Страшно любимая

Штаний Любовь В.

— Но…

— Идея с крыльями хороша, но не безупречна. Стоило вести себя чуть сдержанней, а не изображать малолетку. Смешно. Чтобы так виртуозно контролировать тело, требуется много лет упорной практики. Сколько вам? Сорок? Шестьдесят?

— Сто! — огрызнулась, позабыв о страхе. — Или двести. Кто даст больше?

Улыбка полудемона стала запредельной, глаза сверкнули:

— Не стоит так злиться. Поверьте истинному ценителю, настоящая женщина как вино, с возрастом становится лишь интереснее.

— Или превращается в уксус, — мрачно

отозвался креблин. — Альберт, поумерь пыл.

— Я говорю о настоящих женщинах, Карл. Онечка, вы настоящая?

— Уж точно не искусственная, — прошипела сквозь зубы.

— Молчи, — почти неслышно шепнул на ухо ках.

Молчу. Перевожу взгляд с одного на другого и просто молчу. С одной стороны, боюсь сказать лишнее, с другой… Креблин пошутил? Желейка тоже не спешит поддерживать беседу.

— Мда… — спустя какое-то время фогги сел и с мрачным видом скрестил руки на груди. — Я так понимаю, разговора не получится?

Отрицательно мотаю головой.

— Секс?

Снова мотаю головой.

— Очень зря. Ужин?

Повторяю движение.

— Плохо. А если…

— Да отстань ты от них, — неожиданно подал голос неправильный креблин. — Лорри наверняка торопятся. Так?

Под взглядом зелёных глаз я неуверенно кивнула, опасаясь открывать рот. Ушам своим не верю! И глазам… И вообще…

— Вот видишь. Пропусти ты их и дело с концом. А разговор, секс и ужин мне предложишь. Если проявишь фантазию, я даже соглашусь.

— Перспективы радуют, но запроса ведь и вправду не было.

— Тем более. Без веских причин Союз игнорировать договорённости не стал бы. А уж если он ими пренебрёг, значит дело срочное и настолько секретное, что даже своим лишнего знать не стоит. Так куда ты лезешь? Меньше знаешь, дольше спишь, ешь и живёшь.

— А если они не от Союза, Карл? У нас же одни догадки!

— Ой ли… Пока ты их сюда вёл, они взломали наши охранки. Включили декодер, едва ты на контакт вышел. Причём ключ у них уже был. Система защиты молчит. Если бы не второй контур, о котором кроме нас двоих не знает никто, и мы бы сидели ни сном, ни духом.

Меня бросило в холодный пот, но упругое тепло желейки, к которому я прижималась, придало сил удержать на лице непроницаемое выражение. И ведь креблин не ошибся. И ключ у нас был, и активировали его мы тютелька в тютельку когда канал связи открылся. Рассчитывали сбежать по тихому, а что теперь?

— Почему сразу не сказал? — удивлённо протянул фогги.

— И что бы это изменило? К тому же кто-то сегодня утром сетовал на скуку, а тут такие уважаемые лорри из Союза для тебя целый спектакль устроили. Ещё месяц будешь в сомнениях теряться, кого и зачем послали на Алтею. Вижу ведь, как Лянь тебя интригует.

— Будто тебе самому не интересно, кто он!

— Очень интересно. Спасибо креативным сотрудникам СБСМ. На ближайшее время у нас есть прекрасная тема для разговоров. Ты бы и девчонку так просто не разгадал, не будь я из кшорти. Насмотрелся, поди, за два года-то.

— Карл! —

возмущённо.

— Пропускай. Всё равно они тебе ничего не скажут, а я есть хочу.

Я только хлопала ресницами, с жадностью впитывая каждое слово чудного диалога. Кое-что, вроде чувства юмора у креблина или маскировки на комнате, стало понятно, но ясности от этого не прибавилось. О чём они вообще говорят? Зачем Союзу казематы? Почему… Ай, пустота с ними. После у Мирты спрошу. Уж сестрёнка-то точно всё разложит по полочкам.

Альберт задумчиво почесал основание рога, смерил нас скептическим взглядом и махнул рукой.

— Ключ от нашей охранки чужакам и вправду не достать. Я даже не знал, что они у СБСМ есть. Хорошо работают, икхи бесноватые!

— Не вздумай только предъявлять претензии и лишние вопросы задавать, — раздалось насмешливое. — Не стоит испытывать судьбу. Сами всё выясним.

— Я что, дурак на рожон лезть? Ты меня недооцениваешь.

— Скорее берегу.

Пока мы переваривали сказанное, фогги активировал наручник и, щёлкая по виртлисту когтями, спросил:

— Вам только доступ? Или коды тоже?

— Или, — пробулькал желейка равнодушно.

Я молчу. Шок, неверие и всё такое. Желание придержать руками челюсть просто огромное. Ещё чуть-чуть и она просто упадёт на колени.

— Пошли, — не отрывая взгляда от гаджета, Альберт встал. — Карлотта, ужин закажи пока.

— Нахал! Сам приготовишь! Ещё не хватало синтезированную гадость жевать.

И креблин… Вернее, кшорти зарылась в подушки. Правда, при этом смотрела она на нас не отрываясь. И серьёзность зелёных глаз совсем не вязалась с наносной игривостью тона.

— Одно лишнее движение, — поймав мой взгляд, прошептала Карлотта, — и от вас мокрого места не останется.

Тонкая рука с длинными пальцами поднялась, демонстрируя сеточку тускло светящихся жёлтых нитей на ладони.

— Знаешь, что это?

Я не знала, но автоматически кивнула. Наверняка, какое-то засекреченное оружие. Даже если нет, лучше промолчать, а то ещё усомнятся в собственных выводах и вышвырнут в открытый космос, как неблагонадёжных.

— Вот и прекрасно, — подмигнула она, всё также не отводя зелёных глаз.

— ИК!

Нет, всё-таки улыбка креблина — это что-то, а уж подмигивание и вовсе вгоняет в ступор. Пусть Карлотта на самом деле кшорти, но тело неизбежно накладывает отпечаток на личность. Я вот тоже после трансформации совсем иначе чувствую воздушные потоки.

Поворачиваться спиной к постели было страшновато, потому я упустила из вида желейку с Альбертом. Так и пятилась под звук их голосов, пока не упёрлась плечом в пружинистое тело каха. Кажется, фогги что-то объяснял Уляню, тот отвечал односложно и невнятно. Да я и не прислушивалась особенно, боясь отвести взгляд от Карлотты или сделать лишнее движение. Жить-то хочется! Неожиданно сзади что-то тренькнуло. Я инстинктивно обернулась и чуть не вскрикнула.