Странный мир, странная встреча
Шрифт:
– Наверное, вы хорошо знаете лорда Эллохара, леди Тьер? – полувопросительно уточнила Шелдон.
– С чего такой вывод? – первая леди Темной империи недоуменно вздернула идеально ровную черную бровь.
– Методы у вас больно похожи, – Рей безнадежно вздохнула. – Он тоже мне шоковую терапию любит устраивать.
– Да, этого у белобрысого не отнять – учитель он хороший, – почти с сожалением констатировала темная. – Но речь не о нем, – она встрепенулась. – Теории достаточно, перейдем к практике.
– И да помилует меня Бездна…, – сдавленно пробормотала Рейла.
* * *
Беспокойство.
Словно загнал в палец мелкую занозу, и теперь не поймешь, почему от прикосновения кожу покалывает. Будто что-то щекочет шею, а ты не поймешь – мошка какая ползет или собственные волосы расплелись. Как комариный укус: пока не трогаешь – терпимо, но стоит коснуться, тут же начинает нестерпимо чесаться.
Магистр Смерти досадливо поморщился и помассировал переносицу, пытаясь отогнать как начинающуюся головную боль, так и это самое беспокойство, назойливо маячащее где-то на задворках подсознания уже около часа.
– Прелесть моя, – прервал он быстро говорящую младшую леди Тьер. – Ты сама понимаешь, что Ушастый нарывается.
– Юрао не…
– Ушастый, – вновь неумолимо перебил девушку Даррэн, – попытался обставить моего духа-хранителя со столь восхитительной наглостью, что даже я поражен. А когда я поражен, происходит обычно что-то не очень хорошее.
Беседа о попытке дроу проникнуть на территорию Школы Искусства Смерти с помощью нахальной полупожирательницы (одна штука), облапошенного духа-хранителя школы (совсем одна штука) и доброй, сострадательно-наивной леди Дэи Тьер (аналогично), кажется, пошла по кругу. В третий раз. Обстановка рабочего кабинета Риана, в который для этой самой беседы принца Хаоса заманили обманом, накалялась.
«Рэн, загляни на пару минут, возникли вопросы», – сказал ему Тьер.
И не соврал. Только не уточнил, что вопросы возникли не у него, а у Дэи.
Ууу, подкаблучник!
От попытки призвать пламя и банально смыться магистра Смерти удерживало лишь хорошее отношение к чете Тьеров, но даже это глубокое и светлое чувство начинало понемногу мельчать. А Дэя продолжала его убеждать.
– Ну, если ему удалось вас поразить, разве это не достойный повод отпустить Эрху? Хотя бы на вечер! – тут же добавила она, увидев, как левая бровь магистра поползла вверх. – Я не говорю, что надо благословлять их на брачный союз, тем более, – девушка с вишневыми волосами запнулась и критично признала, – зная Юрао, вряд ли таковой состоится в ближайшие несколько лет… Но это не значит, – снова встрепенулась она, – что они сами не смогут разобраться! А чем больше вы препятствуете их встречам, тем больше Юр старается! Если…
– Запретный плод, бла-бла-бла, – Эллохар лениво побарабанил когтями по столешнице. – Напоминаю, прелесть моя: в той легенде про яблоко все не очень хорошо закончилось.
– Лорд Эллохар, они взрослые дроу и шайген, – попробовала воззвать к отсутствующему – к совести магистра – Дэя, – так почему вы…
– Тьер, ты плохо влияешь на свою жену, – Эллохар с легким раздражением посмотрел на откровенно ухмыляющегося друга, сидящего напротив. – Вот честно и откровенно, мне гораздо больше нравилось, когда Риате боялась мне возражать. Хотя, – он на миг задумался и печально заключил, – кого я обманываю? Не было такого. Разве что до первого
– Лорд Эллохар! – возмутилась адептка Академии Проклятий.
– Все, – устав спорить, принц Хаоса обезоруживающе поднял руки. – Уговорила. Я отпускаю Эрху к твоему Ушастому.
– Правда?! – обрадовалась Дэя. Эллохар тоскливо вздохнул и, облокотившись на стол, за которым сидел напротив друга, подпер щеку кулаком.
– Нет, – скромно признался он.
На лицо Риате было любо-дорого смотреть – на нем отражалось попеременно то крайнее раздражение, то удивление, то шок. Если бы Эллохар не знал жену Тьера, то мог бы поклясться, что она вот-вот даст ему пинка.
Но даже издевательство над адепткой уже начинало надоедать.
– Дэя, – устало сказал Даррэн. – Ты меня плохо слышала? Пока в действиях Найтеса чувство к моей ученице не перевесит желание насолить мне лично, никакой речи о прогулках при луне не идет. Я понятно выразился?
– Но вы же не даете ему возможности показать серьезность! – обиделась Дэя за друга.
– Потому что не вижу в этом смысла, – скривился демон. – Допустим, я уступлю. Возвращаясь к теме запретного плода, ушастый бородатый поймет, что без моего вето их встречи не столь опасно-привлекательны. Потом он бросит эту дурынду, а мне придется работать жилеткой на полставки. Оно мне надо? – спросил он самого себя. А подумав, недовольно добавил, – я вообще не понимаю, почему вынужден в очередной раз поднимать эту тему.
– Потому что я тебя попросил, – «услужливо» напомнил лорд Тьер, которого эта ситуация, похоже, откровенно забавляла.
– Это был риторический вопрос, – раздраженно сказал магистр Смерти. – А на них не отвечают, Риан! Учу тебя, учу…, – Эллохар запнулся и замер, словно, наконец, нащупал таки надоевшую занозу иголкой.
При словах об учебе в этот раз вспомнилась не родная и горячо любимая Школа Искусства Смерти, а сине-зеленые глаза странной человечки-иномирянки. И, как ни странно, похоже, именно об этом ходячем несчастье принц Хаоса сейчас беспокоился.
«Ей… обидно, – почему-то вдруг абсолютно ясно понял Рэн. – Обидно до слез и она… злится?!».
Стоило осознать причину, как к беспокойству мгновенно добавилась досада и, что скрывать, раздражение. Все вместе сплеталось в ершистый клубок, и непонятно было, чего там, собственно, больше. Поморщившись, Эллохар попробовал снова вслушаться в оправдательную речь младшей леди Тьер, которая, что удивительно, все еще не теряла надежды переубедить магистра. Наивная. Но через пару секунд мысли вновь перекинулись на совершенно другую тему.
«Бездна, ну что еще случилось?! – с раздражением больше на себя, чем на неё, невольно думал темный. – С домашними заданиями справиться не может? Так спроси, я объясню еще раз, чего обижаться-то? Хотя нет, – он усмехнулся, – она не признается, будет сама разбираться. Упрямая».
Сейчас, когда пламя соизволило худо-бедно проявиться, Рей изо всех сил старалась подчинить его себе. С холодом было проще – Рей все лучше понимала эту стихию, начиная на каком-то подсознательном уровне воспринимать её, как часть себя (что, в общем-то, было абсолютно верным), а вот адово пламя по-прежнему упорствовало.