Странная девочка
Шрифт:
– А остальные-то знают уже? – поинтересовался Мишка. – Ну, Снегирь, Хас?
– Я им сегодня скажу, на репетиции! – пообещал Парфенов. – Надеюсь, они поймут, что это для дела нужно.
– Да поймут они, куда денутся! – заверил Мишка. – Ты не волнуйся, Парфен. Если чего, я тебя поддержу. Ну, навешаю им про «пиар», рекламу и все такое.
И ребята двинули на урок.
Очередная репетиция была в тот же день. Хасан ничего не имел против того, чтобы сыграть в интернате. Он сказал только:
– Ну чего же, святое дело! Им же скучно там, в интернате этом. Да и вообще…
– Да и вообще,
Хасан покосился на Снегирева с подозрением: не издевается ли тот? И сказал на всякий случай, нахмурившись:
– Аллах тут при чем, а? Ты Аллаха не трогай!
– Да не трогаю я никого! – сказал Снегирь. – Просто я думаю: а вдруг псих какой на сцену бутылку бросит? Ну, мало ли чего им в голову взбредет, этим… психологическим!
– Да не бросит, не переживай! – заверил Парфенов. – Там же за ними следить будут надзиратели! В смысле воспитатели!
– А вдруг не уследят? – засомневался Снегирь.
– Ну, короче так, парни! – решил вмешаться в беседу Фрид. – Кончайте этот базар гнилой. Парфен же сказал – это для дела надо. Хасан не возражает. Я тоже. А у тебя, Снегирь, что, особое мнение?
– С чего ты решил? – Снегирев невинно уставился на Мишку. – Я как пацаны!
– Ну и заметано! – с облегчением произнес Парфенов. – Давайте тогда репетировать!
…Апоздно вечером, играя в «Контр-Страйк», Мишка вспомнил про обещание, которое дал Авилкиной. Фрид с сожалением вышел из игры и создал новый документ. Он еще понятия не имел, про что будет новый рассказ. Он стал думать про школу, учителей. Мишке казалось, что сюжет рассказа должен быть как-то связан со школьной тематикой. Он вспомнил вдруг про злосчастный урок физики: как ловко тогда Терминатор его подловил! Мишка понял, о чем будет его рассказ.
Он написал про киллера по прозвищу Терминатор. Этот наемный убийца в душе был добрым человеком. Просто жизнь повернулась так, что ему пришлось заняться таким грязным ремеслом. А на самом деле Терминатор мечтал всю жизнь делать что-нибудь полезное – лечить людей, например, или писать сказки для маленьких. Или даже работать директором школы. И вот киллер к середине жизни скопил много-много денег. Он порвал со своим бандитским прошлым, чтобы исполнить свою мечту работать с детьми. Он покупает диплом и приходит в обычную школу, где из него получается очень неплохой директор. Одно только удивляет учителей. Когда кто-нибудь из педагогов просит директора «разобраться» с особо непослушным школьником, директор машинально уточняет: «Разобраться – это, в смысле, убрать?» Но потом хлопает себя ладонью по лбу и говорит: «Ну да, конечно! Я вызову в школу его родителей!»
Закончив рассказ, Мишка перечитал его. Вроде получилось неплохо. Не гениально, конечно, но довольно забавно. И Мишка, довольный собой, скинул рассказ на дискету, а дискету бросил в школьную сумку и отправился спать.
Авилкиной Мишкин рассказ понравился. Они сидели в крошечной лаборантской, переделанной под редакцию. Саня только что с помощью старенького принтера распечатала принесенный Мишкой текст.
– Прикольно! – заявила она, прочитав рассказ. – Опять же на небольшой скандальчик тянет! Дураку ясно, кого ты имеешь в виду под киллером, который стал директором школы!
Авилкина обожала скандалы. Она придерживалась той теории, что хорошая газета – это скандальная газета. По этому поводу у Сани почти ежемесячно были
– Мы работаем для читателя! – объясняла она своим помощникам, членам редакционной коллегии. – А читатели любят разоблачения! Значит, мы будем эти разоблачения им давать! А если ошибемся вдруг – так можно и извиниться!
Таким образом, за четыре месяца существования газеты изумленные читатели узнали, в частности, что:
– учитель физкультуры Антон Михайлович постоянно держит в своей тренерской комнатке бутылочку с коньяком, к которой частенько прикладывается на переменках, тщательно заперев перед этим дверь;
– завуч Калерия Викторовна, являясь родной тетей отличника из десятого «А» Степана Антонюка, постоянно завышает ему оценки по математике;
– в школьной столовой недокладывают мясо в котлеты;
– деньги, собираемые с учеников начальных классов на новые учебники, исчезают неизвестно куда.
Ну и так далее. Информацию Авилкина получала от многочисленных осведомителей, которые имелись у нее чуть ли не в каждом классе и даже, как говорили, среди школьной администрации. Малыши работали на Саньку за шоколадные батончики, ребята постарше – просто «из любви к искусству». Видимо, все они воображали себя жутко замаскированными тайными агентами. Конечно, многие учителя спали и видели, что газету, наконец, закроет школьное начальство, а наглая Авилкина будет поставлена на место. Но директор Павел Александрович не спешил почему-то признавать эксперимент с газетой неудачным. Мишке даже казалось, что все эти скандальные статьи Терминатора просто забавляют. Правда, по каждой такой публикации директор неизменно проводил собственное расследование и тут же принимал меры, если какие-то факты подтверждались.
Конечно, в «Большой перемене» были не только разоблачения. Публиковались там и стихи восьмиклассника Петра Беспалова, и любовные рассказы Леночки Стасовой из девятого «А», и поучительные сказки юной писательницы Кати Трофимчук, и юмористические опусы Мишки Фрида. Газета была популярной среди школьников и родителей. Возможно, что это и была одна из причин, почему директор не спешил издание прикрывать…
Глава 6
В субботу группа «Левый айсберг» выступала в интернате для детей с психологическими проблемами. Мишка, Дэн, Хасан и Снегирев приехали на место за два часа до начала концерта на микроавтобусе, выделенном для этой цели дядей Дениса. Они привезли кое-какую аппаратуру, музыкальные инструменты.
Интернат с виду почти ничем не отличался от обычной школы. Разве что прилегающая территория была побольше и у ворот дежурил охранник с собакой. Ребят встретил низкорослый пузатый дядька с лысиной в полголовы.
– Вы с телевидения? – спросил дядька, уважительно поглядывая на аппаратуру, которую Хасан начал выгружать прямо во дворе.
– Мы «Левый айсберг»! – гордо заявил Парфенов. – Культовая группа, лидеры в стиле хип-хоп!
Фрид, услышав эти слова, поморщился, но ничего не сказал.