Страна Дяди Сэма : Привет, Америка!

Брайсон Билл

Чтобы добраться до лестницы, требовались ловкость и решительность, потому что приходилось пробираться мимо управляющей кофейней, зловредной худощавой женщины с орлиным взором по имени миссис Масгроув, которая ненавидела маленьких мальчиков (на что у нее имелись веские причины). Но если выбрать подходящий момент, когда она отвлекалась на что-либо, можно было промчаться до лестницы и наверх, до темного и мрачного последнего этажа, откуда открывался вид на крошечную кофейню внизу, подобно виду из оптического прицела. А если ты догадался прихватить с собой какие-нибудь твердые сладости — лучше всего орешки «Эм-энд-Эмс», благодаря их закругленной аэродинамической форме, — можно было наблюдать, как они падают. Смею вас заверить,

эти орешки при падении с высоты семидесяти футов в тарелку с томатным супом создавали чертовски много брызг.

Всегда была всего одна попытка — если бомба попадала мимо цели и ударялась о стол, как бывало очень часто, она разлеталась на тысячи глазурных осколков, изумляя посетителей кафе, а воинственный клич миссис Масгроув, которая взлетала вверх по лестнице почти с той же скоростью, с которой «Эм-энд-эмс» падали вниз, давал тебе менее пяти секунд, чтобы выскочить через окно к пожарному выходу и оказаться на свободе.

Самым великолепным торговым заведением Де-Мойна был «Янкер бразерз», главный универмаг в центре города. «Янкер» был огромен. Он занимал два здания, разделенные на первом этаже общественной аллеей, что делало его единственным универмагом из всех, которые я знал, возможно, единственным в своем роде, где можно было выбиться из сил, пройдя отделы мужской одежды и косметики. У «Янкер» имелось еще одно здание, через улицу, известное как «Магазин для дома», с отделом мебели; туда можно было попасть через подземный переход под Эйт-стрит и через отдел постельного белья. Не имею ни малейшего представления почему, но бесконечно приятно было войти в «Янкер» с восточной стороны Эйт-стрит и, совершив покупки, вынырнуть через некоторое время с западной. Жители других штатов специально приезжали, чтобы прогуляться по переходу, появиться на другой стороне улицы и сказать: «Оп-па! Вот и я».

«Янкер» был самым элегантным, самым удобным для быстрого шопинга и приятно городским местом в Айове. В нем работали тысяча двести человек. В нем появились первые в штате эскалаторы — «электрические лестницы», как их называли поначалу, — и первые кондиционеры. Тихо и мягко вращающиеся двери, скользящие лестницы, шепчущие эскалаторы, каждый с собственным оператором в белых перчатках, — все, казалось, устроено так, чтобы затянуть вас внутрь и сделать счастливым, ведь покупки совершались с удовольствием. «Янкер» был настолько велик, что по нему можно было бродить вечно, и редко встречались люди, которые обходили его полностью. Книжный отдел находился на неприметном, плохо освещенном балконе, к которому вела небольшая лестница, что делало его уютным и похожим на клуб — место, известное только избранным. Это был потрясающий книжный отдел; но вы можете встретить людей, которые выросли в Де-Мойне 1950-х годов и понятия не имели, что в «Янкер» имелся книжный отдел.

Однако святая святых была Чайная комната, место, куда мамочки, обожающие своих чад, брали дочерей, чтобы те прикоснулись к прекрасному во время шопинга. Ничто в Чайной комнате меня не интересовало до тех пор, пока я не узнал об одном ритуале, о котором вскользь упомянула моя сестра. Оказывается, маленьким посетителям предлагали подойти к деревянному ящику с подарками, каждый из которых был красиво завернут в белую салфетку и обвязан ленточкой, и выбрать один на память о визите. Однажды сестра отдала мне подарок, который она получила и который ей не очень понравился, — литую повозку с лошадьми, всего два с половиной дюйма в длину, поистине великолепная при ближайшем рассмотрении. Дверцы открывались. Колеса вертелись. Крошечный извозчик держал тонкие металлические вожжи. Ее явно раскрасил вручную какой-то усердный низкооплачиваемый работник с проигравшей стороны Тихого океана. Я никогда не видел ничего прекраснее, тем более у меня никогда раньше не было такой игрушки.

После этого я много лет уговаривал маму с сестрой взять меня с собой в Чайную комнату, а они

уклончиво отвечали, что им больше не нравится Чайная комната или что надо сделать столько покупок, что нет никакой возможности пообедать в универмаге. (Только несколько лет спустя я узнал, что на самом деле они ходили туда каждую неделю; это один из тех женских секретов, которые мамы делят с дочерьми, вроде месячных или примерки бюстгальтеров.) Наконец наступил день — мне было восемь или девять лет, — когда мы с мамой пошли по магазинам в центре города. Сестры с нами не было, а мама вдруг спросила:

— Не зайти ли нам в Чайную комнату?

Не думаю, что когда-либо еще я с такой радостью принимал приглашение. Мы поднялись по эскалатору на этаж, о котором я даже не знал. Чайная комната оказалась самым красивым местом, в котором я когда-либо бывал, — будто парадную залу Букингемского дворца волшебным образом перенесли на Средний Запад Америки. Все в ней было чопорно, первоклассно — и тихо. Звучала тихая музыка благородной утонченности столовых приборов на фарфоре и осторожно наливаемой ледяной воды. Конечно же, мне было не до еды. Я только и ждал момента, когда меня пригласят подойти к игрушечному ящику и что-нибудь оттуда вытащить.

Когда заветный миг настал, я никак не мог решить, что выбрать. Каждый маленький белый сверток выглядел идеально, притягивал и манил. Наконец я выбрал небольшой и не очень тяжелый подарок, который осмелился слегка потрясти. Внутри что-то забренчало, словно литая повозка. Я сел на стул и аккуратно развернул сверток. Маленькая кукла — индейский ребенок в заплечном мешке, очень красивая, но, несомненно, предназначенная для девочки. Я вернулся с подарком и упаковкой к умственно отсталому на вид парню, который отвечал за ящик с игрушками.

— Кажется, мне досталась кукла, — сказал я с горькой усмешкой.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Да уж, не повезло, приятель, в ящик с подарками разрешается забираться только один раз.

— Да, но это кукла, — настаивал я. — Для девчонки.

— Тогда найди себе маленькую подружку и подари куклу ей, — ответил он, одарил меня широкой ухмылкой на все трицать два зуба и даже имел смелость неуместно подмигнуть.

К сожалению, это были последние слова, которые произнес в своей жизни этот бедняга. Через мгновение раздался сдавленный визг, и от парня осталось лишь тлеющее пятнышко на ковре.

Он слишком поздно усвоил важный урок. Никогда не смейтесь над Человеком-молнией.

notes

Примечания

1

Имеется в виду строчка из песни «Люси в облаках с алмазами»: «The girl with kaleidoscope eyes» — «Девушка с глазами как калейдоскоп».

2

Милтон-Кейнс — город, расположенный в 95 километрах от Лондона и известный своими бетонными скульптурами коров.

3

Британский писатель, режиссер, бывший член консервативной партии.

4

Официальный развлекательный сайт Би-би-си.

5

Унабомбер — кличка, присвоенная ФБР террористу Теодору Качиньскому, рассылавшему бомбы собственого изготовления по почте в универститеты и офисы авиакомпаний (от LWiversities and Airlines BOMbings — «взрывы в университетах и офисах авиалиний», кодовое обозначение дела).