Страсть и сомнения

Бартон Беверли

– Конечно, парень, дерзай, – кивнул Эрон. – Закажи и на долю Куинна. Вдруг он вернется сегодня домой. Не забудь, что он любит с острыми колбасками.

Джейс улыбнулся и направился в кухню. Как только они остались вдвоем, Марси встала так, что закрыла собой экран телевизора, в который уставился Эрон, притом что звук был выключен.

Эрон вопросительно посмотрел на Марси:

– Чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты перестал насмехаться над Джейсом. Он еще совсем мальчишка, ему и двадцати нет. Он преклоняется перед Куинном, стремится подражать ему.

– Джейс знает, что я болтаю без злого умысла, но если ты считаешь,

что мои подколки достают его, то могу прекратить это.

– Была бы тебе признательна.

Марси продолжала стоять перед ним, и Эрон требовательно взглянул на нее:

– Что-нибудь еще?

– Ты ведь не станешь отрицать, что не только Джейс стремится подражать Куинну, правда? Пусть и по-своему, но ты восхищаешься им не меньше. Ты хотел бы быть таким же, как Куинн, и поэтому переспал с Лулу Вандерлей.

Эрон передернул плечами:

– Решила подвергнуть меня психоанализу? Думаешь, полностью разобралась во мне, да?

Вскочив с дивана, Эрон надвинулся на Марси, напугав ее. Она смотрела на него, задрав голову вверх, потому что он был намного выше. У нее тревожно забилось сердце, когда он вдруг схватил ее за плечи.

– А ты никогда не задумывалась о том, что на самом деле мне нужна только одна женщина Куинна? Та, которой он никогда не обладал?

У Марси перехватило дыхание. Эрон стоял слишком близко. Он смущал ее своими действиями и словами. Что он имеет в виду? Что хочет ее? У них сложились дружеские отношения с тех самых пор, как шесть лет назад Эрон начал работать на Куинна, но никакого сексуального влечения в их взаимоотношениях никогда не было. По крайней мере с ее стороны. Правда, она так зациклилась на Куинне, что едва ли замечала других мужчин.

– Я… я не знаю, что сказать.

Эрон перестал сжимать ее плечи и одной рукой обнял за талию, а ладонь другой положил на ее шею.

– Скажи, что ты вдруг поняла, что тебе лучше будет со мной, чем с Куинном.

У Марси бешено застучало сердце.

– Я ничего не понимаю… Иногда ты ведешь себя так, будто я очень раздражаю тебя.

– Ты чертовски раздражаешь меня, особенно, когда стонешь по Куинну.

Эрон смотрел на нее, как на самого для него дорогого человека в мире. Ей оставалось только встать на цыпочки и поднять к нему лицо – и он поцеловал бы ее. Но хотела ли она этого? Хотела ли она, чтобы Эрон…

– Я заказал пиццу. Доставят через двадцать пять минут, – громко объявил из кухни Джейс.

Марси и Эрон шарахнулись друг от друга, словно были застигнуты на месте преступления. Марси ощутила внутренний жар, у нее запылали щеки и выступили капельки влаги над верхней губой и в ложбинке меж грудей.

– Попробуй найти что-нибудь интересное по телевизору, а я пойду переоденусь и сразу же вернусь. – Марси улыбнулась появившемуся из гостиной Джейсу и быстро вышла. Но все же успела взглянуть на Эрона, у которого было очень странное выражение лица. О чем бы он ни думал, в голове у него, наверное, была такая же сумятица, как и у нее. Теперь, когда он открылся и сказал, что хочет ее, отношения между ними уже никогда не будут такими, как прежде. В двадцать восемь лет Марси должна была бы уже обладать приличным сексуальным опытом, но это было не так. Конечно же, она не была девственницей. В одиннадцать лет ее изнасиловал собственный отец и продолжал издеваться над ней до тех пор, пока в шестнадцать она не убежала из дому. С тех пор она не видела своих родителей и в глубине души надеялась,

что их обоих уже нет в живых. Она винила мать в той же степени, что и отца, потому что та знала, что проделывал с дочерью отец, но ничего не предпринимала, чтобы остановить его. А потом Марси встретила Куинна, который спас ее и помог обрести новую жизнь. И она влюбилась в него.

Оказавшись в спальне, Марси сразу прошла в смежную с ней малогабаритную ванную, отвернула кран и несколько раз ополоснула лицо холодной водой. Затем вытерла лицо полотенцем и уставилась на свое отражение в зеркале.

– Ну, и как тебе Эрон? – вслух спросила она у своего зеркального отражения.

«Тебя охватил внутренний трепет, когда он коснулся тебя. Ты занервничала, и у тебя замерло сердце. А когда тебе показалось, что он хочет поцеловать тебя, ты не отвернулась. Тебе хотелось, чтобы он поцеловал тебя?»

– Да, – сказала она своему отражению. – Я хотела, чтобы Эрон поцеловал меня.

Куинн не проронил ни слова с тех пор, как они отъехали от дома Кендал Уэллс, только крепко стискивал большими руками рулевое колесо. Глядя на его напряженное лицо и устремленный на дорогу взгляд, Аннабел не просто чувствовала, как он взвинчен, а ощущала исходившее от него нервное беспокойство. Сидя рядом с ним в тесном салоне «порше», она задавалась вопросом, что заставило ее прийти на помощь и увести его оттуда, где, как она полагала, ему грозила опасность. Да, это в ее характере – защищать, проявлять заботу, утешать и выхаживать. Но почему выбор пал именно на Куинна Кортеса?

«Разве ты забыла, что он подозревается в убийстве Лулу?»

Нет, Аннабел не забыла. И она прекрасно понимала, что его станут подозревать и в убийстве Кендал Уэллс. Но инстинкт подсказывал ей, что он не убийца.

И все же главной причиной было то, что она всем своим женским естеством тянулась к мужскому началу Куинна. Она еще никогда ни к одному мужчине не испытывала такого физического притяжения, такого сексуального влечения. Эти странные, но сильные ощущения сбивали Аннабел с толку. Как могла она так увлечься незнакомцем, причем, возможно, опасным? Умная женщина постаралась бы держаться подальше от него или по крайней мере разузнать все о нем, прежде чем терять голову. Интересно, позволит ли ей Гриффин Пауэлл ознакомиться с полученными им сведениями о Куинне, если она обратится к нему с такой просьбой?

Осознав, что они уже подъезжают к гостинице, Аннабел вдруг в панике поняла, что они вот-вот расстанутся. «Сделай же что-нибудь, иначе он высадит тебя и уедет», – уговаривала она себя.

Она сказала первое, что пришло ей в голову:

– Как вы думаете, у Гриффина может быть сообщение для нас?

Куинн испустил протяжный вздох, словно почувствовал облегчение от того, что она нарушила молчание.

– Сомневаюсь, чтобы появилось что-либо существенное.

– Можно позвонить или просто зайти к нему в номер.

Куинн остановил «порше» у центрального входа гостиницы «Пибоди».

– Если не хотите, чтобы я уехал, то так и скажите. – Он повернулся и, положив руку на спинку пассажирского сиденья, наклонился к ней.

У Аннабел перехватило дыхание.

– Я не хочу, чтобы вы уезжали.

Сощурившись, Куинн задумчиво вглядывался в ее лицо.

– Я источник неприятностей. Жутких неприятностей. Неприятностей с большой буквы. Вы уверены, что вам это нужно?

Нервно стискивая кулаки, Аннабел покачала головой: