Странница

Андерсен Лора

— Вставай, женщина, — приказал он грубо и властно. — Через полчаса все женщины и дети должны покинуть замок. Там есть подземный ход, он выведет вас далеко из окружения. Если захочет Бог, вы не умрете.

Он, замолчав, подошел к ней, и резко встряхнув, поставил на ноги, и затем несколько раз, с силой, лишь слегка сдерживая себя и вымещая всю свою боль и жестокость, накопившиеся в боях, ударил ее по лицу. Теперь она перестала скулить, лишь со страхом глядя в его черные пронзительные беспощадные глаза.

— Слушай меня, женщина, — повторил, едва сдерживая гнев, он. — Вы пойдете быстро, очень быстро, и ты сделаешь все, чтобы спасти моего сына.

Ты поняла меня? — он тряхнул ее, поймав, наконец, в ее мозгу мысль понимания. Если вы не уйдете, я хочу, чтобы ты хорошо усвоила это, всех вас ждет одна участь, — он, содрав с нее платье, вонзил пальцы глубоко ей во влагалище, с силой прижав к своей грубой одежде ее нежное обнаженное тело, так что она почти повисла на его руке. — Тебя будут насиловать, пока не разорвут вот отсюда, — он повел правой рукой вверх, заставив ее закричать от боли, и снова, почти раздирая ей внутренности пальцами, продвинул руку вверх по мягкому, податливому влагалищу, а затем, дав ей возможность встать ногами на пол, положил левую руку чуть ниже ее груди и почти сомкнул руки, ощущая давление внутренностей. — И вот досюда, — он усилил давление рук, причиняя ей боль и испытывая мрачное наслаждение от ее крика.

Потом, отпустив ее, он поставил ее на четвереньки, вонзив свой огромный член по-звериному с силой, резкими толчками раздвигая ее тело, а, закончив один раз и дав ей лишь несколько мгновений на отдых, снова все повторил, войдя теперь в узкий, тугой анус, сжав ей до боли грудь и не давая возможности выскользнуть, не обращая никакого внимания на ее крик, ощущая бесконечное мужское наслаждение женщиной, последнее в его жизни.

Когда он отпустил ее, она лежала вся в крови, слизи и сперме на холодном каменном полу, лишь тихо скуля от боли. Он посмотрел на нее сверху, слегка толкнул ее тело ногой, уловив снова нарастающее возбуждение и увидев ее полные ужаса глаза от вида его снова встающего члена. Он с сожалением оглядел мягкий овал ее тела, невинное, почти детское, лицо. Жене Князя исполнилось двадцать, но уже в двенадцать она испытала его грубые ласки, доставшись ему в одном из боев, став его игрушкой, а потом через год, когда она родила мальчика, чудесного крепкого младенца с серьезным, как у отца, взглядом и способностью читать мысли, он не раздумывая больше ни секунды, женился на ней, тринадцатилетней. Она всегда жила в Аль-Ришаде, со страхом, — всегда со страхом! — ожидая его возвращения из очередной переделки.

— Поднимайся, — снова тронув ее ногой, грубо сказал он. — Оденься и приведи сына. Да быстр ты! — рывком поднял он ее на ноги.

«Глупое безмозглое создание, не чувствующее своей гибели», — зло подумал он.

Она украдкой обтерла кровь, натянула новое платье, вышла и тут же вернулась с мальчиком. У него были странные серьезные серые, как у матери, глаза. Князь подошел к мальчику, положив, почти придавив, ему на плечи свои огромные руки.

— Здравствуй, сын, — мысленно сказал Князь.

— Мы должны уходить? — так же мысленно спросил мальчик.

— По подземному ходу. Я надеюсь, мы продержимся еще день, и вы успеете уйти далеко.

— Можно остаться с тобой?

— Нет. — Он прижал сына к себе. — Это смерть. Идите как можно быстрее несколько дней. Ты всегда почувствуешь опасность. Идите лесом. Даст Бог, дней через пять доберетесь до княжества твоего дяди, там будете в безопасности. И еще. — Нахмурился он. — Позаботься о матери. Я знаю, тебе нужна не такая, но помни всегда — она тебя родила и поэтому ты кое-чем обязан

ей. Тем более, ты знаешь, она мало хорошего видела от меня.

— Я позабочусь о ней, — кивнул мальчик.

Через пятнадцать минут небольшой отряд, чуть меньше ста человек, состоявший из женщин и детей, в сопровождении пяти вооруженных мужчин, скрылся в подземном ходе, выводящем их за несколько километров от замка. Князь надеялся, что им удастся спастись.

Он заглянул в зал, где вовсю шел пир, раздавались возбужденно пьяные крики, но не присоединился к пировавшим. Освещая себе факелом путь, Князь спустился по винтовой лестнице в подвал, в большое помещение для допросов и пыток. Подкинув дров в большой камин, он взял длинный железный прут, и, решив, что тот может понадобиться, грубо вдвинул его в жадные струи огня, которые принялись облизывать холодный металл. Вошел стражник, ведший перед собой высокого светловолосого мужчину. Пленник был скован по рукам и ногам, что, однако, не мешало ему держать голову высоко поднятой. Лицо пленника никак не отражало боль, вызываемую кандалами. Казалось, эта боль не имела к нему никакого отношения.

Князь опустился в высокое кресло с жестко выступающей спинкой, внимательно оглядев обнаженное, покрытое шрамами тело пленника.

— Здравствуй, Князь, — мысленно нарушил молчание заключенный.

— Здравствуй, Колдун, — так же мысленно ответил Князь, тщательно обдумывая свои слова. — Твое мерзкое предсказание сбылось. 17 августа 1616 года завтра, и нас всех ждет смерть?! — полувопросительно-полуутвердительно сказал он.

— Ждет, — подтвердил Колдун.

Князю показалось, что губы пленника тронула улыбка, и это вызвало его гнев.

— Ты говорил, что узнал день нашей гибели по звездам?

— Это так. — Колдун слегка двинул плечами, заставив звякнуть цепь. Еще три месяца назад я предсказал тебе это. Как видишь, все сбылось.

— А может, ты сам приблизил нашу гибель? — понизив голос, спросил Князь, впиваясь пленнику в глаза.

— Судьба.

— А я думаю — не так. Знаешь, сколько раз я жалел, что не дал тебе сгореть в той деревушке в огне костра?

— Ты неплохо там повеселился, Князь. — В мозгу Колдуна быстро пронеслось: полусгоревшая деревня, повсюду мужские и женские трупы, вопли насилуемых и убиваемых женщин.

— Мои люди должны получать плату за службу, — примирительно сказал Князь.

— Женщина не товар. У нее, как и тебя, есть душа.

— Да-да, тварь Божия, — Князь хрипло рассмеялся. — Тогда зачем Бог создал ее? Не для того ли, чтобы мы, мужчины, могли развлечься и продлить свой род, особенно не утруждая себя? Зачем Господь дал столько сил мужчине, что нет бабы, которая могла бы отказать ему?

— Ты называешь своих зверей мужчинами?

— Они воины, и выполняют свой долг. Тебе, Колдуну, не понять этого. Что значит — Честь, и что значит — Долг. — Нахмурился Князь. — За что тебя хотели сжечь?

— Я вылечил одну женщину.

— Вылечил? Я слышал, она умерла, а ты ее оживил.

— Разве это под силу простому смертному?

— А разве ты простой смертный? — спросил Князь и только потом задумался.

Рано или поздно, Князь знал, Колдун должен был быть предан смерти. И теперь человек, предсказавший смерть Князю, должен был уйти вместе с ним в небытие. Князь взглянул на раскаленный прут, принявший огонь камина, и неожиданно для себя решил не мучить и не пытать Колдуна перед смертью. Он убьет его сразу, одним ударом меча в сердце, на рассвете, перед битвой.