Страна цветущего шиповника
Шрифт:
— Ну, я на мели. Хочешь, приезжай сама. Нет — с тебя расходы на бензин.
— Я приеду в Милан, — подумав, решила Тина. Еще не хватало, чтобы свидетелем — или свидетельницей? — их встречи стал кто-то из знакомых. — Сейчас куплю билет.
***
Она увидела Ника из окна поезда. Он ничуть не изменился. Та же бандана, те же перчатки с обрезанными пальцами.
Ник стоял на перроне, засунув руки в карманы джинсов. Глаза спрятаны за темными стеклами очков, выражение лица — равнодушное. Посторонний человек подумал бы, что парень оказался
Увидев Ника, Тина шарахнулась от окна. Еще не хватало, чтобы заметил, что она его высматривает.
— Привет.
— Привет. — Тина вздрогнула. Ник подошел сзади, она — хоть и была готова — не заметила, как приблизился.
Остановился в полуметре от нее, снова засунув руки в карманы. Дурашливо поклонился:
— Багаж, сеньорита?
— Спасибо, — приняла игру Тина, — я путешествую налегке. — Демонстративно поправила рюкзак на плече.
— И волосы обрезала, чтобы полегче было? — Ник снял солнечные очки.
Теперь стало заметно, что лицо у него изменилось. Осунулось, повзрослело. Только глаза остались прежними.
— Тебе не нравится? — Тина кокетливо поправила прическу.
— Нравится. — Ник шагнул к ней. — Мне все в тебе нравится. Ты же знаешь.
Обнял Тину и притянул к себе. Так же, как отвечал по телефону — будто и не было этих трех лет. Отвел прядь волос с Тининого лица.
— Что ты... Прекрати... — Тина не договорила — Ник ее поцеловал. И снова это было, как тогда — три года назад. Так же закружилась голова, и стало все равно, что происходит вокруг.
— Идем?
Когда Ник отпустил ее, Тина не сразу поняла, что по-прежнему стоит на перроне.
— Куда?
Он улыбнулся.
— Ну, не здесь же целоваться. Можно и поуютней место найти.
— Я не за этим приехала, — ощетинилась Тина.
Ник, засмеявшись, потрепал ее по плечу.
— Да я понял, что не за этим. Не злись. Идём, байк на парковке.
***
Этот мотоцикл был мощнее прежнего. И шлем, который надел Ник — желтый, с приготовившейся к прыжку черной пантерой — явно расписывали на заказ. Но Тина твердо запретила себе задавать вопросы — и пока ни о чем не спрашивала.
Ник привёз её в арабский квартал у вокзала. Типовая застройка полувековой давности: трех- и пятиэтажки, давно нуждающиеся в ремонте, лавочки, торгующие всем подряд, смуглые чернобородые дядьки за столами уличных кафе. На столах — потеменевшие от времени турки с крепчайшим кофе, орехи и сладости. Тина подумала, что арабские кварталы, должно быть, во всем мире выглядят одинаково.
Ник подъехал к одному из кафе. Вкатил байк между поручней для парковки, кивнул Тине, приглашая сесть за один из стоящих под навесом столиков. Из дверей кафе выглянула пожилая женщина — в длинном темном платье и платке на голове, оставляющем открытым только лицо.
— Принеси пива, Сюзанна, — попросил Ник. — И пожрать чего-нибудь.
— Кебаб? — с интересом
— Давай, ага. И даме... Будешь кебаб, Ти? У них тут вкусно.
Кебаб. Тоже неотъемлемая часть арабского квартала. Лепёшка с завёрнутыми в неё кусочками поджаренного мяса, помидорами и луком, щедро политая соусом. Жирно и невероятно калорийно.
Тина не помнила, когда ей в последний раз доводилось пробовать кебаб. Зато быстро вспомнила, что встала рано, позавтракать не успела и четыре с половиной часа тряслась в вагоне поезда.
— Буду. Мне с курицей, если можно.
— Конечно. — Взгляд женщины потеплел. Тина, в своем льняном сарафане, изящных босоножках и солнцезащитных очках из последней коллекции «Барберри» мало походила на любительницу кебабов. — Может, кофе, сеньорита?
— Соглашайся, — подмигнул Ник, — не пожалеешь.
— Да, — кивнула Тина. — И кофе. Конечно.
Женщина благосклонно улыбнулась и ушла. Что за кофе желает посетительница, она не уточняла. По опыту Тины, в таких заведениях существовал лишь один его вид.
Тина уселась за пластиковый стол, который Сюзанна, принеся кофе, заботливо застрелила бумажной скатертью. Ник сел напротив. На Тину он смотрел с прежней непонятной улыбкой.
— Ты живёшь где-то неподалёку? — начала разговор Тина.
— Даже ближе, — ухмыльнулся Ник, — вон. — Кивнул, указывая подбородком на полускрытый опущенными роллставнями дверной проем — через дорогу от кафе.
«Bike service», уведомляла вывеска над дверью. Ниже был указан номер телефона — вероятно, для тех, кому не посчастливится застать сервис-мена на рабочем месте.
— Купил мастерскую на паях с приятелем. Кредит за нее, судя по всему, до гроба буду выплачивать.
— А живешь тоже где-то здесь?
— Дак, в мастерской и живу, отгородил себе каморку. Удобно, и платить не надо.
— Угу... То есть, у тебя теперь свой бизнес?
— Ну... Можно и так сказать.
— А вот про меня такого нельзя сказать, — вырвалось у Тины.
Ник приподнял брови:
— То есть?
— Я расскажу, — пообещала Тина, — попозже. Давай сначала поедим.
Сюзанна как раз принесла кебабы.
Кебаб оказался восхитительным. Самым восхитительным в нем было то, что Тина решила наплевать на калорийность. Позвонив Нику и приехав сюда, она и так нарушила все мыслимые правила, установленные для себя. С упоением вгрызлась в пропитанную мясным соком лепешку.
— Большое спасибо, Сюзанна! Это действительно очень вкусно.
— Приходите ещё, сеньорита, — ласково улыбаясь, отозвалась женщина. — Друзья Ника — наши с Асланом друзья.
Бородатый, дочерна загорелый старик в тюбетейке, двигавшийся костяшки нард за соседним столиком, покивал. Бородатый, дочерна загорелый мужчина средних лет, сидящий напротив него — тоже. Тина припомнила, что Ник поздоровался за руку с обоими, и запоздало сообразила, что под навесом присутствует все арабское семейство.