Странник. Трилогия
Шрифт:
«Приснится же такое! Слава богу, что не обычные кошмары, а красивая сказка», — подумал я и пришпорил коня.
Глава 9
ГЕДЕОН И СВЕЖИЕ НОВОСТИ
Гедеон оказался похож больше на огромную грязную деревню, окруженную глинобитной стеной, нежели на город. Негры — они и на Геоне негры, и если над ними нет надсмотрщика с поленом, то даже убирать за собой они не станут.
Караван двигался по грязной, заваленной мусором и нечистотами улице к центру города. За нами увязалась большая толпа
— Дэнги, дэнги давай!
«Прямо „Двенадцать стульев“», — вспомнил я сцену из фильма.
Первый отбивался от мальчишек заранее припасенной хворостиной, а Тузик хватал их за ноги, но это плохо помогало. Купцы, не стесняясь, хлестали бичами направо и налево по спинам распоясавшихся воришек.
«Блин, „на ходу подметки режут“, — подумал я. — Сейчас растащат все с заводных лошадей и разбегутся, как тараканы, по щелям».
— Дэнги, давай дэнги! — орал схвативший меня за стремя чернокожий дьяволенок, а в это время с другой стороны лошади к переметной суме подкрадывались двое других пацанов, в руках у которых я увидел кривые ножи.
«Сейчас срежут сумку — и ходу!»
Тузик сумел отогнать грабителей, разорвав одному из них и так драные штаны.
— Чего ты хочешь, мальчик? — спросил я, сдернув платок, под которым прятал свое обожженное лицо, и постарался скорчить страшную рожу.
С этим трюком я явно переборщил, потому что парень грохнулся на спину и, дико завизжав, заполз в арык, заполненный нечистотами.
— Ардыл! Ардыл! — визжал парень, и толпа попрошаек в мгновение ока растворилась в проходах между хижинами.
— Что случилось? — задал мне вопрос подскакавший Луц.
— Да ничего особенного, просто лицо мальцу показал, тому, который в арык залез. А кто такой Ардыл?
— Ну, тогда ясно! — заржал Луц. — Зря я тебе лицо закрыть приказал, когда в город въезжали, сейчас уже в «Старом отшельнике» вино бы пили, а не от ворья отбивались. Ардыл — это болотный демон, который детьми питается. Афры — народ дикий, они четыре раза в год малолетних воришек в болоте топят, Ардыла умасливают, чтобы скотина в болоте не тонула. А действительно, похож-то как, вылитый Ардыл! Ты платок не надевай, пока мы до площади не доедем.
Вокруг нас с Первым образовалось пустое пространство, и беспокойство за свои подметки у меня исчезло. Тем временем караван выехал на огромную базарную площадь, и Луц позвал меня в гостиницу «Старый отшельник». Гостиница оказалась обычным караван-сараем, обнесенным глинобитной стеной, за которой прятались несколько бараков с плоскими крышами и навес для лошадей. Навстречу Луцу выскочил старый хромой арб и с поклонами повел нас в один из бараков. Первый увел лошадей и Тузика к коновязи, а мы с Луцем и остальными воинами вошли внутрь помещения.
Барак внутри выглядел намного лучше, чем снаружи, здесь было чисто и прохладно. Помещение разделялось на пять отдельных запираемых комнат и одну большую общую, застеленную коврами и подушками. Луц позвал меня с собой, и мы с ним и еще два старших охранника разместились в самой лучшей комнате. Забросив переметные сумы с ценными вещами в сундук, я закрыл его на ключ, торчавший из замка, и вышел во двор умыться. Шак, завидев хозяина, тут же подбежал помогать. Я разделся до пояса и стал принимать водные процедуры.
— Господи, как же тебя изувечили! —
— Повезло мне, видящая рядом оказалась, а так помер бы, скорее всего, — соврал я.
— Это точно, повезло тебе, парень! Видящая такого уровня посвящения — большая редкость. Я только одну такую знаю, она в Санпульском лесу живет. Зовут ее таргиня Нара, правда, она не всем помогает и денег много берет, но, говорят, творит чудеса.
— А почему таргиня?
— Шаманка она таргская, потому и таргиня, — ответил Луц. — Лет двадцать назад в лесу поселилась, как ее из Таргании занесло, никому не известно. Ладно, давай домывайся, и пойдем поедим и выпьем за удачную дорогу.
Я закончил плескаться и, надев чистую рубаху, отправился в барак, предварительно отдав Первому горсть медной мелочи на расходы. В бараке все было готово к пьянке, и мне только осталось занять свое место рядом с Луцем. В голове всплыла сцена такого же пира в Мэлоре, когда мы отмечали поминки по погибшим воинам Торвина. Те же тосты, то же славословие, потом пьяные объятия и реплики: «Ты меня уважаешь?» Кормили в «Старом отшельнике» на удивление вкусно и сытно, правда, вино было дрянь, но самогонка оказалась в самый раз. Самогон и вино словно вода лились в желудок, и я впервые сильно нажрался с момента переноса на Геон. Как я дополз до своей комнаты, мне так и не удалось вспомнить, вставать рано утром необходимости не было, и я проспал как убитый до полудня следующего дня.
Разбудила меня жажда и ощущение наличия кошачьего дерьма во рту, — кому доводилось напиваться самогоном, меня хорошо понимает. С трудом поднявшись на ноги, я выполз во двор к колодцу. Возле него меня поджидал Первый с полным набором противопохмельных средств. Чего он там намешал в своей кружке, я, наверное, не узнаю до конца своей пропащей жизни, но стрихнин на вкус должен быть намного слаще. С огромным трудом сдержав рвотные позывы, мне все-таки удалось проглотить эту гадость. Зелье со звуком спускаемого унитаза провалилось в желудок, и я, охая, сел на корточки возле колодца. В голове раздались удары колокола, и перед глазами появились красные круги. Но, на мое удивление, через пару минут голова просветлела и боль исчезла, как утренний туман. Затем в желудке прекратилась война, и я стал трезв как стеклышко. По телу поплыла блаженная истома, так что мне удалось спокойно подняться на ноги. Сразу захотелось целоваться с Первым, и удерживало меня только одно: с такой рожей я имел право целовать только гамадрила в зоопарке.
Водные процедуры прошли легко и весело, и я, прополоскав рот каким-то отваром, пошел обедать. Обедать пришлось не в бараке, а в харчевне караван-сарая. Я забился в самый темный угол и заказал еду. Народу, на мое счастье, было мало, и никто, увидев меня, выскакивать в окна не стал.
После обеда, оставив Первого с Тузиком на хозяйстве, я закрыл лицо платком по самые глаза и отправился в город. Обследовав базар, мне ничего примечательного обнаружить не удалось. Торговали в основном всякими продуктами, пряностями, коврами и разным тряпьем. Оружие и доспехи продавали, как я узнал, на улице оружейников возле дворца вождя Бакари, а это оказалось на другом конце города. Пару раз меня пытались обчистить, но мне удавалось вовремя схватить воришку за руку.