Странствия Джедая 5. Мастер маскировки
Шрифт:
Анакин смотрел на нее удивленно.
– Что?
– Если ты хочешь стать великим, то ты должен сражаться без эмоций, – ответила Соэра, – ты, очевидно, этого не знал. Ты должен бороться без гнева, без страха, без опасения. Без собственного эго.
– Без эго? Но…
– Никаких но. Слушай. На Хэйрайдене ты совершил ту же самую ошибку. Ты знал Дарру, а потому решил ее защитить. Сегодня ты защищал Тру. Ты думаешь, что делаешь это ради дружбы, но на деле лишь для того, чтобы возвысить собственное я.
– Мое собственное я? – Анакин был
Соэра сложила руки.
– Ты знаешь, Анакин, дело пойдет гораздо быстрее, если ты не будешь повторять то, что я говорю. Да, свое собственное я. Ты думаешь, что ты лучший воин, чем они. Ты думаешь, что ты быстрее. И думаешь, что их всегда надо защищать. Позволь мне сказать тебе кое-что. Ты не лучше. Фактически, ты намного хуже.
Слова больно ужалили Анакина. Он чувствовал, как его лицо горит. Вечерний ветер был прохладен и его пот высыхал, но он не чувствовал это. Соэра вдруг развернулась и ударила его по руке ногой. Он даже не почувствовал удар, но его световой меч вдруг вылетел из руки и загремел по камням тротуара.
– И еще одно, – сказала она, – никогда не упускай из рук свое оружие.
Анакин подобрал меч и закрепил на поясе. Он поклялся себе, что Соэра Энтана больше не захватит его врасплох. Он использует то, чему она научит его. Он примет ее непростые уроки. К концу обучения она изменит мнение о нем. Он будет лучшим падаваном, которого она когда-либо учила.
Придя в Храм, он направился в клинику. Анакин пришел к Дарре. Она выглядела маленькой и беспомощной с этими механизмами, которые следили за ее состоянием. Ее глаза были закрыты.
– Привет, Анакин, – сказала она, не открывая их.
– Я пришел, чтобы пожелать спокойной ночи. Как ты себя чувствуешь? Тебе лучше?
– Намного, – она открыла глаза и посмотрела на него, – лучше, чем ты выглядишь. Что ты делал?
– Персональное обучение у твоего учителя.
Она издала сочувствующий стон.
– Ох. Жаль…
Он присел вниз так, чтобы быть с ней на одном уровне.
– Она очень жестка.
– Я бы сказала самая жесткая.
– Но я могу учиться…
– Послушай, Анакин. Она столкнет тебя с трудностями, затем скажет что-то странное, что ты не сможешь и не захочешь понимать. Но это то, чего она хочет. Чем больше ты утомишься, тем более станешь опустошенным. И вот тогда, когда твое все уйдет, она начнет преподавать и ты поймешь, что она права.
– Пожелай мне удачи, – сказал Анакин, покривившись, – я очень сожалею о том, что произошло на Хэйрайдене. Она сказала мне, что это было мое эго. И она… Она была права.
– Это хорошо, что ты понимаешь, – сказала Дарра, – зато у меня есть теперь то, чем я могу похвастать перед младшими. Я была ранена в сражении.
– Я должен тебе кое-что пообещать, – ответил Анакин.
– Не нужно, – остановила его Дарра, поднимаясь на локтях, – я знаю, что ты собираешься сказать, но ты не можешь обещать этого. Кроме того, я смогу вновь собрать свой световой меч.
– Но я виновник этого.
– Я
Вдруг она вновь упала на подушки.
– Пожалуйста, не спорь со мной. Я очень устала.
Анакин видел на ее лице усталость и истощение, которое она пыталась скрыть.
– Есть ли что-нибудь, что я могу сделать для тебя? Может быть ты хочешь сока или еды, или просто музыку.
Веки Дарры вздрогнули.
– Только одно, – ответила она, – побудь со мной, пока я не усну. Тут так одиноко.
– Я буду рядом, – сказал Анакин, садясь на пол. Он прислонился к кровати рядом с ее головой. Юноша знал, что она чувствует его присутствие. Он сидел так, пока не услышал ее размеренное дыхание и убедился, что она уснула.
– Я обещаю тебе, – сказал он тихо, обращаясь к девушке, – я верну тебе твой световой меч. Это не мог эго, это мое обещание.
Глава 8
Оби-Ван поспешил в библиотеку. Здесь уже царил обычный порядок, уборка закончилась. Джокаста Ню работала с чем-то.
– Что это? – спросила она, закрывая экран.
– Вы звали меня, – сказал Оби-Ван.
– Это точно, – сказала Джокаста, – у меня есть и хорошая новость, и плохая. Хорошая новость в том, что я узнала родную планету Гранта Омеги. Это Корускант.
– Корускант? – Оби-Вана это сильно заинтересовало. Это означало, что он мог искать Омегу, не покидая столицу Республики. Записи о рождении всегда хранились на родной планете, а Корускант особо тщательно относился к сбору информации. Здесь были тысячи записей. Но Оби-Ван помнил, что Джокаста сказала и о плохой новости.
– И?
– Я не могу найти никакой записи о его рождении. Ничего. Только то, что он родился на Корусканте. Вы знаете, мастер Кеноби, насколько Корускант скрупулезно собирает данные. Поэтому одно из двух: либо он солгал и рожден где-то еще, либо он живет под вымышленным именем.
– Другими словами, мы не знаем ничего, – сказал Оби-Ван, садясь на стул, – каждый раз, когда я думаю, что что-то нашел, это просачивается как песок сквозь пальцы. И вновь остаюсь ни с чем.
По экрану побежали другие данные после того, как Джокаста что-то сделала.
– Что это такое? – спросил Оби-Ван.
– Вы говорите, что у вас нет ничего на Омегу, – сказала она, – но я хочу показать вам иное.
– Но я уже видел все эти данные. В них нет ничего.
– Они говорят о многом, – сказала Джокаста, сердясь, – вы только не можете соединить все воедино.
Оби-Ван едва не улыбнулся. Джокаста напомнила ему о Куай-Гоне. Чтобы сказал его учитель, будь он сейчас здесь? Куай-Гон всегда был лучшим при исследовании, при соединении частей воедино. У него всегда получалось соединять сухие факты с живым человеком. Это помогало ему узнавать поводы и причины, и очень скоро у него получалась вся картина.