Страна Советов. Забытые вожди
Шрифт:
Сталин похвалил работу, и в результате была выпущена брошюра «К вопросу об истории большевистских организаций Закавказья», которую сделали предметом обязательного изучения в школах и вузах. Несмотря на то что над исследованием трудился коллектив, автором был назван Лаврентий Берия, который вошел в число видных партийных теоретиков и тем самым укрепил свой статус крупного государственного деятеля.
В августе 1938 года в кабинете Берии раздался телефонный звонок. Лаврентия Павловича вызывали в Москву, на личную встречу со Сталиным. Берия мгновенно
К тому моменту Сталин решил снизить масштабы репрессий – если и не остановить полностью, то серьезно замедлить колесо террора. И сделать это Сталин поручил именно Берии. Переезжать в Москву, а тем более возглавлять карательное ведомство – НКВД – тот не хотел. К этому времени Лаврентий Павлович чувствовал себя на своем месте в любимой им Грузии. К тому же должность главы НКВД была потенциально расстрельной: за два года до этого был приговорен к высшей мере наказания предшественник Ежова Генрих Ягода. Да и судьба самого Ежова была предрешена.
Но отказать Сталину было еще опаснее, так что 22 августа Берия стал первым заместителем главы Наркомата внутренних дел. Фактически он сразу принял бразды правления в свои руки.
Из воспоминаний разведчика Павла Судоплатова:
«Вскоре появилось озадачившее всех распоряжение, гласившее: ордера на арест без подписи Берии, первого заместителя Ежова, недействительны. Ходили слухи, что Берия уменьшительно-ласково называл Ежова “мой дорогой Ежик” и имел обыкновение похлопывать его по спине, однако его дружеское поведение было чисто показным».
Через три месяца нарком Ежов был освобожден от должности, а затем арестован. Ему были предъявлены обвинения в подготовке антисоветского переворота. Также Ежов был обвинен в мужеложстве, которым, как утверждалось в обвинительном заключении, он занимался «в антисоветских и корыстных целях». 3 февраля 1940 года Николай Ежов приговором Военной коллегии Верховного Суда СССР был приговорен к «исключительной мере наказания» – расстрелу. Приговор был приведен в исполнение на следующий день. Более чем за год до этого, 8 декабря 1938 года НКВД СССР официально возглавил Лаврентий Берия.
Первым делом Берия начал чистку аппарата НКВД – уволил всех, кто был связан с ежовскими преступлениями. На смену им по распоряжению Берии приняли новых, хорошо образованных сотрудников. Уровень грамотности в НКВД заметно повысился. В органы приходили те, кто в годы войны обеспечит безопасность страны.
За 1939 год из системы НКВД было уволено 7372 оперативных работника, то есть 23 % от общего состава. Принято на службу 14 506 человек. Количество сотрудников с высшим образованием составило 35 % всего состава НКВД вместо 10 % при Ежове. Доля людей без среднего образования упала с 42 до 18 %. Начиная с 1941 года, многие из уволенных ранее квалифицированных сотрудников были возвращены на службу.
Новая атмосфера в органах вызывала доверие рядовых чекистов к новому руководителю. В Лаврентии Павловиче они видели принципиального
Одновременно с решением кадровых вопросов Берия учредил в НКВД Бюро по приему и рассмотрению жалоб специально для разбора дел 1937–1938 годов. Началась так называемая бериевская оттепель. Из 630 тысяч политзаключенных, осужденных во время Большого террора, в одном только 38-м году из тюрем и лагерей вышло около половины. Освобождали в первую очередь тех, кто даже под пытками не признал свою вину, а также многих из тех, на кого не было других улик, кроме выбитых следователями признаний.
С приходом Берии на пост наркома внутренних дел стали пересматриваться дела офицеров Красной армии. Несправедливо отстраненные от службы возвращались на свои должности в войска. Среди них выдающийся полководец Константин Рокоссовский, который в июне 1945 года будет командовать Парадом Победы. О его освобождении ходатайствовал нарком обороны маршал Тимошенко, а решение лично принимал Сталин.
Отныне лозунгом НКВД стало «восстановление законности». Берия распорядился о ликвидации «особых троек» – внесудебных органов, которые состояли из начальника управления НКВД, представителя партийного руководства и прокурора. Приговор «тройки» выносили заочно, не ведя протоколов и часто даже не вникая в детали обвинения.
С конца 1938 года порядки изменились: все дела проходили следственные процедуры в органах, потом передавались в прокуратуру, которая занималась проверкой обоснованности арестов, и только потом – в суд. Сажать по политическим мотивам не перестали. Так, были расстреляны выдающиеся деятели культуры: режиссер Всеволод Мейерхольд, журналист Михаил Кольцов, писатель Исаак Бабель. Но количество осужденных за контрреволюционные преступления резко сократилось, а число приговоренных к смертной казни уменьшилось на порядок.
Конечно, записывать главную заслугу в снижении масштабов террора на личный счет Лаврентия Павловича было бы преувеличением – он всего лишь выполнял указания сверху. Однако следует признать, что приписываемой ему патологической кровожадности он не проявил ни в первые годы после переезда в Москву, ни впоследствии.
В Москве, как и ранее на Кавказе, семья Лаврентия Павловича жила без особых излишеств. Поначалу Сталин предложил Берии квартиру в Кремле. Нино отказалась. «Ладно, – сказал Сталин, – как хотите. Тогда распоряжусь, пусть какой-то особняк подберут». После этого семья поселилась в доме 28/1 по Малой Никитской улице.
После смерти Берии ходили слухи, что из Грузии он в качестве охраны привез чуть ли не 200 человек личной гвардии. Берия действительно привлек к работе в НКВД, а затем и в органах правительства своих соратников по работе в Грузии: Меркулова, Кобулова, Гоглидзе, Деканозова и других. Однако его личная охрана состояла из 10–12 человек, работавших посменно. Выделенным ему бронированным автомобилем «Паккард» он не пользовался и ездил на обычной машине. Обычно за машиной наркома шел один автомобиль сопровождения.