Страх забытья

Баскакова Нина

– Малышка, постой немного. – попросил Саша. Ловя меня за руку.

– Мне нужно работать.

– Всего пять минут. – сказал он. Зевнул. – Не знаю, чем меня накачали, но спать хочу постоянно.

– Тебе рассказать?

– Не надо. Можешь мне что-то из вещей принести? Ногу на днях загипсуют. Я бегать начну. А у меня даже трусов нет. Я тебе потом верну.

– Позвонил бы родным...

– Они далеко. – оборвал он. Его большой палец ласково гладил мою руку. Простое прикосновение, а стало жарко. – Поможешь? Малышка, я тебя спрашиваю.

– Не надо

меня так называть.

– Я же не виноват, что у тебя имя сложное. Мне его сложно называть. – он опять зевнул. – Это ведь не было сном. Мы с тобой повязаны. Сама меня вытащила. Сама согласилась. Или забираешь свои слова назад? Все равно уже поздно.

– Саш...

– Угу. Меня так зовут. Так вещи принесешь? Еще костыли нужны на время. И все остальное. А то я выйду из больницы совсем зарасту. – он отпустил мою руку и провел рукой по подбородку, на котором уже вовсю красовалась щетина.

– Ты всегда такой наглый?

– Да.

– Давай градусник. Температуры нет.

– Это хорошо. Тебе легче? Или еще поболтаем?

– Да. – как-то рассеянно ответила я.

– И как понять? – серьезный взгляд голубых глаз словно пытался проникнуть в мои мысли.

– Нормально все со мной.

– Так мы договорились?

– Договорились. Принесу я тебе апельсины.

– Терпеть их не могу. Лучше яблоки.

Надо же было быть таким наглым. Я еще возмущалась про себя, когда до меня дошли его слова про сон. Стало страшно. Наверное, это нормальная реакция на что-то необъяснимое, что не поддается логике. Да я его почти не знаю, а теперь по каким-то законам мы теперь муж и жена? Захотелось зажмуриться, потом открыть глаза и проснуться. Но это был не сон.

Следующие два дня я провела в каком-то странном состоянии. После тяжелой смены сразу пошла домой спать. Потом еще одна смена на женской половине, поэтому с Сашей я не общалась. Можно было бы к нему заглянуть, но я боялась. Просто трусила. А потом у меня было два выходных. Первый прошел в кровати. Потому что смена была тяжелой. А второй... Надо было навестить Сашу.

Я проснулась рано. Марина собиралась на работу. Не спеша пила кофе, который очень любила. Мы почти не разговаривали все эти дни. Но долго в молчанку играть я не могла. У меня не получалось долго обижаться и мне нужны были ответы на вопросы.

– Марин, как думаешь, стоит ли ему одежду помогать купить и яблоки? – спросила я, садясь за стол, напротив нее.

– Смотря кому? – она бросила на меня любопытный взгляд. При этом она оставалась само спокойствие.

– Саше. Просит ему помочь. А я не знаю.

– Так это дело твое. Хочешь помогай, хочешь нет.

– Он мне такой список составил всего необходимого.

– Охотно верю. Сразу скажу, денег у него нет. Так что не вернет. Но так как ты сама решила, что тебе такой муженек подходит, то думаю яблоки купить надо.

– Ты смеешься?

– А тут только смеяться и остается или плакать. Но мы вроде и так наплакались с тобой, давай хоть улыбнемся.

– Ничего смешного не вижу. –

ответила я, кладя голову на руки.

– Посмотри на это с моей точки зрения. Твой жених... Или уже муж? – спросила она. Я лишь пожала плечами.

– Как я поняла. Ритуал до конца незавершен.

– Значит, недомуж. Он попал в больницу. Твои действия? Ты же не будешь сомневаться помогать ему или нет. Навещать или нет.

– Но я его почти не знаю.

– Заодно и познакомишься. – хмыкнула Марина. – Тебе с ним жить жизнь. Ничего тут не поделать. Верно я говорю, блохастый?

Пес показался в коридоре. Рыкнул на нее, подошел ко мне и лизнул руку. Я машинально погладила его по голове.

– Ты права. Пора признать правду. И бегать от нее глупо.

– Ну не глупо, тут бегай не бегай, а все равно принять придется. У тебя деньги-то есть на яблоки?

– Хочешь подкинуть?

– Одолжить. С возвратом. Этого нищеброда я кормить не буду.

– Как скажешь. – я тяжело вздохнула. Было почему-то грустно и тоскливо. Хоть вой. Пес заскулил. Я посмотрела на него. – Ты мне хочешь компанию составить, чтоб по выть вместе?

– Ладно, тут я с вами распрощаюсь. Мне на работу пора.

Марина взяла сумку и достала оттуда деньги. Положила их на стол. Обняла меня на прощание.

– Не расстраивайся. Все ведь не так и плохо.

Легко сказать. Не все плохо. Только принять сказку все равно сложно. Но ведь можно и не принимать. Например, помочь парнишке, что попал в беду. Разве в этом есть что-то плохое? Найдя такое объяснение, я позавтракала и поехала за покупками. Пришлось все на глаз покупать. Непривычно. Тем более что по магазинам я ходить не любила. Всегда оттягивала до последнего момента, когда вынуждена была пойти на эту пытку. Марина этого не понимала и старалась приучить к таким «культурным» походам. Но смысла я в этом не видела. Лучше в парке погулять, в лес съездить, чем толкаться в душном магазине.

– Рита, а ты какими судьбами? – удивилась Валентина Петровна, моя начальница, когда я ввалилась в отделение с пакетами и костылями.

– А я благотворительностью заняться решила.

– Это к Белкину что ли?

– Угу.

– Добрая ты. А парня и прям жаль. Надо так не везти.

– Это точно.

– Я когда узнала, что у него вся семья сгорела вместе с домом этим летом, а потом еще и его на складе завалило, то тоже думала помочь, но сама знаешь, что лишних денег нет.

– А мне пока несложно. – ответила я.

Валентину Петровну отвлекли. Я же со спокойной душой пошла к Саше в палату. Тот лежал один.

– Взяли оперного певца на операцию?

– Да. Так что я сегодня опять веселиться буду. – ответил он. – Думал, что ты про меня забыла.

– Хотела. Не знаю подойдет или нет. Скажем так, на свой вкус выбирала.

– Главное, я смогу теперь хоть из палаты выбираться. Нога хорошо заживает. Так что буду учиться скакать.

– С одной рукой тяжело будет.

– Не привыкать. Уже ломался. – он не спускал с меня глаз. Почему-то я начала смущаться.