Страсть Черного Палача
Шрифт:
Рулетик растаял на языке чем-то воздушно-нежным, не позволив угадать содержимое угощения. Напиток оставил сладкое послевкусие во рту, и я уже была готова наслаждаться вечером, как откуда-то сбоку раздалось ленивое:
– Милочка, обновите мне Клермейского, да побыстрее!
Я повернула голову, не понимая, что происходит, и увидела позади себя даму, стоящую ко мне спиной и, не глядя, протягивающую пустой бокал.
На ее запястьях сверкало сразу несколько браслетов. Платье светло-голубого оттенка светилось таким
– Вы ко мне обращаетесь? – переспросила я, дожевывая второй рулетик.
Женщина повернулась, окидывая меня презрительно-высокомерным взглядом.
У нее оказалась та самая белая кожа, вымазанная каким-то сияющим гелем, усиливающим сходство дамы со светильником. Тонкие, алые губы и глаза, густо очерченные черной подводкой.
– А к кому же еще? – фыркнула она. – Нет, вы посмотрите, какая бестолковая стала прислуга. И вообще, кто тебе разрешил пробовать угощение господ?
Она перевела взгляд на мою тарелку, потом на бокал в руке. Глуповато-карие глаза сузились, перескочив тут же на мой наряд. И где-то в глубине зрачков вспыхнуло понимание.
Я все ждала, что она извинится. Ведь на мне не было ливреи. И, хотя я не вижу ничего зазорного в том, чтобы быть слугой, мой статус на этом мероприятии несколько выше. И за грубость следовало бы попросить прощения.
Но женщина молчала, а ее взгляд тем временем приобрел насмешливое выражение. Заметив, что я явно беднее ее и ниже по статусу, она хотела узнать, что я отвечу.
– Что ж, почему бы и нет, – стиснув зубы, бросила я, уверенно глядя в глаза нахалке. А потом с улыбкой развернулась и схватила первую попавшуюся бутылку вина.
Как ни странно, это, и правда, оказалось то самое, Клермейское.
Затем я уверенно наклонила руку к бокалу в женской руке и резким движением плеснула золотистый напиток.
В тот же миг самодовольная ухмылка исчезла с лица дамы.
Вино выплеснулось из горлышка бурлящим потоком, наклонило стенки бокала и фонтаном начало расплескиваться во все стороны. И по большей части – на платье нахалки.
– Ах ты… – охнула женщина, отскакивая в сторону. – Да что же…
Ее тонкий, ярко красный рот раскрывался, как у свежей рыбы, которой вот-вот отрежут голову.
Я широко и обворожительно улыбнулась.
– Ах, простите, асаи, – бросила спокойно, – я совершенно не умею наливать вино. В следующий раз попросите прислугу или обслужите себя сами.
А потом развернулась и зашагала прочь, ухватив себе еще один рулетик, и не обращая ни малейшего внимания на возмущение женщины.
Этот инцидент мог бы испортить мне настроение, но вышло совсем наоборот. Я чувствовала себя прекрасно, и даже разница в положениях между мной и дворянами теперь почти не беспокоила. Как сказал Бэйл, я – такая же гостья здесь, как и все остальные.
Но уже
Несомненно, в иное время я посмеялась бы над его очевидной гордостью своим положением, над самодовольным видом, с которым этот простой слуга выполнял свои обязанности. Но не в этот раз, потому что прозвучавшие слова на пару секунд оглушили:
– Правитель нашего достославного государства, отец народа и солнце мира, Светозарный император Архаров – Линарий Второй!!!
Сердце упало куда-то в пол и закатилось под плинтус. Император на скромном званом ужине?
Да Бэйл вообще перешел все границы! На такой вечер я уж точно не подписывалась!
Более того, следом за высокой фигурой, облаченной в тяжелую мантию, следовала ее точная копия, только лет на двадцать моложе. Если государь наш оказался статным мужчиной около пятидесяти лет, то кем же мог оказаться тот, второй? За чьей спиной нагло выглядывает лицо Бэйла?
– Сын луны и брат солнца, шах-ашаи Архаров и императорский принц крови, Дианар Серый!
От лица отлила последняя краска.
Я стояла посреди зала практически с открытым ртом. Но, как только спины гостей согнулись в приветственном поклоне, до меня, конечно же, дошло повторить этот жест. Хорошо, что на этом дворецкий закончил свое выступление и поспешил скрыться в тенях. Больше знатных гостей “скромный ужин” не предполагал.
Стены приемной залы стали слишком узки, для того чтобы удержать в одном месте меня и половину императорской семьи, а потому я начала тихонько красться к выходу.
К сожалению, в последний момент знакомая уверенная рука вновь схватила меня под локоть и потащила совсем в другую сторону.
– Что ты делаешь? – злобно прошептала я Бэйлу, глядя, как он широко улыбается.
– Дорогая, я хочу тебя кое с кем познакомить!
– Ты в своем уме? – зашипела я, с ужасом глядя вперед. Туда, где повелитель и его брат принимали личные приветствия особо именитых гостей.
– Только не забудь поклониться, Лилиан, – весело шепнул Бэйл, одновременно чмокнув меня в ухо.
– Ты что, выпил лишнего? – дернулась из последних сил. Но в эту самую минуту император повернул ко мне голову, напрочь приковывая к себе взгляд, заставляя перестать бороться и превращая меня в ватную куклу, зачарованную августейшим вниманием.
Пришлось стремительно покраснеть и, едва перебирая ногами, дойти до конца.
– Повелитель, шах-ашаи, – склонил голову Бэйл, подведя меня будто к подмосткам эшафота. По крайней мере, ощущения были похожие. – Я хотел бы вам кое-кого представить, если вы не против.