Странные приключения Ионы Шекета. Книга 1
Шрифт:
Каков фрукт!
Я заполнял в договоре пункт о том, был ли мой дед аруканским шпионом, когда дверь распахнулась и в кабинет ворвался наряд полиции — внушительное, скажу я вам, зрелище: трое полицейских в полной космической форме (скафандры, бластеры, наплечные ракетники), еще двое — в бронежилетах, похожих на бочонки, и последний, шедший сзади, — чин для общения с подозреваемыми.
От неожиданности я, естественно, взмахнул руками. И конечно, коснулся локтем управляющей капсулы, о присутствии которой даже не подозревал. Разумеется, я нечаянно защелкнул какой-то контакт, прибор сработал, и произошли две вещи, равно для меня неприятные: во-первых,
Сначала я ничего не понял. Я стоял посреди тенистой аллеи, в небе сияли три солнца, а ко мне на восьми ножках бежал робот из тех, что на Земле обычно выполняют простые домашние задания.
— Дорогой Шекет! — воскликнул робот. — Наконец вы изволили явиться на свою планету!
— На свою планету? — переспросил я, молниеносно оценивая произошедшие события.
— На свою! — подтвердил робот. — Эта планета называется Ионида, она сконструирована гениальным изобретателем Игнасом Бурбакисом специально для вас, по вашей мерке, чтобы вам здесь было удобно. Вы ведь любите комплексное освещение, верно? Чтобы было сочетание трех спектров…
Черт, мне действительно нравились такие сочетания!
— И вы еще любите прогулки по гравиевым дорожкам, — продолжал робот. — Так вот, эта аллея имеет в длину сорок тысяч километров, и вам никогда не наскучит прогуливаться по ней в любую сторону!
Каналья был прав, мне всегда нравились гравиевые дорожки, вот только в космосе я был лишен подобных прогулок. Неужели Бурбакис не поленился выяснить мои привычки и создал на Иониде все, что могло привести меня в блаженное расположение духа?
— К тому же, — не унимался робот, — вы ведь любите приключения? Так вот, на Иониде вы получите все приключения, какие пожелаете! Охота на Снарка? Пожалуйста! Вы только скажите, какого Снарка предпочитаете. Того ли, что придумал Льюис Кэрролл, или реального, существовавшего на планете Диорада двести миллионов лет назад? А если вы предпочитаете смертельную схватку с пауком-рогачом, то это тоже входит…
— Помолчи! — воскликнул я, и робот умолк, обиженно переминаясь с ноги на ногу.
Соображаю я быстро, и суть происходившего стала мне ясна еще тогда, когда робот предложил мне прогулку по аллее, протянувшейся по дуге большого круга вокруг всей планеты. Взятка, что это еще могло быть? Бурбакис подсунул мне под локоть управляющую капсулу, вызвал полицию и теперь наверняка спокойно следил за действиями оперативной бригады. Для них проследить мой путь на Иониду — раз плюнуть. Сейчас они будут здесь в своих непробиваемых скафандрах, и на полицейских не произведут впечатления мои объяснения. Наручники, герметическая камера — и в тюрьму на Весте! Печальное окончание моей служебной карьеры. И ведь я ни сном, ни духом…
Нужно было срочно придумать выход из этой непростой ситуации.
— Между прочим, — сказал я роботу, — моя любимая привычка: путешествия во времени. Не думаю, что господин Бурбакис догадался снабдить эту планету временными колодцами.
— Ионида — планета, предназначенная исключительно для вас, господин Шекет! — провозгласил робот. — И потому здесь предусмотрено все, что может доставить вам удовольствие. Ближайший колодец времени находится вон за тем фонтаном.
— Замечательно! — воскликнул я и помчался в указанном направлении.
Колодец времени действительно находился неподалеку от фонтана, сам
Обогнув фонтан, я увидел прикрытый аркой колодец и бросился в него, будто в омут, не успев даже произвести обычные предварительные процедуры: я, например, не зажал нос пальцами, а это совершенно необходимо делать, потому что в колодцах времени (мне ли, отдавшему зман-патрулю лучшие годы юности, этого не знать!) всегда стояла невыносимая вонь от смешения эпох, времен, цивилизационных слоев и всех соответствующих запахов.
Одурев от пороховой гари (двадцатый век и часть девятнадцатого), я пронесся, буквально разгребая руками запах стеариновых свечей, сквозь век девятнадцатый, во-время понял, что проскочил нужную эпоху, вцепился в висевшую на стене колодца спасательную веревку и начал подтягиваться вверх. Запах не позволял сосредоточиться, но я все же сумел правильно оценить расстояние и вылез из колодца именно тогда, когда и хотел (вот что значит опыт зман-патрульного!), а именно — в 2042 году.
Я стоял на улице Яффо в Иерусалиме, и ноги мои подгибались от усталости и волнения. Я, конечно, понимал, что полиция последует за мной и в колодец времени, поэтому до прибытия патруля я должен был успеть сделать все, чтобы в будущем обезопасить себя от господина Бурбакиса, его нелепых планет и его попыток поймать меня на получении взятки.
Биографию моего клиента я знал прекрасно и потому без труда нашел на углу улиц Яффо и Короля Георга Пятого небольшой магазин по продаже марсианской валюты. Хозяйкой магазина была в то время некая Инга Фишман, которой через год предстояло выйти замуж за некоего Рауля Бурбакиса, а еще год спустя родить безумного изобретателя Игнаса.
Я вошел в магазин, стараясь быть похожим на американского туриста. Конечно, моя одежда, скроенная по межгалактической моде конца XXI века, выдавала меня с головой, но я очень надеялся, что Инга не успеет обратить внимания на эту странность.
— Госпожа Фишман! — заявил я. — Прошу меня извинить, но я вынужден открыть вам глаза: Рауль Бурбакис, с которым вы недавно познакомились, — агент Аргентинской джамахирии, враг Израиля и международный шпион. Общаясь с ним, вы наносите вред еврейскому народу, и я, как представитель Мосада, настоятельно требую…
— Но я не знаю никакого Рауля Бурбакиса! — воскликнула Инга Фишман.
Я понял, что немного ошибся — наверняка причиной тому стал невыносимый запах в колодце времени, — и вылез не в сорок втором году, как ожидал, а чуть раньше.
— Неважно, — твердо сказал я. — Этот тип обязательно захочет с вами познакомиться. Как только он объявится, немедленно сообщите в Мосад. Таков ваш гражданский долг!
С этими словами, не дав возможности бедной девушке задать хотя бы один наводящий вопрос (а ей так этого хотелось!), я покинул магазин и устремился к колодцу времени, который жителям Иерусалима представлялся застрявшей на углу машиной для утилизации мусора. Я бросился в самое жерло на глазах пораженных прохожих, издавших вопль ужаса, и провалился сразу в семнадцатый век. Пришлось опять хвататься за веревку и подтягиваться, но на этот раз я предусмотрительно зажал нос и потому жуткий запах горелой резины не произвел на меня никакого впечатления.