Странный сосед

Гарднер Лиза

Зато в драку вступил отец Сандры, выставивший Джейсона Джонса как чрезвычайно опасного манипулятора, изолировавшего красивую молодую женщину от родной семьи. Дедушка требовал опеки над Ри и уже добился права посещать ребенка – соответствующее постановление вступало в силу со дня на день. Старик хотел правосудия для своей дочери и защиты для внучки.

СМИ с готовностью внимали ему. И опять – никаких арестов!

Уэйн этого не понимал. Муж – всегда главное заинтересованное лицо, и на роль подозреваемого Джейсон Джонс подходил идеально. Само отсутствие заслуживающих доверия сведений о его прошлом уже выглядело

примечательно. Плюс высказанные собственной женой подозрения в сомнительной онлайн-активности. Временами надолго исчезает по ночам, занимаясь работой, не дающей твердого алиби. Чего еще, черт возьми, ждет сержант Уоррен – красивой упаковки с бантиком?

Джейсон должен быть арестован. Лишь тогда Уэйн Рейнолдс смог бы спокойно спать по ночам. Одному богу известно, сколько времени за последние дни он провел, занимаясь очисткой своего ПК и «Трео». Ну не смешно ли? Уж он-то знает: электронные девайсы никогда не очистить на сто процентов. Ему следовало бы купить новый жесткий диск для компьютера и «потерять» «Трео», лучше всего – пройтись по нему газонокосилкой. Или переехать машиной? Или утопить где-нибудь в заливе?

Забавно, люди со стороны всегда полагают, что у работников правоохранительных органов есть преимущество – они работают в этой системе, а значит, точно знают, какой именно неверный шаг может стоить им свободы. Но в этом и заключалась проблема. Уэйн как никто другой знал, сколь трудно скрыть электронные следы, и, осознавая это, понимал, что его собственные действия будут рассмотрены самым пристальным образом.

Три месяца Уэйн прогуливался с Сандрой Джонс – ни больше ни меньше, но не будь он осторожен, на него бы уже навесили ярлык ее любовника и отправили в административный отпуск. Им занялась бы служба внутреннего расследования. А уж если бы эксперт-компьютерщик «потерял» свой «Трео» или «заменил» домашний компьютер… Такую карту просто не разыграть.

Что возвращало его к следующему вопросу: почему бостонский департамент полиции до сих пор не «прочитал» компьютер Джонсов. Тот почти сутки находился у них. Часов пять-шесть уходит на изготовление достоверной копии, потом запуск «Инкейс»…

Еще денек-другой, решил Уэйн и вздохнул. Выдержат ли его нервы еще сутки или двое? Вряд ли.

А что за это время может случиться с Сэнди…

Он старался не думать об этом. Переключиться на дела, над которыми работал раньше, на фотографии с мест преступлений, на которые приходилось выезжать по долгу службы. Что тут у них? Асфиксия? Колотые раны? Огнестрельное ранение в голову?

А ведь он пытался предупредить Сэнди, говорил, что ей не следует брать тот февральский отпуск…

Уэйн тяжело вздохнул. Еще раз взглянул на часы. Решил задержаться в лаборатории на полчасика, еще чуточку поработать. Но тут его «Трео» издал характерный звук. Он посмотрел на смартфон и обнаружил сообщение, пришедшее с электронного ящика сестры.

Нахмурившись, Уэйн кликнул по иконке.

Часы показывали без четверти шесть вечера, когда он прочел признание племянника.

Прочел – и покрылся испариной.

В шесть вечера Максвелл Блэк сидел за покрытым белой льняной скатертью угловым столом в ресторане отеля «Ритц». Только что подали утку, приготовленную с компотом из диких ягод, и он с наслаждением потягивал восхитительное «Орегон Пино Нуар».

Превосходная пища, отличное вино, великолепное обслуживание. Чего еще можно желать? Живи и наслаждайся жизнью.

Не получалось. После разговора с детективами судья вернулся в отель и тотчас же позвонил в Джорджию своему секретарю, попросив того провести для него кое-какие правовые изыскания. К несчастью, то, что удалось обнаружить секретарю в прецедентном праве, звучало не слишком многообещающе.

Большинство судов по семейным делам – в том числе и массачусетский – в спорах об опеке над ребенком полагались на мнение родных отца и матери как главных опекунов. Естественно, вследствие того, что суд поддерживал решение родителей по данному вопросу, бабушки и дедушки не начинали процесс, не заручившись гарантиями.

Макс предположил, однако, что исчезновение Сандры – и проистекающее из него положение Джейсона как приемлемого подозреваемого – может побудить суд все же внять его, Максвелла Блэка, доводам. Более того, Макс был уверен, что Джейсон не приходится Клариссе биологическим отцом. А значит, теперь, когда Сандры не стало, уже сам Макс оказывался ближайшим родственником Клариссы. Что, по его мнению, давало ему определенное преимущество.

Но нет. Суд, признавший законным брак между геями, ставил Макса в положение, при котором ему предстояло доказать, что Джейсон представляет непосредственную угрозу Клариссе. И лишь в случае успеха он мог рассчитывать на изменение нынешнего порядка.

Максу требовалось немногое: чтобы тело Сэнди нашли, а Джейсона арестовали. Тогда государство забрало бы Клариссу под свою опеку, которую он смог бы оспорить, заявив, что в интересах ребенка девочке лучше бы жить с ним, ее биологическим дедушкой. Это должно было сработать.

Вот только он не имел ни малейшего представления о том, сколько времени могут занять поиски тела Сэнди. Откровенно говоря, Макс уже раза четыре проезжал мимо порта и теперь не сомневался в том, что Джейсон Джонс мог сбросить труп Сэнди где угодно. На поиски могли уйти недели, если не месяцы, а то и годы.

Положение дел навело его на мысль подать на Джейсона в суд по гражданским делам, где бремя доказательств было существенно легче. Но и в гражданском суде он мало чего добьется без тела. Отсутствие трупа означало, что Сандра Джонс могла сбежать с садовником, из чего, в свою очередь, следовало, что она действительно может находиться в Мексике, целая и невредимая.

Все в итоге сводилось к трупам.

Так что Максу был нужен труп.

И тут его осенило. Да, ему нужен труп. Но обязательно ли это должен быть труп Сандры?

Без четверти восемь Эйден Брюстер стоял в прачечной, складывая последнюю стопку белья. Перед ним лежали четыре штабеля белых футболок, две горки джинсов и с полдюжины кучек поменьше – белые трусы и спортивные носки с синей полоской. Он начал в шесть вечера, когда надзорный инспектор любезно заскочила за ним в наводненный репортерами квартал и увезла оттуда. Коллин предложила отвезти подопечного на ночь в мотель, где бы он мог переждать всю эту заварушку. Вместо этого Эйден попросил высадить его у одного из загородных ландроматов, где-нибудь подальше от Южного Бостона, там, где ему не станут докучать репортеры и он сможет отбелить свои труселя в тишине и покое.