Страна радости
Шрифт:
– Кто вам рассказал? Том? – Нет, он бы не стал. – Эрин. Она не имела права…
– Никто мне ничего не рассказывал, – ответила Мадам Фортуна, гордо вытягиваясь во весь рост. – Я просто вижу.
– Не знаю я, что вы там видите, но сочинять вы горазды.
Она тут же превратилась в Роззи.
– Я говорю не о шестом чувстве, малыш. Я говорю о том, что видит обычная женщина. Ты думаешь, я не узнаю сгорающего от любви Ромео? После стольких лет гадания по ладони и вглядывания в хрустальный шар? Ха! – Колыхнув внушительной грудью, она шагнула ко мне. – Твоя личная жизнь меня нисколько не интересует. Я просто
15
По Фаренгейту; примерно 35 °C.
Лейн снял котелок, заглянул в него, снова надел на голову, перекосив уже в другую сторону.
– Она выражается туманно, потому что должна оберегать репутацию знаменитой гадалки. Речь о том, что ты нам всем нравишься. Ты быстро учишься, делаешь все, о чем тебя просят, ты честный, никому не доставляешь хлопот, и дети безумно тебя любят, когда ты в шкуре. Но надо быть слепым, чтобы не увидеть, что с тобой что-то творится. Роззи думает, что проблема в девушке. Может, она права. Может, и нет.
Роззи одарила его возмущенным взглядом «да-как-ты-посмел-усомниться».
– Может, твои родители разводятся. Мои развелись, и меня это чуть не убило. Может, твоего старшего брата арестовали за торговлю наркотой…
– Моя мать умерла, и я единственный ребенок, – мрачно ответил я.
– Мне без разницы, кто ты в обычном мире, – отмахнулся Лейн. – Но здесь «Страна радости». Шоу. И ты один из нас. А это означает, что мы имеем право заботиться о тебе, хочешь ты этого или нет. Поэтому давай ешь.
– И ешь много, – поддакнула Роззи. – Сейчас, в полдень, весь день. И старайся есть что-нибудь помимо жареных кур. Поверь мне, там инфаркт в каждой ножке. Пойди в «Лангуст» и скажи, что хочешь взять навынос рыбу и салат. Скажи, пусть положат двойную порцию. Быстро набери вес, чтобы не выглядеть Живым скелетом в дешевом ярмарочном балагане. – Она повернулась к Лейну. – Это девушка, точно тебе говорю. Видно невооруженным глазом.
– Что бы то ни было, прекращай чахнуть, твою мать.
– Разве можно так говорить в присутствии дамы? – Роззи вновь трансформировалась в Фортуну. Еще чуть-чуть – и мы услышим: Именно этофо хотят пгизгаки.
– Да брось ты, – фыркнул Лейн, развернулся и направился к «Колесу».
После его ухода я посмотрел на Роззи. В матушки она не слишком годилась, но больше у меня никого не было.
– Роз, неужели все знают?
Она покачала головой:
– Нет, для большинства старожилов ты всего лишь очередной салага… хотя и не такой зеленый, как три недели назад. Но многим здешним ты нравишься, и они видят: что-то не так. Твоя подруга Эрин, к примеру. Твой друг Том. – Слово «друг» в ее исполнении больше напоминало «тгук». – Я тоже твоя подруга, и как подруга могу сказать тебе, что сердце ты не подлатаешь. На это способно только время. А вот подлатать тело тебе по силам. Ешь!
– Вы говорите, как еврейская мама из анекдота.
– Я и есть еврейская мама, и, поверь мне, это не анекдот.
– Анекдот –
– С этим ничего не поделаешь, по крайней мере сейчас. Но ты должен повернуться спиной к другим мыслям, которые иногда приходят к тебе.
Думаю, у меня отвисла челюсть. Точно не уверен. Знаю только, что вытаращился на нее. Люди, занимавшиеся предсказыванием судеб так же долго, как Роззи Голд – на Языке их называли ладуньями за умение гадать по ладони, – могли читать твои мысли, обставляя все так, будто владеют телепатией, но на самом деле пристально наблюдая за выражением лица.
Хотя не всегда.
– Я не понимаю.
– Перестань слушать свои ужасные записи, это ты понимаешь? – Она строго посмотрела на меня, потом рассмеялась при виде моего изумления. – Роззи Голд может быть еврейской мамой и бабушкой, но Мадам Фортуна видит многое.
Многое видела и моя домохозяйка, и я выяснил позже – после того как увидел Роззи и миссис Шоплоу на ленче в Хэвенс-Бэй в один из редких выходных Мадам Фортуны, – что они близкие подруги и знакомы уже много лет. Миссис Шоплоу раз в неделю вытирала пыль и пылесосила в моей комнате, а значит, видела мою коллекцию записей. Что касается остального – знаменитых суицидальных мыслей, иногда навещавших меня, – почему бы женщине, большую часть жизни наблюдавшей человеческую природу и выуживавшей психологические зацепки (теллы на Языке и в покерном мире), не догадаться, что легкоранимый молодой человек, только-только получивший отставку, может раздумывать о таблетках, веревке и подводных течениях?
– Буду есть, – пообещал я. До Первого петуха у меня хватало дел, но прежде всего мне хотелось расстаться с Роззи, прежде чем она окончательно добьет меня, сказав что-то вроде: Ее имя Фенди, и ты по-пгежнему видишь ее, когда мастугбигуешь.
– И еще: выпивай большой стакан молока перед сном. – Она назидательно подняла палец. – Не кофе – молока. Будешь лучше спать.
– Стоит попробовать, – согласился я.
Мадам Фортуна вновь превратилась в Роз.
– В день, когда мы встретились, ты спросил, вижу ли я в твоем будущем красивую женщину с темными волосами. Помнишь?
– Да.
– И что я ответила?
– Что она в моем прошлом.
Роззи кивнула один раз, твердо и решительно.
– Так и есть. И когда тебе захочется позвонить ей и умолять о втором шансе – а тебе непременно захочется, – прояви характер. Прояви хоть каплю самоуважения. Кроме того, не забывай, что междугородние звонки стоят дорого.
Будто я сам не знаю, подумал я.
– Послушайте, мне действительно надо идти, Роз. Полно дел.
– Да, это будет тяжелый день для всех нас. Но прежде чем ты уйдешь, Джонси… ты уже видел того мальчика? С собакой? Или девочку в красной шапочке и с куклой? При нашей первой встрече я говорила тебе о них.
– Роз, я видел миллион детей за последние…
– Значит, еще нет. Ладно. Они обязательно появятся. – Она выпятила нижнюю губу и дунула, потревожив торчавшие из-под шарфа волосы. Потом сжала мое запястье. – Я вижу, что тебя ждет опасность, Джонси. Опасность и печаль.
Я подумал, что сейчас она добавит: Берегись темного незнакомца! Он ездит на одноколесном велосипеде. Но Роззи отпустила меня и указала на «Дом ужасов».
– Какая команда наводит чистоту в этой кошмарной дыре? Не твоя?