Страна Биробиджан
Шрифт:
Уже в первые годы переселения в Биробиджанский район сюда приехали тысячи евреев из различных республик СССР и зарубежных стран, где религиозная культура несколько веков существовала в городах и еврейских местечках и где во второй половине двадцатых годов отмечались антисемитские выступления.
Эта волна антисемитизма к концу двадцатых годов докатилась и до Дальнего Востока России. В Хабаровске, Благовещенске, Чите в 1929 году антисемитские выступления были подавлены. Но власти в рамках антирелигиозной кампании пресекали также и любые попытки религиозной деятельности. В. Романова в докторской диссертации пишет: «Из других форм работы краевых
В первые послевоенные годы наблюдается подъём еврейской религиозной жизни.
С уничтожением идишистской культуры в западных областях страны, закрытием еврейских образовательных и культурных институтов синагога осталась единственным центром сохранения еврейских традиций, своеобразным центром культуры для многих евреев.
Некоторое послабление после войны давления власти на религиозные объединения незамедлительно выявило рост авторитета синагог, ставших местом, где собиралась общественная и культурная элита еврейства. Религиозные поминальные службы, посвящённые памяти шести миллионов загубленных нацистами евреев, собирали в СССР сотни и тысячи людей.
Именно в то время, 24 сентября 1947 года, в праздник Йом-Кипур, состоялось торжественное открытие Биробиджанской синагоги в присутствии почти 400 человек. А. Ярмицкий, бывший председатель горисполкома, выделил на её ремонт и реконструкцию строительные материалы. Мебель для синагоги изготовили на мебельной фабрике.
13 октября 1947 года было принято решение горисполкома № 807 «Об отводе земельного участка под новое кладбище». Данный документ, обнаруженный недавно в Государственном архиве ЕАО, приводится без сокращений. В нём было сказано: «Ввиду того, что участок земли, отведенный в 1946 г. под перенос нефтебазы не застраивается, решение Горисполкома от 9 января 1946 г. «Об отводе его под нефтебазу отменить, и участок отвести под новое кладбище. В соответствии с этим отменить решение Исполкома от 26 марта 1945 г. «Об отводе участка под кладбище на землях бывшего корейского поселка, как несоответствующей по санитарным соображениям.
Предложить Зав. Горкомхозом т. Рубинштейну из отведенного участка Гор. кладбища выделить часть участка под кладбище Еврейской общины». От руки в нём было дописано: «Обязать Горкомхоз сделать дороги, огородить кладбище», что имело важное и принципиальное значение, так как неогороженное кладбище не могло считаться оборудованным для проведения захоронений. Документ был подготовлен за подписью председателя исполкома Спиваковского, хотя ранее у Д. Вайсермана делается ссылка по принятию данного решения на Ярмицкого.
Точного документального описания места, где до этого производились захоронения на станции Тихонькой, не обнаружено. Воспоминания биробиджанцев, родившихся в начале тридцатых годов в посёлке Биробиджан, подтверждают существовавшую версию о том, что ранее небольшое количество захоронений находилось на месте, где впоследствии была построена больница. Так, в интервью с Саррой Будницкой (бывший председатель Облсовпрофа, затем первый секретарь Биробиджанского райкома
Следует признать, что на карте города Биробиджана, хранящейся в областном Государственном архиве, было обозначено несколько зданий больницы, расположенных на небольшой возвышенности, но кладбища на этой карте не было. Данная карта не датирована, но, по моему предположению, она относится к 1936 или 1937 году, так как, с одной стороны на ней уже есть железнодорожный вокзал, построенный в 1936 году, а с другой стороны — указана улица Постышева, которая в 1938 году была переименована в улицу Ленина.
Здания больницы действительно были расположены на единственном участке города, где уровень отметки высот, как видно по принятой в то время Тихоокеанской системе измерения, был самым высоким по сравнению с окружающей его территорией.
Обозначенные на карте больничные строения уже выходят за черту городской застройки, где впоследствии будет проложена улица Партизанская, которую в 1946 году переименуют в улицу Шолом-Алейхема. Вполне возможно, что данная территория ранее использовалась жителями станции Тихонькой как кладбище.
В областном архиве пока не обнаружены документы о выделении места под городское кладбище в первые годы переселения. Вместе с тем имеется Отчет о работе Биробиджанского горсовета с 19 февраля 1932 года по 15 ноября 1934 года, где, по всей видимости, впервые, в разделе «Население», приводится ряд данных по численности населения города, которая составляла: «в 32 г. — 6100 чел, в 33 г. — 6300 чел., в 34 г. — 7200 чел.
По национальному составу на 1-е декабря 1933 года евреев было 60 %, русских и украинцев 25 %, корейцев — 7 %, китайцев — 2 %, прочих — 1 %.
Переселенцев евреев в 32 г. прибыло в город — 1619 человек, в 33 г. — 860 чел., в 34 г. на 1/Х…..человек.
В 1933 г. родилось по городу 155 детей, умерло 115 чел., записалось браков 71, разводов — 23.
В 1934 г. на 10 ноября родилось 208 чел., умерло 82 чел., вступило в брак 131, развелось 46». (Орфография сохранена — И.Б.).
Исходя из этих данных следует предположить, что районными властями вопрос захоронения умерших с первых лет переселения был решён в соответствии с санитарными нормами, то есть за пределами городской черты. К сожалению, захоронения тридцатых годов на старом кладбище обнаружить так и не удалось.
Другая проблема, имеющая непосредственное отношение к еврейским канонам, связана с чтением поминальных молитв — Из-кор, которые составляют основу Судного дня — самого святого еврейского праздника Йом-Кипур. Это стало головной болью для властей Биробиджана, имевших большое желание покончить с активной деятельностью общины.
Спад религиозной деятельности общины был естественным на фоне крайне жестоких мер, принимавшихся с 1949 года как к руководителям области, так и к еврейской интеллигенции, в числе которой были писатели, поэты, учителя, артисты. Как сообщили автору бывшие биробиджанцы, ныне уже в преклонном возрасте проживающие в Биробиджане и в Израиле, молодёжь из-за возможности лишиться работы боялась ходить в синагогу, соблюдать традиции и обычаи, участвовать в мероприятиях, проводимых общиной, даже принимать участие в похоронах.