Страшные похождения сэра Ратибора

Купченко Александр

— А сейчас тебе сколько?

— Девятнадцать.

— Хлипковат ты, однако, для своих лет…

Глаза юноши полыхнули огнем и потухли.

— У меня был не очень богатый стол.

— Надо думать, — покачал головой Ратибор. — И что мне теперь с тобой делать?

Юный черт сжался еще больше.

— Черт в моем доме???!!! Жуть, — продолжал рыцарь. — Но не оставлять же тебя здесь. Хоть отмоешься и десяток дней поешь досыта. Черт с тобой, пойдем.

— Куда? — Чертовские глаза сверлили Ратибора.

— Куда, куда… Наверх, в замок. Найдешь

себе какую-нибудь комнату получше этой. Если не будешь мне надоедать — живи себе дней десять.

— А потом?

— Потом, если не отыщу философский камень, мне башку оторвут. Сам понимаешь, за «потом» я уже не отвечаю.

— А если отыщешь?

— Живи себе и дальше, пока не окрепнешь. Коль сказал «аз», говори и «ять». Не выгонять же тебя за порог… Но чтобы вел себя прилично и мне сильно не докучал!

— Благодарю, сэр рыцарь, за доброту. Я согласна, — подросток насколько мог грациозно поднялся и озорно махнул хвостом.

— Да ты чертовка???!!! — Настало время удивляться Ратибору. — Во, я влип… Правильно мне говорил монах: «Не ходи налево — голову потеряешь»…

Девушка-черт только рассмеялась.

— Не беспокойтесь, сэр рыцарь, я буду «вести себя прилично и сильно не докучать».

Человеку оставалось только покачать головой.

— Ладно, пошли. Мне еще нужно выспаться перед ночными поисками философского камня.

— Слушаюсь, сэр, — чертовка явно забавлялась произведенным эффектом и немного кокетничала. — Разрешите выступить провожатым? Я хорошо знаю все местные опасности.

— Верю, — хмыкнул Ратибор. — Веди, плутовка.

* * *

Когда Плутония (так звали чертовку), хорошенько отмывшись, предстала перед Ратибором в новеньком собственноручно сшитом комбинезоне, обтягивающем фигуру, у того вспыхнули глаза. «Вот, ведь, действительно чертовка-плутовка. Если бы не хвост с копытами, она была бы очень недурна собой. Маленькие рожки даже придают ей некоторое очарование», — подумал рыцарь. — «Чур меня, чур! Совсем голову потерял».

Девушка, заметив произведенный на рыцаря эффект, только улыбалась, подавая на стол приготовленный обед.

* * *

На закате Плутония скрылась в своей комнате, чтобы не попадаться на глаза волкодлакам, а Ратибор пошел искать философский камень. К утру вернулся опять разочарованный.

— Сэр, позвольте постелить вам свежее белье. Старое уже никуда не годится.

— Валяй, — ответил хмурый сэр и отправился совершать омовение.

Когда он вернулся, Плутония уже заканчивала стелить постель.

— Одну минуту, сэр, — не оборачиваясь, затараторила чертовка. — Сейчас поправлю подушки, и все будет готово.

При этом грациозно потянулась вперед, комбинезон особенно явственно подчеркнул некоторые формы ее тела.

«Если бы у нее не было хотя бы хвоста», — подумал рыцарь. — «Копыта в постели я бы как-нибудь пережил. До чего же хороша, чертовка».

Плутония, чутко прислушивающаяся к дыханию Ратибора, улыбнулась и, не оборачиваясь, нежно провела

своим хвостом сэру рыцарю между ног. Сэр рыцарь зарычал, не в силах противиться ласкам, и с мыслью «Черт с ним, с хвостом!» повернул девушку-черта лицом к себе. Его встретили смеющиеся глаза и раскрытые для поцелуя губы. Чуть позже Плутония увлекла за собой Ратибора, которого уже ни в чем не нужно было убеждать, в шёлковую прохладу кровати.

* * *

Дни неумолимо таяли. Ратибор хмурился все больше и больше. Вот, ведь, черти, даже двух недель не дали, иезуиты. Кто такие иезуиты, Ратибор не знал, но у бродячего монаха, учившего сэра рыцаря правилу левой руки, это было самое страшное ругательство, а ругаться он умел.

Половина отпущенного на поиски времени утекла, как грязная жижа из бассейна. С таким же мерзким чавканьем, но субъективно гораздо быстрее. Плутония перестала прятаться от волкодлаков и, как заведенная, бросилась вместе с остальными обстукивать камни катакомб свинцовыми бляшками. От многоночного цоканья, эхом будоражащего все подземелье, уже озверели не только плотоядные слизняки, поднимающие по углам свой заунывный вой «И-и-ть-ить-ить», но и неведомо где прячущийся бессмертный дракон, с которым рыцарю каждый раз по полчаса приходилось выяснять отношения. Наконец, свинцовая бляшка, приложенная Плутонией к одному из камней, превратилась в золотую.

— Е-эсть!!! — Восторженно закричала чертовка.

— Погоди голосить, — просопел старый домовой и приложил свой свинец к камню. Никакого превращения не произошло.

— Ч-черт… Как же так? — Удивился Ратибор.

— Твоя подружка тоже умеет превращать свинец в золото. Эка невидаль.

— Но с какой стати? Она же не владелец замка.

Домовой нахмурился.

— Рассказывай, девка, где ты тут шлялась, за что руками хваталась. Где нашла философский камень?

Плутония от удивления раскрыла рот.

— Я никуда не совалась дальше своего крыла подземелья.

— Не совалась она… — заворчал старичок. — Сиянье вокруг тебя было когда?

Чертовка задумалась.

— Было!!! Когда я бежала от своих преследователей и забралась в эти катакомбы, в одном из коридоров попала в какое-то сияние. Оно охватило меня всю и пропало. Тогда я сильно испугалась, что угодила в колдовскую ловушку, но все обошлось.

— «Колдовскую ловушку»… — не унимался домовой. — Здесь сроду колдунов не водилось. Где сияние видела? Говори, бестолковая!

Плутония немного разозлилась, но не стала препираться.

— Конечно, мне не вспомнить, где плутала в первые дни, — я была измотана и не запоминала, как и куда иду. К тому же совсем не знала лабиринта, чтобы хоть немного в нем ориентироваться. Но я примерно скажу, где могла ходить. Нам достаточно проверить только те камни, до которых в состоянии дотянуться четырнадцатилетняя девочка.

— Тогда чего мы тут надрываемся? — Бухтел домовой. — Вечно так. Из-за того, что бабы вовремя думать не умеют, мужики впустую горбатятся…