Страна затерянных душ

Шустерман Нил

Всю дорогу от Пенн Стэйшн до мощенной мрамором площадки перед башнями-близнецами он бежал. Достигнув цели, Ник увидел на ней все тех же детей, играющих в мяч и пятнашки, и девочек с прыгалками.

— Мэри дома? — спросил он на бегу, опасаясь неожиданного нападения с их стороны.

Интересно, подумал Ник, захочет ли Мэри подвесить его за ноги, как брат, или придумает что-то другое, случись ей поймать его? Здесь, на пороге ее королевства, такой вариант развития событий казался ему вполне возможным. Но дети на него не набросились. Один из парней, игравших в мяч, воспользовался тем, что на его части поля не было активности, чтобы

поприветствовать Ника.

— Осень сказала, что Мэри в отъезде. Скоро вернется, — сообщил он.

Отлично, подумал Ник. Пока он впереди, но, поглядев на запад, мальчик понял, что преимущество крайне невелико. На горизонте, за Гудзоном, он разглядел дирижабль. Воздушный корабль находился на большой высоте, но было видно, что он спускается. Ему оставалось пролететь каких-нибудь семь-восемь километров. Ник понял: времени мало.

— Приведи Осень, — попросил он футболиста. — Скажи ей, все должны спуститься к фонтану.

Футболист сорвался с места, нарушив свое ежедневное расписание.

Ник подошел к фонтану, стал на край и подозвал к себе детей, игравших на площадке.

— Слушайте все! Внимание! Сообщение от Мэри!

Это подействовало. Прыгалки и мячи упали на землю, дети стали постепенно собираться у фонтана. Ник снова посмотрел на запад. Дирижабль приближался, он был уже над Гудзоном, примерно посередине. Все еще высоко, подумал Ник, но это не важно. Главное, чтобы его не заметили дети. Стоит им увидеть его, и Ник проиграл — их внимание будет приковано к огромному воздушному кораблю. Нельзя позволить им расслабиться.

Осень появилась в сопровождении детей, спустившихся с верхних этажей.

— Мэри просила передать, что вам больше не нужно бояться Макгилла! Она поставила его на место!

Дети встретили новость единодушным ликованием.

— Но, — сказал Ник, — это еще не все. Есть еще одна замечательная новость.

Ну, подумал он, давай. Удачи.

— Кто бросал монеты в фонтан? — крикнул он. Все подняли руки.

— Чье желание сбылось?

Руки попадали вниз, одна за другой. Все до единой.

— Итак, — сказал Ник. — Пришла пора им сбыться.

С этими словами он прыгнул в фонтан, опустил руки в воду и набрал две полные горсти монет.

— Ребята! — крикнул он. — Забирайте свои монеты!

Сначала дело не шло. Первой решилась большеглазая девочка с косичками на голове. Она прыгнула в фонтан, Ник положил ей на ладошку монету и сжал пальцы. Все стояли и смотрели на них в ожидании.

И вдруг девочка исчезла.

Наступила пауза. Дети стояли, не понимая, что произошло. Прошло несколько секунд, и до всех вдруг разом дошло, что они видели. Дети ринулись в фонтан, и Ник начал раздавать им монеты. Через минуту возбуждение возросло настолько, что порядком уже и ни пахло — дети как сумасшедшие бросались в фонтан, раздавались радостные крики и плеск воды. Дети хватали монеты, зажимали их в кулаке и исчезали в радужном сиянии. Ник выбрался на край фонтана и теперь стоял и смотрел.

Летевший с запада дирижабль, приближаясь, становился все больше, пока не заслонил собой солнце. Но даже если дети, толпившиеся в фонтане, и заметили его, он их уже не интересовал. Когда Мэри сойдет по трапу, будет слишком поздно: все они исчезнут. Кто-то, может быть, останется, но большая часть детей отправится туда, куда ушли бывшие узники Макгилла. Те, кто уже готов, уйдут. Так и должно быть.

Ник посмотрел вверх, стараясь разглядеть верхушки

небоскребов. Ему показалось, что башни сходятся в вышине, касаясь друг друга крышами. Он любовался ими, подобно туристам, приходившим на мощенную мрамором площадку все те девятнадцать лет, пока башни существовали в подлунном мире. Ему было приятно, что они не исчезли навсегда, став частью Страны затерянных душ. Они были памятниками человеческой скорби, хоть Мэри и превратила их на время в частный приют. Но теперь с этим было покончено. Им была уготована другая участь.

Ник огляделся. Большая часть детей исчезла, остальные держали в руках монеты, готовясь отправиться в путь. К Нику подошла Осень и встала рядом, глядя на счастливые лица уходящих к свету детей.

— Мэри двинется, когда увидит, что ты наделал, — сказала она, как обычно, пересыпая речь жаргонными выражениями. — Она реально отъедет, точно говорю.

Осень повернулась к Нику спиной и прыгнула в фонтан. Прошло несколько секунд, и она исчезла.

Ник достал из кармана монетку — ту самую, что он нашел на дне пустого ведра. Она была ледяной. Все правильно, подумал он, я уйду вместе с Мэри, так же, как пришел сюда с Элли. Пока она будет собирать затерянные души здесь, я буду освобождать их.

Наверное, теперь мы враги. Ник чуть не рассмеялся от этой мысли. Как это странно — любить своего врага.

Взглянув на опускающийся дирижабль и последних уходящих детей, Ник сунул руки в карманы и неторопливо направился в верхнюю часть города.

Возможно, Мэри была права, когда назвала Страну затерянных душ вместилищем вечности: здесь предметы и места, заслужившие бессмертие и славу, обретали вечный покой. Если это правда, значит, Страна — своего рода вселенский музей, в залах которого выставлены священные экспонаты, которым нет цены. Однажды Мэри сказала: тот, кому повезло видеть их, счастливчик. Но в музей нужно лишь заходить, чтобы восторгаться тем, что там выставлено, а не жить в нем. В этом была ее ошибка. Призраки были посетителями музея, а не его жильцами.

Ник знал, что на обширных просторах Страны скрывались другие души, которые он должен был освободить. Нужно найти другие фонтаны и ведра, полные монет. Он не знал, когда ему самому суждено отправиться к свету в конце тоннеля, но был уверен в том, что уйдет туда, когда наступит час.

А пока его ждала работа.

ЭПИЛОГ

Небесная ведьма

В песочнице, подобрав колени к груди, сидела маленькая девочка. Она не могла понять, что делать. Она помнила, как забралась на самый верх лестницы, куда не решались подняться другие дети. Потом она потеряла равновесие и упала. Спустя мгновение бедняжка полетела по какому-то странному тоннелю… Нужно было послушаться маму и завязать шнурки. Возможно, тогда бы она не закружилась по дороге к свету.

Но вот она оказалась здесь, в том же парке, и сидела на маленьком клочке песка у подножия лестницы. Родители ушли, и бедняжка инстинктивно понимала, что они больше не вернутся. Но почему так получилось, девочка не знала. Когда она упала, был жаркий летний день, и в парке было много детей. Теперь вокруг было пусто и холодно. Даже деревья, которые были покрыты листвой в тот день, пожелтели, и листьев на них почти не осталось. Но самым страшным было то, что девочка не могла сойти с места, потому что детская площадка и земля под ногами напоминали зыбучие пески.