Страсть и судьба
Шрифт:
Дворецкий подошел к стулу и покорно сложил кисти рук, как ему показал Оливер. Его лицо сохраняло невозмутимое выражение, и он старался не глядеть на Оливера, время от времени сокрушенно вздыхая.
Оливер поставил правую ногу на сплетение пальцев Грейвса и снова изо всех сил потянулся к карнизу. И снова безуспешно!
— Выше руки, Грейвс! Подними меня!
— Милорду известно, что он очень тяжелый? — пропыхтел тот.
— Ладно, опускай!
В следующее мгновение обе ноги Оливера коснулись стула, и Грейвс ловким движением стащил его на пол.
— Понимаешь, я не могу уехать отсюда без меча, — повернулся к нему Оливер. — Это меч Огаста. Придется тебе принести лестницу.
— Позвольте мне попытаться достать ваш меч, — предложил Грейвс.
— Что я скажу твоей хозяйке, если ты упадешь и сломаешь шею? Впрочем, я не обязан отчитываться перед ней. Поступай, как знаешь.
С этими словами Оливер присел на край кровати, чтобы перевести дыхание и дать отдых телу.
Дворецкий сложил платок и убрал его в карман. Потом поставил стул на место и повернулся к Оливеру, привычно заложив руки за спину.
— Надо думать, ты умеешь летать? Впрочем, это вряд ли. Этот стул мог бы помочь тебе дотянуться до меча брата, — сказал Оливер, но Грейвс не сделал ни шагу в сторону шкафа.
Оливер начинал понемногу злиться.
— Так ты собираешься доставать меч или так и будешь тут стоять, глядя на меня словно старый стервятник?
— Надеюсь, милорд понимает, насколько важно для миледи, чтобы он остался в замке и выполнил ее просьбу?
— Нет, не понимает! И ему все равно. Пусть леди Сибилла найдет себе кого-нибудь другого для участия в ее интригах. Я сыт по горло эксцентричностью сестер Фокс. Похоже, деньги сделали их безумными.
— Вы полагаете, это всего лишь интриги? — искренне удивился Грейвс.
— Честно говоря, я не знаю, что это такое, Грейвс. И мне наплевать на это. Я просто хочу уехать домой и забыть о… — Он чуть было не упомянул имя Сесили, но вовремя остановился. — Теперь мне нужно сосредоточить все свое внимание на собственном поместье, и я не стану играть роль моего брата ради развлечения леди Сибиллы.
— Как вы думаете, зачем миледи хочет, чтобы вы обручились, пусть и притворно, с леди Джоан?
— И зачем же?
— Вы знали, что лорд Огаст ехал в Фолстоу, когда с ним случилось несчастье?
— Нет, не знал! — удивленно воскликнул Оливер, глядя на дворецкого широко раскрытыми глазами. — А откуда тебе это известно?
— А вы знали, — продолжал старый слуга, и в его голосе зазвенели нотки негодования, — что лорд Огаст был не один?
— Не один? А с кем же? — озадаченно нахмурился Оливер.
Слова дворецкого, казалось, не имели смысла. Зачем Грейвс стал вспоминать день смерти брата? И как это связано с просьбой Сибиллы сделать предложение Джоан Барлег? Если в тот день рядом с братом была Сибилла, то почему она держала это в тайне от него? Значит, это была не она. Джоан была в постели Оливера в то утро, когда Арго принес известие о гибели Огаста. Кто еще был знаком с Огастом достаточно хорошо, чтобы оказаться
— Всякий, кто был знаком с Огастом, любил его, — покачал головой Оливер, — и сделал бы все от него зависящее, чтобы спасти ему жизнь. К тому же мой брат не взял бы с собой незнакомого человека. Я ничего не понимаю! — Он пристально посмотрел на дворецкого.
Грейвс тоже продолжал смотреть на Оливера.
Оба молчали. Оливер не знал, что делать дальше.
Впрочем, это длилось недолго. Вскоре он сказал:
— Ты, кажется, хотел помочь мне достать со шкафа меч брата. Для этого тебе понадобится стул.
— Милорд, вы останетесь в Фолстоу; чтобы помочь миледи и выполнить ее просьбу? — спросил Грейвс.
— Нет, — отвернулся Оливер. — Если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, я позову другого слугу, чтобы он помог мне достать меч.
— Хотите пари, милорд? — неожиданно предложил Грейвс.
Оливер лишь вздохнул и потер переносицу.
— Если я сумею достать меч лорда Огаста, не отрывая ног от пола, вы выполните просьбу леди Сибиллы?
Оливер неудержимо расхохотался:
— Грейвс, этот шкаф в два раза выше твоего роста!
Грейвс кивнул в знак согласия. На его лице не было ни тени улыбки.
Ситуация граничила с абсурдом.
— Ладно, старый ворчун, у тебя есть одна попытка. Если она окажется неудачной, я ни за что не останусь в Фолстоу, хоть умри на моих глазах. Валяй! Доставай!
Грейвс невозмутимо направился к шкафу и осторожно открыл дверцу.
— Никаких лестниц! Ноги на полу! — напомнил ему Оливер, весело посмеиваясь. Еще немного, и он позовет другого слугу, чтобы тот помог ему достать меч, и навсегда уедет из Фолстоу.
По мере того как он следил за действиями старого дворецкого, его лицо начинало приобретать все более озадаченное выражение. Грейвс протянул куда-то в верхний угол одну руку, резко дернул — раздался тяжелый стук падения чего-то металлического. После этого Грейвс протянул вверх обе руки и извлек из недр шкафа… ножны и меч.
— Значит, у шкафа нет верхней доски?! — воскликнул изумленный Оливер.
Дворецкий торжественным шагом приблизился к нему, протягивая на повернутых ладонями вверх руках фамильное оружие, словно на какой-то грандиозной церемонии.
Выхватив меч из рук дворецкого, Оливер прорычал:
— Ты обманул меня, обвел вокруг пальца!
В это мгновение в дверь комнаты снова постучали.
— Я впущу вашего гостя, милорд, — невозмутимо проговорил Грейвс, учтиво поклонился и направился к двери. От Оливера не укрылось появившееся на лице старика довольное выражение.
Едва он открыл дверь, как в комнату влетела Джоан Барлег. Ее лицо раскраснелось, пальцы теребили переброшенную на одно плечо длинную светлую косу.
— Оливер, я знаю, ты не велел мне ходить за тобой… — Она замолчала, словно не зная, что сказать. Ее состояние сильного волнения не осталось незамеченным. — Ступай, Грейвс, ты больше не нужен, — сказала она дворецкому.