Странные люди
Шрифт:
А где же вторая часовня?
И снова Блай-Бонд с Барлеттом обратились к завороженному карандашу, и снова карандаш писал ответы на вопросы, только на этот раз на английском языке начала XVI века. Когда же полученные инструкции копать в твердом грунте на северном участке аббатства показались сомнительными, друзья решили переспросить источник информации и получили ответ: «Ищите мою часовню там, где я вам и указал, – на том берегу». Таинственный информатор добавил, что они найдут только одну стенку, все остальное было растащено на частные постройки. И снова раскопки подтвердили
В течение десяти лет, пока велись раскопки, Блай-Бонд и Барлетт с помощью так называемого автоматического письма получили сотни таких посланий. Они тщательно датировали и собирали поступающий таким образом материал. Они поражались точности, с которой выдавались данные по измерениям, – вплоть до дюйма. На протяжении столь удивительного десятилетнего сотрудничества Блай-Бонд и его друг интересовались, кто же снабжает их такими прекрасными сведениями. Карандаш написал, что это монахи, жившие в аббатстве со дня его основания. Каждый монах отвечал за свой период жизни. Случавшиеся длинные паузы, писал карандаш, являлись результатом некоторых затруднений. Монахи совещались между собой, когда возникало какое-либо сомнение, и старались по возможности точнее ответить.
Один из самых плодотворных информаторов называл себя Иоханнесом Брайэнтом. Он утверждал, что был коротышкой и умер в 1533 году. Самая ранняя запись в блокноте Барлетта принадлежала лицу, медленно выписавшему свое имя – Авфвольд Саксонский, – который сообщал, что задолго до возведения аббатства он на том же самом холме построил крепкий деревянный дом, вошедший впоследствии в монастырь. Блай-Бонд и его команда принялись за раскопки в точно указанном месте и без труда обнаружили остатки деревянного сруба, поверх которого легла каменная кладка тысячелетней давности.
Власти радовались успехам Блай-Бонда, обнаружившего давно затерянное аббатство и открывшего некоторые части сооружения, о существовании которых даже не подозревали. Но когда они узнали, что раскопки велись по данным «автоматического письма», то в ужасе замахали руками. Конечно, хорошо, что сделано такое открытие, но всего этого надо было добиваться обычными методами!
В 1922 году власти отстранили Блай-Бонда от дела, хотя заслуги его уже были признаны ими. Но в отношении самого Блай-Бонда и его книги они были бессильны.
В 1933 году Фредерик Блай-Бонд написал книгу «Врата памяти», в которой он отметил послания, не только проверенные им при раскопках, но которые еще предстояло проверить. Последующие раскопки, проведенные официально назначенными археологическими партиями, подтвердили то, о чем писал Блай-Бонд!
24. Кто такая Пэйшенс Уэрт?
Никто не может сказать, жила ли на белом свете Пэйшенс Уэрт, но неопровержимое свидетельство ее остроумия и мудрости находится во многих библиотеках в виде пяти написанных ею книг. Если Пэйшенс Уэрт никогда не существовала как личность, то
На этот вопрос не могли ответить ученые, которые непосредственно занимались исследованием этого случая. Но исследователей можно и простить ввиду сложности обстоятельств и, конечно, их явного противоречия общепринятым на сегодняшний день научным концепциям.
Однажды июньским вечером 1913 года в доме супругов Керрен собрались друзья. Дело происходило в г. Сент-Луисе. Гости и хозяева забавлялись спиритической доской, по которой от буквы к букве передвигалась стрелка и, казалось, писала ответы на поставленные вопросы.
Прошло уже часа полтора, и гостям стало надоедать это занятие. Миссис Керрен и еще одна дама, сидевшие за столом, сделали перерыв на несколько минут, продолжая, однако, концентрировать свое внимание на доске в ожидании следующего вопроса от гостей.
Но вдруг стрелка ожила сама собой, хотя никто не задавал никаких вопросов. Доска пошла и пошла, «выписывая» букву за буквой!
«Много лет тому назад я жила и снова вернулась в этот мир. Зовут меня Пэйшенс Уэрт».
Удивленная и озадаченная компания просто-напросто рассмеялась: не иначе как кто-то из женщин за столом решил разыграть остальных.
Миссис Керрен и ее подруга смутились, все сгрудились у стола.
– Пэйшенс, где был твой дом? – спросила миссис Керрен.
Пауза длилась целую минуту. Затем стрелка задвигалась, и последовал ответ:
– За морем.
– В какой стране за морем? – Снова долгая пауза.
– Обо мне вы узнаете многое. Прошлое мертво. Оставьте прошлое в покое.
Насколько неожиданно появилась Пэйшенс, настолько же внезапно она прервала свои сообщения. Изумленные гости настроились скептически. Наверняка это была шутка хозяйки или ее напарницы, – как еще можно было это объяснить? Но миссис Керрен и ее подруга напрочь отрицали причастность к подобной шутке.
В последующие месяцы миссис Керрен обнаружила, что стоит только ей сесть за стол и положить руки на доску, как тут же Пэйшенс принималась посылать ей информацию. Другие тоже пробовали, но у них ничего не получалось.
Вскоре сеансы с неудобной спиритической доской сменились, что называется, автоматическим письмом. Миссис Керрен садилась за стол, брала в руки карандаш и полностью расслаблялась. Карандаш оживал и сыпал словами – мысли оформлялись в причудливый колорит языка XVII века. Стихи, эпиграммы, оригинальные мысли, – бесспорно некоторые из них принадлежали яркому дарованию.
Предположить, что вся эта работа была продуктом подсознательной деятельности мозга миссис Керрен, значит просто наплевать на факты. Миссис Керрен можно охарактеризовать как типичную домохозяйку своего времени: выросла на ферме, получила среднее образование в школе, приятная, искренняя и общительная. Школьные отметки показывают, что она едва ли интересовалась историей, а за сочинения ей просто натягивали проходные баллы.
Все это полностью исключает предположение о том, что под мифической личностью Пэйшенс Уэрт миссис Керрен просто дала волю самовыражению.