Странное пари
Шрифт:
— О чём?
— О «ком», блин! Сами же учили.
— Да, я тебя ещё многому научу… Только штаны с меня не надо снимать. Что ты делаешь?!
— Я Вас обнажаю, профессор. Сейчас догола раздену, а завтра буду ходить напоминать и глумиться.
— Я не верю, что ты на это способна! Ты же — милая девочка.
— А Вы мне это завтра скажите. В твёрдом уме. А то у меня память девичья. Всё, дорогой, как оказалось, Алекс. Дело мы сделали, а сейчас всем детям — тихий час.
— Чего???
— Кого! Спокойной
ГЛАВА 12.
— … И вот понимаешь, Денис, что самое нелепое: мы ж с ней были просто уверены, что я наутро всё забуду…
— А ты?
— А я, блин, помню!
— И что? Она — девочка тактичная, приставать с «А вот Вы говорили…» не станет. Может, она как раз всё забыла! Как я понял, ты там без остановки всякое плёл. И она… не молчала. С чего б ей всё запоминать?
— Ага, память девичья. Вот как раз, она-то всё и запомнила. Во всяком случае, много важного.
— Какого важного, Грэг? Ты ей там все тайны королевского двора, что ли, выложил?
— Я, идиот, перед ней душу вывернул! Почти что…
— Почти что идиот, или почти что вывернул?..
— На себя бы посмотрел… дя-дя…
— Угу. Поведал, что в город напиваться ездил, а не по девкам… Конечно! Какая обличающая информация! Теперь она догадалась, что ты не робот. Нет, конечно, может, ты мне чего-то не рассказал… И вообще! Ты истеришь, что вывернул, или что всё помнишь? Ты уж там определись.
— Я ВООБЩЕ не истерю! — профессор вскочил с кресла и принялся шагами мерять кабинет, — Всё это так… неприятно! По-сути, ничего я ей такого не сказал. Но… кажется… я к ней приставал… Тебя это совсем не беспокоит? Ты же, прости, Господи, ей дядя!
— А ты, прости, Господи, ей никакой не папа! Откуда, вообще, взялось это твоё убеждение, что она к тебе, как к родителю?! Она мне, между прочим, совсем другое сказала.
— Что сказала? — насторожился профессор.
— То самое! Что уматерить тебя хотела б. Чтоб от мартышек защитить. Чтоб ты курить с ними не начал… Ты ж у нас трепетный, ранимый… чужому влиянию открытый.
— Я не понял, это сейчас был сарказм? Скажи этой… мамочке, что я давно курю. Лет эдак тридцать. Не углядела… упустила… теперь уж поздно.
— Вот-вот! Только ремня!
— Фу, идиот!
— Алекс, сядь! Не мельтеши! Сейчас идёшь, отводишь мисс Мари в сторонку и выясняешь у неё, что было и что она додумала. А потом…
— Бью её по голове до полной амнезии!
— … по обстоятельствам: либо извиняешься, либо всё опровергаешь! На выбор. У тебя смягчающие обстоятельства: ты был не в себе! В кои-то веки…
***
В конце обеда, когда Мари уже доедала свой десерт — фруктовый салат из яблок, киви и бананов, она услышала сзади нерешительное покашливание. Резко обернувшись, обнаружила за спиной нависающего над ней мрачной тучей профессора Грэга.
— Мисс
Девушка тут же вскочила и послушно поплелась за профессором.
— Уважаемая мисс, — начал Грэг решительно, как только дверь спортзала за ними захлопнулась, — я намерен разъяснить Вам некоторые моменты нашего вчерашнего разговора…
«Господи, да он меня боится! — вдруг осознала девушка, прямо и открыто заглянув в глаза Грэга, — Бедненький! Столько надменности и холода!.. И вежливость прям через край. Что его больше беспокоит? Что я застукала его, извините, на бровях? Или что, пардон, обнаружила на нём трусишки? Ага, а то я раньше прям долго размышляла и пришла к выводу, что он белья не носит! Какое шокантное для моей нежной натуры открытие!».
— Профессор, — замялась Мари, — я бы хотела сразу извиниться! Вчера, видите ли, на меня нахлынули печальные воспоминания о моей семье… и я была вся в расстроенных чувствах. Расплакалась при Вас, дерзила… Опять же, кинулась Вас раздевать… Недопустимая фамильярность! Если Вам этого достаточно: я себя категорически осуждаю!
— М-м-м… да я, в общем-то, хотел…
— Неужели, это Вас так страшно оскорбило? Подумаешь, чуток амикошонства! Я же девушка! У меня гормоны, впечатлительность, непродуктивные мозги… К тому же, Вы обещали всё забыть…
— А я всё помню! Сюрприз-сюрприз! — Александр приосанился, поникшие было плечи распрямились, а в глазах промелькнуло злорадство, — Ваше положение… девушки, не даёт Вам, коллега, никаких преимуществ!.. Наоборот! Порядочная леди вдвойне должна бы контролировать себя! Зная, что подвержена припадкам глупости и хамства!
— Я-а-а?! — Мари аж задохнулась от возмущения, — Знаете, ЧТО?! Про-фес-сор…
— Знаю! — отрезал тот, — Новый приступ дерзости и «мне все должны»!? Я надеялся, всё же, что пребывание в этих… стенах, наложит на Вас, хотя бы, налёт воспитанности и манер. Вы здесь почти месяц! Но нет! Я был чересчур оптимистичен. Печально, что Рождество так далеко. Вас следовало бы выдворить отсюда немедля! Мисс Финтифлюшка.
— А Вы — мистер Хам! «Заслуженный педагог»… «почти что, гений»… Чопик себе вставить не хотите? В фонтан! Вчера прям порывались…
— Вчера — это было вчера, — перебил её Грэг, — А сегодня я сожалею, что отнёсся к Вам… с теплом. Вы, вообще, не способны оценить… лояльного к себе отношения. Сразу рвётесь злоупотреблять. Мисс Беспардонная Девица!
— А Вы!… А Вы!… А у Вас трусы под штанами, вот!
— Нахалка!…
Но Мари этого уже не слышала. Пряча хлынувшие от обиды слёзы, девушка выскочила из зала и, не разбирая дороги, кинулась бежать.