Странствующий цирк вампиров
Шрифт:
Гораздо позже один из них покончил жизнь самоубийством, а другой…
Впрочем, это другая история.
После того, как мой отец арестовал Томми, он отправился с отрядом на поле, где они обнаружили захоронения останков двадцати трех тел. Шесть принадлежали девочкам, пропавшим этим летом. Остальные были здесь… гораздо дольше. Некоторые, наверное, лет пять. Другие — лет двадцать или тридцать. Я слышал, что некоторые кости пролежали в земле чуть ли не сотню лет.
При этом поле никогда не было кладбищем — никто не смог обнаружить ни следа памятников или гробов. Просто груда тел — а зачастую только части тел, — рассованных по ямам.
Томми Янкса поджарили на
А место получило название поля Янкса.
Глава 4
В те времена, когда Томми застали за приготовлением детского сердца, к полю Янкса не вело никакой дороги — ни грунтовой, ни какой-то другой. Но отец сумел проехать туда на джипе. Он проложил первую тропинку к этому ужасному месту. К тому времени, как были выкопаны все тела и кости, и расследование завершилось, десятки машин успели проехать туда и обратно, проложив колею. И с тех пор люди стали регулярно ездить на поле Янкса.
Для начала чтобы просто потаращиться на то место, где были найдены тела.
Через какое-то время подростки из Грендвилля и других городков сообразили, что поле является идеальным местом, чтобы уединиться. По крайней мере, для тех парочек, которые не струсят приехать туда ночью.
Люди приезжали сюда не только чтобы провести время в машине. Иногда здесь устраивались дикие гулянки. Много выпивки, драк и секса. По крайней мере, так говорили.
Были также слухи о том, что на поле Янкса собираются ведьмы, чтобы творить «черную магию». Они якобы бегали голышом, устраивали оргии и жертвоприношения.
Иногда я думал, что было бы даже здорово, если бы там происходили человеческие жертвоприношения. Я представлял себе прекрасных обнаженных девушек, скачущих, как безумные, вокруг костра под бой барабанов и песнопения, потных, размахивающих ножами. И прелестную, также обнаженную девственницу, привязанную к алтарю. Ее тело покрыто потом, а глаза распахнуты от ужаса, пока она ждет, когда ее выпотрошат во имя темных сил.
Подобная картина меня по-настоящему возбуждала.
И Расти тоже.
Мы иногда обсуждали эти темы шепотом. И только когда рядом не было Слим. Я бы не смог говорить подобные вещи, если бы Слим слушала. Более того, мы подумали, что она может вообще прекратить с нами общаться, если узнает о наших фантазиях.
И каждый раз, когда я представлял себе оргии на поле Янкса, я всегда видел Слим в роли девушки на алтаре. (Этого я не говорил ни Расти, ни кому-либо еще.) Ее никогда не приносили в жертву, потому что я непременно поспевал на помощь в самый последний момент.
Я не знаю, проводились ли в самом деле на поле Янкса человеческие жертвоприношения. В нашем воображении они представлялись чем-то увлекательным: сексуальным, романтичным, возбуждающим. Тем не менее, жертвоприношения животных, которые определенно там происходили, казались нам чем-то отвратительным.
Жертвоприношения животных были отвратительны и беспокоили практически всех. В первую очередь потому, что пропадали домашние любимцы. И потом, людям, приезжавшим на поле Янкса в поисках уединения или на очередную гулянку, не слишком-то приятно было набрести на обезображенные останки какого-нибудь Пирата или Китти. К тому же, они невольно начинали гадать, не станут ли они следующими.
С полем Янкса надо было что-то делать. Так как оно находилось за границей Грендвилля, заниматься им пришлось администрации округа. Они решили огородить поле проволочным забором.
Который простоял ровно неделю.
А потом
Что же он предложил?
Сделать поле Янкса менее отделенным, облегчив подъезд к нему, и сделать центром законных мероприятий.
В совете округа не только поняли его идею, но предоставили финансирование и поставили Фаргуса во главе проекта.
Денег было достаточно, чтобы пригнать бульдозер и проложить грунтовую дорогу вместо разъезженной автомобилями тропинки. Их хватило даже на скромный «стадион», который возвели посреди поля.
Стадион, детище воображения Фаргуса, представлял из себя два высоких ряда скамеек вокруг единственной арены.
Очень маленькой арены.
Округ провел электричество и установил софиты для освещения «ночных зрелищ».
Чуть больше двух лет назад в теплый июньский вечер стадион Фаргуса заработал.
Он был открыт для посетителей все время, кроме периодов, когда все места были зарезервированы для особых событий. Кто угодно мог пользоваться площадкой, днем и ночью, потому что свет работал по таймеру. Софиты включались с закатом и горели всю ночь, отпугивая бродяг.
Тем летом «особые события» Фаргуса происходили каждую пятницу и субботу. Так как арена была очень маленькой, на ней невозможно было устраивать ничего столь массового, как баскетбольный матч, соревнование по теннису, театральная постановка или выступление музыкальной группы.
Мероприятия должны были быть небольшими, чтобы уместиться на крохотной сцене.
Так что Фаргус устроил череду виртуозно скучных представлений: соревнование по настольному теннису, концерт барбершоп-квартета, [9] шоу жонглеров, сольный фортепьянный концерт, поэтические чтения и старикашка с карточными трюками.
Даже несмотря на то, что вход был свободным, почти никто не ходил на эти выступления. Что было только к лучшему, потому что фаргусов гениальный план не предусматривал парковку. Это было самым большим недосмотром, так как большинство людей приезжали к стадиону на машинах. В результате автомобили стояли как попало по всему полю. Не большая беда, если всего народу собралось от силы человек тридцать.
9
Barbershop music — стиль музыки, возникший в 40-е годы XX века в США. Характерной особенностью является исполнение а-капелла (вокал без инструментального сопровождения) на несколько голосов (традиционно — квартетом), с построением гармоний с использованием определенных сложных аккордов. Название возникло из самоорганизовывавшихся вокруг цирюлен «мужских клубов»: посетители и работники не только общались, но зачастую вместе исполняли знакомые песни. Барбершоп считается одним из прародителей джаза.