Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи
Шрифт:
Путаются авторы не только в числовых данных, но и в общем рисунке исторических событий. Так, в том же исследовании возможности англоамериканского взятия Берлина сказано, что советская армия (при поддержке Войска Польского: в операции было задействовано 1900 тысяч советских военнослужащих и 156 тысяч польских) потратила две недели (то есть по мысли автора можно было успеть отрядить мобильный отряд их поспеть к Берлину). Но уже через три дня после начала операции вокруг Берлина сомкнулось кольцо окружения. Понятно, никто не пропустил бы через него даже союзников. Не говоря уж о том, что после перехода через Рейн наши тогдашние союзники двигались почти беспрепятственно, ибо немцы считали за благо сдаваться им, дабы не попасть в советский
Вообще статьи по истории Второй и Третьей – холодной – мировых войн являют яркие примеры того, что сами американцы осудительно именуют wishful thinking – мышление от желаемого. Конечно, и другие разделы сборника далеко не свободны от этого же стиля – просто в хорошо знакомой нам тематике легче его разглядеть. Даже в статьях по Войне за независимость США и их Гражданской войне достаточно точный фактаж (свою историю американцы всё же знают неплохо) сочетается с разительным неумением серьёзно анализировать следствия из предполагаемых перемен. Авторы то и дело рассуждают так, как если бы ключевые действующие лица вовсе не заметили изменения обстоятельств и сохранили прежний рисунок действий. Такая игра в исторические поддавки может быть увлекательна и лестна, но не имеет ничего общего с полноценным исследованием подлинно возможных альтернатив. Она не тянет даже на художественность, ибо с незапамятных времён в числе главных достоинств сюжета – наименьшее возможное число произвольных предположений (даже в античной драматургии «бог из машины» мог появиться в пьесе не более одного раза) и наибольшая точность выведения следствий из них.
Если американцев учат истории такие преподаватели, если американских политиков консультируют такие аналитики – не удивительно, что представления Соединённых Штатов Америки обо всём окружающем мире и о способах взаимодействия с ним (о невежестве американцев, извращённости и скудности их знаний пишет – то ли с горечью, то ли с возмущением – даже рьяный американский патриот, герой множества наших заметок Бжезинский) сводятся к старому анекдоту: у носорога очень плохое зрение – но при его массе это уже не его проблема. Более того, не будучи знакомы с уроками истории, они даже не представляют себе, как люди поступают со взбесившимися носорогами. И если положение дел в американской историографии не изменится – рано или поздно США придётся постигать правила обращения с опасными животными на собственной шкуре.
Как взорвали Чернобыль
Мировой опыт доказывает: любая авария так или иначе связана с нарушением установленного регламента работы. Приведём пример: откуда берутся регламенты и как нарушаются.
В апреле 1986-го на Чернобыльской атомной электростанции проводился заранее запланированный эксперимент. При отключении ядерного реактора накопившиеся в нём радиоактивные осколки ещё довольно долго продолжают распадаться, выделяя немалую энергию. Её хватает, чтобы реактор изрядное время оставался горячим и продолжал производить пар. Пар, как правило, просто стравливают через вспомогательные холодильники мимо турбины. Но можно направлять его на турбину, и он продолжит её вращать. Решили проверить, сколько времени это вращение может давать дополнительную энергию, достаточную, чтобы все механизмы станции работали без подключения штатных вспомогательных генераторов – дизельных.
Понятно, по ходу эксперимента вспомогательные генераторы не должны включаться. Персонал станции решил этого добиться простейшим способом: заблокировать все системы, обеспечивающие гарантированное включение генераторов, то есть системы аварийной реакции на поведение реактора.
Приостановка реактора – дело неторопливое. Тепловые энергетические установки так велики, что при быстром запуске или остановке нагрев
Чернобыльский реактор останавливается в общей сложности около суток. И когда мощность реактора уже изрядно снизилась, последовал звонок из «Киевэнерго» с просьбой помочь. Дату плановой остановки реактора определили исходя из того, что к моменту его остановки на другой станции запустят агрегат, ранее остановленный на ремонт. Но ремонтники немного задержались, и из «Киевэнерго» попросили на несколько часов поддержать энергосистему.
Если бы среди сотрудников Чернобыльской АЭС были люди со специальным образованием реакторщиков, они бы, естественно, отказались. Но там были только обычные энергетики, не имеющие знаний, специфических именно для ядерной энергоустановки. В данном случае важно, что значительная часть осколков деления, помянутых ранее, активно поглощает нейтроны. Пока реактор работает на полную мощность, это не страшно: в нём всегда есть избыток свободных нейтронов, и их хватает на это поглощение. Но при снижении мощности остаётся концентрация осколков, соответствующая первоначальному режиму работы: осколки-то распадаются сравнительно медленно. Активность поглощения сохраняется на прежнем уровне, а активность выделения снижается. Поэтому разогнать реактор нельзя, пока он не постоит несколько дней, пока не распадутся поглощающие осколки.
Но, к сожалению, реакторщики в Чернобыле об этом просто не знали. Они начали снова разгонять реактор. Для этого им пришлось вывести штатные поглотители нейтронов (так называемые «управляющие стержни») практически полностью. Только тогда общий уровень поглощения снизился настолько, что активность реакции начала возрастать.
Но когда она выросла, поток нейтронов тоже вырос и буквально вымел поглощающие осколки. Ведь нейтроны превращают их в другие вещества, уже не столь активные в качестве поглотителей. Буквально за несколько секунд общее поглощение нейтронов в реакторе упало настолько, что реакция начала разгоняться сама собою. Образовался колоссальный избыток нейтронов.
Если бы разгона ждали заранее, то по крайней мере начали бы заранее же возвращать на место управляющие стержни. Но персонал Чернобыльской станции был к этому не готов. Стержни не успели опустить до того, как реакция достигла опасного уровня. Тепловой поток в считанные секунды вскипятил воду в реакторе и поднял давление пара настолько, что с реактора попросту сорвало крышку. Мощным потоком пара из реактора выбросило изрядную часть всей его начинки, включая и часть стержней с ураном. После этого реакция, естественно, заглохла, но четвёртый блок станции разнесло в клочья.
После того, как в причине аварии разобрались, в конструкции этих реакторов кое-что поменяли. Сейчас просто физически невозможно вытащить оттуда столько стержней, чтобы реактор начал запускаться из полуостановленного состояния. Поэтому аварий вроде Чернобыльской больше не будет. Правда, остаются ещё возможности вроде Фукусимы: там эксплуатационную защиту от дурака сделали грамотно, но разместить систему аварийного электрорезервирования на площадке, подверженной заливанию цунами, могли только дураки.
Скорее всего, после подробного расследования причин катастрофы на Саяно-Шушенской ГЭС тоже не только уточнят инструкции, но и доработают само оборудование – так, чтобы нарушения, вызвавшие разрушение станции, стали физически невозможны. Но куда безопаснее работать вовсе без нарушений.
Стратегическая недостаточность в СССР
Повседневная жизнь каждого из нас изобилует тактическими задачами. Стратегию нам приходится вырабатывать довольно редко.