Страна Дяди Сэма : Привет, Америка!
Шрифт:
Итак, я полетел в Нью-Йорк и, как оказалось, медиатренинг не был таким суровым испытанием, как я опасался. Меня передали в руки спокойного и доброго человека по имени Билл Паркхерст, который просидел со мной два дня в застекленной студии где-то на Манхэттене и провел бесконечное множество учебных интервью.
Он говорил что-то вроде вот этого:
— Ладно, а теперь мы собираемся взять трехминутное интервью у одного парня, который впервые увидел в глаза вашу книгу десять секунд назад и понятия не имеет, поваренная ли это книга или опус о тюремной реформе. Также этот парнишка недалек умом и будет часто вас перебивать.
Он нажимал секундомер, и мы проводили трехминутное интервью. Потом снова. И снова. И так продолжалось два дня. К вечеру второго дня мне приходилось запихивать свой язык назад в рот руками.
— Теперь вы знаете, как будете чувствовать себя на второй день тура, — жизнерадостно заметил Паркхерст.
— А как я буду себя чувствовать на двадцать первый?
Паркхерст улыбнулся:
— Вам понравится.
Удивительно, но он оказался почти прав. На самом деле книжные туры — своего рода развлечение. Вы останавливаетесь в хороших отелях, вас повсюду возят на больших серебристых автомобилях, и с вами обращаются так, будто вы гораздо более важная персона, чем на самом деле; вы можете есть стейк три раза в день за чужой счет, и несколько недель подряд вам нужно беспрерывно говорить только о себе. Неужели мечты сбываются?
Для меня это был совершенно новый мир. Как помните, если переберете все мои статьи в памяти, когда я был маленьким, мой отец всегда останавливался в самых дешевых мотелях, какие только мог найти, — в своеобразных местах, по сравнению с которыми мотель Бейтсов из «Психо» выглядел изысканным и хорошо обставленным. Так что это был, к большому моему удовольствию, абсолютно новый опыт. Я никогда раньше не останавливался в фешенебельных отелях, никогда не заказывал ничего в номер, никогда не звонил портье или посыльному, никогда не оставлял чаевых швейцару. (До сих пор! Представляете?)
Большим открытием стало для меня обслуживание в номерах. Когда я был маленьким, то думал, что заказывать что-то в номер — верх изысканности из фильмов Гэри Гранта, но не в мире, который я знал; поэтому, когда мне сказали, что я могу пользоваться этой услугой бесплатно, я запрыгал от радости. Но, воспользовавшись ею, я выяснил для себя кое-что, что вы, несомненно, уже знаете — обслуживание в номерах ужасно.
Я заказывал еду в номер по меньшей мере десять раз в отелях по всей Америке, и она всегда была отвратительна. На доставку уходило несколько часов, и потому, без вариантов, еда была холодной и жесткой. Меня всегда завораживало, сколько усилий уходило на подготовку — белая скатерть, ваза с розой, демонстративное снятие полукруглой серебряной крышки с каждого блюда — и как мало усилий прилагалось, чтобы сохранить еду теплой и вкусной.
В отеле «Хантингтон» в Сан-Франциско, отчетливо помню, официант снял серебряную крышку, а под ней оказалась чашка с белой жидкой массой.
— Что это? — спросил я.
— Думаю, ванильное мороженое, сэр, — ответил он.
— Но оно растаяло, — сказал я.
— Да, — согласился он. — Приятного аппетита, — добавил он с поклоном, убрал в карман чаевые и удалился.
Конечно, я не только отдыхал в номерах роскошных отелей, смотрел телевизор и ел растаявшее мороженое. Приходилось также давать интервью — много, очень много интервью, больше, чем вы можете себе представить, зачастую все начиналось до рассвета
За первые пять дней я перелетел из Сан-Франциско в Атланту, затем в Чикаго, потом в Бостон и снова в Сан-Франциско. А один раз я летал из Денвера в Колорадо-Спрингс, чтобы дать тридцатисекундное интервью, честное слово, что-то вроде такого.
Интервьюер: Наш гость сегодня — Билл Брайсон. Итак, вы выпустили свою новую книгу, верно, Билл?
Я: Да, верно.
Интервьюер: Что ж, это прекрасно. Спасибо большое, что пришли. Наш гость завтра — доктор Милтон Гринберг, который написал книгу о ночном недержании мочи под названием «Слезы в постели».
За три недели я дал более 250 интервью того или иного рода и ни разу не встретил ни одного человека, который прочел бы мою книгу или имел хотя бы малейшее представление о том, кто я такой. На одной радиостанции ведущий прикрыл микрофон рукой за секунду до начала эфира и сказал:
— Так, скоренько, вы тот парень, которого похищали пришельцы, или тот, который написал книгу о путешествиях?
Главное, чему меня научил Билл Паркхерст, — продавать себя, ничего не стыдясь, и поверьте мне, этому можно научиться очень быстро.
Думаю, все это пришло мне в голову именно сейчас, потому что к тому времени, когда вы это прочтете, я уже буду в середине трехнедельного книжного тура по Великобритании. Не сочтите, что я подхалимничаю, но тур по Британии сказка по сравнению с Америкой. Расстояния короче, что во многом помогает, и в целом, как оказывается, интервьюеры прочли вашу книгу или, по крайней мере, пытались. Менеджеры и продавцы книжных магазинов всегда услужливы и вежливы, а публика — вся без исключения — разборчива, очень симпатична и щедра в своих покупательских привычках. Я даже знавал людей, которые бросали на пол воскресную газету и говорили:
— Думаю, я схожу и куплю книгу старины Билла прямо сейчас. А может, даже несколько, в подарок на Рождество.
Писательство — сумасшедший способ зарабатывать на жизнь, однако это одно из тех занятий, которыми не можешь не заниматься. И я благодарю бога, что оно меня не испортило.
На грани жизни и смерти
Последний раз мне пришло в голову, что смерть и правда бродит где-то рядом — знаете, на самом деле рядом, вот просто висит над нами — и что мое имя в ее списке, когда я совершал короткий перелет из Бостона в Лебанон, штат Нью-Гэмпшир, и у нас возникли небольшие проблемы.
Полет длился всего пятьдесят минут и проходил над старыми промышленными городами северного Массачусетса и южного Нью-Гэмпшира вдоль реки Коннектикут, где лениво сходились пухлые холмы Зеленых и Белых гор. Был вечер в конце октября, сразу после того, как часы перевели на зимнее время, и я надеялся, что смогу насладиться красноватым румянцем осенних красок на холмах до того, как стемнеет, но через пять минут после взлета наш маленький шестнадцатиместный самолет «Де Хэвиленд» окутали облака, и стало ясно, что на сей раз насладиться видами не получится.