Страсть и судьба
Шрифт:
Как странно, что между ними уже появилась близость, что они так быстро покончили с формальностями и стали называть друг друга по имени.
Он подошел ближе, внимательно глядя на портрет. Красивый рот его дрогнул.
— Вы все сделали превосходно, — сказал он прерывающимся голосом.
— Спасибо. Признаюсь, я и сама довольна.
Он оглядел комнату.
— Мне не терпится увидеть, как вы восстановите другие картины.
— Надеюсь, они получатся не хуже.
— Я в этом уверен, — сказал он с доброй улыбкой. —
— Еще раз спасибо.
— Ну что же, тогда… — он медленно повернулся, собираясь уходить.
— Дэмьен! — позвала она. Он обернулся.
— Да?
Увидев напряженное ожидание в его глазах, Сара глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.
— Сегодня утром я говорила с вашей теткой, и она рассказала мне… рассказала кое-что об истории вашей семьи. Я просто хочу, чтобы вы знали, как я сочувствую вам.
— Благодарю вас, — ответил он чопорно, и по натянутому выражению его лица она поняла, что он подавлен. — У вас есть еще что-нибудь?
Она сделала еще шаг вперед и с трудом сглотнула.
— Прогну вас, не уходите, — тихо сказала она. — Останьтесь и расскажите мне о Винси.
Страшная боль появилась в его глазах, и его черты застыли, превратившись в непроницаемую маску.
— Это невозможно, — хрипло, сказал он и направился к двери.
— Прошу вас, — повторила она, заставив себя подойти к нему и тронув его за рукав. Она ощутила, что мышцы его напряглись от ее прикосновения, а когда он обернулся и посмотрел на нее, в его глазах появилась мука. О, он совершенно реален, подумала она, и так страдает!
Она окинула взглядом комнату. Ей было страшно и больно.
— Я только хочу понять его, — тихо сказала она.
Дэмьен вслед за ней обвел комнату мученическим взглядом, задержавшись на автопортрете. Его улыбка, его голос были исполнены доброты, когда он прошептал:
— Но вы уже поняли его.
В эту ночь у Сары на душе было неспокойно, и она никак не могла уснуть. Наконец она надела халат и опять пошла в салон еще раз посмотреть на живопись Винси при лунном свете.
Весь вечер ее мысли были заняты Дэмьеном и их коротким разговором. Она жаждет приблизиться к нему, а через него — к Винси. Всякий раз, когда она смотрит на работы Винси, она видит страдающую душу — и как же знакомо ей это страдание! Они видит его в себе; видит его в Дэмьене. Всякий раз в обществе Дэмьена она все сильнее убеждается, что ее присутствие здесь предопределено. Если бы только они могли поделиться своими страданиями!
Но Дэмьен, кажется, совершенно замкнулся в своем горе. При мысли о его ужасных одиноких мучениях слезы навернулись ей на глаза.
Вдруг мягкий голос сказал:
— Добрый вечер, Сара.
Она обернулась и увидела Дэмьена. Он стоял в дверях, и лунный свет обрисовывал его высокую прекрасную фигуру. Серебро омывало густые
Ей не было стыдно стоять рядом с ним в халате и ночной рубашке. Ей казалось, что он ее старый друг, что она знает его всю жизнь.
— Добрый вечер, Дэмьен, — ответила она радостным шепотом.
Он долго смотрел на нее, и лицо его выражало смущение.
— Что вы делаете здесь так поздно? — спросил он.
Она вздохнула и окинула взглядом комнату.
— Изучаю живопись Винси, — ответила она, — странно, но я не могу от нее оторваться. Наверное, вы скажете, что я… — она осмелилась посмотреть на него и закончила тихо: — что я очарована.
И снова Дэмьен пристально посмотрел на нее, и ей показалось, что пространство между ними наэлектризовано.
— Да, я понимаю.
— Правда? — спросила она, улыбнувшись.
К удивлению Сары, Дэмьен подошел к ней и взял ее за руку; его пальцы были горячие, сильные, излучающие напряжение. От этого доверчивого дружеского жеста дрожь пробежала по ее телу, а его свежий мужской запах наполнял ее легкие, волнуя еще больше.
— Пойдемте, посидим у окна.
Она улыбнулась, тронутая и согретая его предложением — ведь это он сделал первый шаг к ней. А кресла у окна такие уютные и манящие, и сиденья омыты мягким лунным светом.
Но все же она опасалась таинственной преграды у наружных стен. Если сесть рядом с Дэмьеном у окна, не случиться ли с ней чего-нибудь?
Все эти беспокойные мысли промелькнули у нее в голове, но Дэмьен сжал ее руку, улыбнулся, и она растерялась. Она почему-то чувствовала, что его прикосновение защитит ее, что можно ему довериться и рискнуть. Она пошла с ним к окну и села, вздохнув с облегчением, — никакие бедствия не обрушились на них. Присутствие Дэмьена как будто отодвинуло наэлектризованное пространство, и теперь зловещая преграда начиналась по ту сторону стекла.
За окном покачивались деревья от ночного ветерка, на Сару и Дэмьена падал неясный серебристый свет, омывая их потоками призрачной красоты. Над мерцающей темной рекой пролетела сова.
Дэмьен долго не отпускал ее руку, и Сара ощущала, как через его прикосновение ей передается сила и исцеление. Каждый из них разделял боль, другого, просто сидя рядом, и Сара поняла, что в этом первом дуновении общности — залог приятия и исцеления.
Красивый лоб Дэмьена прорезала морщина: казалось, он погружен в размышления. Расскажет ли он ей о Винси? Может быть, хотя бы начнет? Она жаждет узнать об обоих братьях как можно больше. И Дэмьену, конечно, нужно поделиться с кем-то своими переживаниями, своей болью, и вместе с тем ясно, что откровенность необыкновенно трудна для этого необычного человека.