Страшила
Шрифт:
Я кивнул:
— Думаю, ты права.
— Джек, тебе пора уезжать отсюда. Я сказала Бантаму, что смогу уговорить тебя уехать. Хотелось бы обняться на прощание, но сейчас не время для объятий. Хочу также сказать тебе еще одну вещь: будь предельно осторожен. Возвращайся в Лос-Анджелес, сиди у себя в «Киото» и не высовывай носа на улицу. Вместо этого звони мне. По любому поводу — и уж конечно, если кто-то из этих людей снова попытается связаться с тобой.
Я кивнул.
— Мне необходимо вернуться в отель, чтобы забрать свои вещи. Оставить
— Нет. Теперь за мое проживание платит Бюро. Когда будешь выписываться из номера, передай мой чемодан гостиничному портье. Я заеду за ним позже. Тогда же и зарегистрируюсь.
— О'кей, Рейчел. Сделаю все, как ты сказала. Но ты тоже будь предельно осторожна.
Поворачиваясь, чтобы идти к своей машине, я не удержался и сжал запястье Рейчел. Заключавшееся в этом жесте послание не требовало объяснений. Оно было ясно как день: помни, мы с тобой в этом деле вместе. До конца.
Спустя несколько минут дом Фредди Стоуна обозначился в моем зеркале заднего вида, сам же я правил в гостиницу «Меза-верде-инн», одновременно договариваясь по сотовому с представителем авиакомпании «Саутуэст эйрлайнз» о резервировании билета до Лос-Анджелеса. Но что бы я ни делал, мои мысли постоянно возвращалось к «несубу», оказавшемуся командой из двух убийц, действовавших синхронно.
Идея относительно того, что на свете существуют два человека, встретившихся и оперировавших на одной волне сексуального садизма и убийств, представлялась мне чудовищной и усугубляла мой скептицизм по отношению к нашему несовершенному миру. Мне вспомнился термин, который использовала Иоланда Чавес, когда проводила экскурсию в «Вестерн дата». «Темный оптико-волоконный кабель», — сказала она тогда. Из какого же адского вещества изготовлено волокно того «темного» кабеля, что соединял двух людей, стремившихся разделить друг с другом радость от мучений и убийства Дениз Бэббит и других беззащитных жертв? Мне было не дано это постичь, и от осознания этого мое сердце объял вселенский холод.
Глава семнадцатая
«Ферма»
Три агента из группы ЭВИЭС, согнав с места хозяев, расположились за тремя рабочими станциями в операционном зале. Карверу оставалось только ходить по комнате, время от времени бросая взгляд через плечи экспертов на метаморфозы, происходившие на дисплеях. Его нисколько не волновала эта проверка. Эксперты смогут узнать только то, что им позволено узнать. Но он должен вести себя так, как если бы их присутствие и деятельность вызывали у него беспокойство.
— Расслабьтесь, мистер Карвер, — сказал агент Торрес. — Работа нам предстоит большая, ночь длинная, а ваше бесконечное хождение из стороны в сторону лишь сделает ее еще длинней — и для вас, и для нас.
— Извините, — сказал Карвер. — Просто я никак не могу взять в толк, что все это значит.
— Мы понимаем вашу озабоченность, — сказал Торрес. — Почему бы вам…
Слова агента прервал звук песни «Оседлавшие шторм», донесшийся из кармана лабораторного халата Карвера.
— Прошу
Он вынул из кармана сотовый и нажал на кнопку включения.
— Это я, — произнес Фредди Стоун.
— Приветик, — с улыбкой сказал Карвер, пытаясь убедить агентов в невинном характере звонка.
— Они уже поняли, что к чему?
— Пока нет. Я по-прежнему на работе и пробуду здесь еще довольно долго.
— Ну так как — мне приводить в действие наш план?
— На этот раз тебе придется играть без меня.
— Это что — проверка? Я должен доказать тебе, чего стою? — В голосе Фредди проступили нотки негодования.
— После того, что случилось на прошлой неделе, я предпочитаю на время устраниться.
В трубке установилось молчание. Потом Стоун, сменив тему, спросил:
— Агенты уже в курсе, кто я такой?
— Я этого не знаю, но в данный момент ничего не в состоянии изменить. Работа есть работа. Она у меня всегда на первом месте. Но думаю, на следующей неделе я все-таки выкрою немного времени и ты сможешь выиграть у меня очередной куш.
Карвер пытался вести беседу таким образом, чтобы со стороны казалось, будто он разговаривает со своим партнером по покеру.
— Значит, встретимся позже на нашем месте? — спросил Стоун.
— Да, у меня дома. Не забудь прихватить чипсы и пиво. Ну, до скорого. Мне пора идти.
Он отключил телефон и опустил в карман халата. Снедавшее Стоуна нетерпение, его ершистость и пробивавшиеся в голосе нотки негодования тревожили Карвера. Всего несколько дней назад он молил его сохранить ему жизнь, но теперь, похоже, забыл об этом и не испытывал большого желания действовать по его указке. Карвер задался вопросом, уж не сглупил ли тогда в пустыне, когда у него имелась отличная возможность закопать Стоуна вместе с Макгиннисом и собакой. Закопал бы — и делу конец. Не о чем было бы волноваться.
Тем не менее он все еще в состоянии это провернуть. Не сейчас, конечно, но несколько позже. Это будет означать пресечение линии Стоуна и множества других ниточек. «Вестерн дата» вряд ли выдержит намечающийся скандал. Так что фирма закроется, а он, Карвер, двинется дальше. В одиночестве, как это уже бывало прежде. Он примет к сведению преподанные ему судьбой уроки и начнет жизнь с чистого листа в каком-нибудь другом месте. Он ведь хамелеон и сможет сделать это.
«Я хамелеон. Смотри, как я меняюсь…»
Торрес отвернулся от экрана и бросил взгляд на Карвера. Карвер вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Черт! Неужели он опять принялся бубнить себе под нос эту мелодию?
— В покер собирались поиграть? — осведомился Торрес.
— Собирался… Извините за неуместный разговор.
— Извините, что из-за нас вам придется пропустить игру.
— Все нормально. Как говорится, деньги целее будут. С вашей помощью.
— Бюро всегда готово прийти на помощь.
Торрес ухмыльнулся. Находившаяся в комнате агент-женщина по фамилии Маури тоже расплылась в улыбке.