Страсть к мятежнику

Крэн Бетина

Держа в руках нож, Тинан осторожно полз на четвереньках. Четверо… пока их всего четверо, но, кто знает… Он вгляделся в темноту и различил размытые силуэты Джамисона и Каррика, те крадучись приближались к индейцам с противоположной стороны. Он находился как раз на полпути между Эрией и краснокожими, когда послышался ее сдавленный стон.

– Нет, пожалуйста, нет! – постепенно стон перешел в завывание, а потом в крик. Вокруг костра началась возня, ошарашенные индейцы вскочили на ноги.

Тинан схватил нож и бросился на индейцев. Одного прикончил сразу же, а с другим пришлось сцепиться, поскольку удар ногой не попал в

цель. На его счастье индеец споткнулся и упал навзничь. Тинан с диким криком бросился на него, но лезвие ножа скользнуло в дюйме от шеи индейца. Изрыгая проклятия, Рутланд придавил дикаря к земле и что-то произнес на его языке. Глаза индейца вспыхнули лютой ненавистью. Видимо, она придала ему сил, и он смог выбраться из-под тяжелого тела графа. Оба вскочили на ноги, Тинан взмахнул ножом и на этот раз попал в цель.

Жестокая схватка у костра прекратилась так же внезапно, как и началась, и над лесом повисла зловещая тишина.

Эрия услышала хруст сухих веток и взвыла от ужаса. Она в панике стала отбиваться от протянутых к ней рук.

– Эрия, это я! Я! Посмотри на меня! – Тинан пытался развязать крепкие ремни, стягивавшие руки девушки, но та отчаянно сопротивлялась. Тогда он изловчился и ножом разрезал путы на ногах и руках, лишь чудом не поранив саму Эрию. Схватив ее на руки, понес к догорающему костру.

– Разведите огонь, – скомандовал граф, сходя с ума от беспокойства. – Она замерзает! – Тинан опустился на колени. – Эрия, посмотри на меня! Все в порядке. Ты в безопасности. Они больше не посмеют тебя обидеть. Я не позволю!

Он прижал девушку к груди и погладил по волосам, шепча ее имя. Нежное прикосновение чудесным образом подействовало на ее затуманенное сознание. Эрия встрепенулась и открыла глаза, в которых были ужас и надежда.

– Ты? – выдохнула она и высвободила руку, чтобы дотронуться до небритой щеки. По выражению лица было видно, она не может поверить в спасение.

– Да, Эрия, – глухо пробормотал Тинан, вглядываясь в изможденное лицо с зеленоватым синяком под глазом. Эрия казалась ему самой красивой женщиной на всем белом свете.

– Это ты… – повторила она, и ее лицо просветлело. – О, это ты! – она обхватила его за плечи и дала волю слезам. – Ты! Ты!

Эрия рыдала на груди Тинана, прижимаясь лицом к его куртке. Все попытки успокоить девушку ни к чему не привели. Граф встревоженно глянул на Каррика, сосредоточенно вытиравшего нож о траву, затем поискал глазами Джамисона и увидел, что тот ведет к костру еще одного пленника индейцев.

– Он говорит, краснокожих было всего четверо. Мы их всех… – он замолчал, увидев безудержно рыдающую Эрию. Не зная, что предпринять, начал суетливо собирать одеяла, разбросанные вокруг костра.

Постепенно тепло успокоило Эрию, ее рыдания прекратились, тишину нарушали лишь редкие судорожные всхлипывания. Она ни на секунду не разжала пальцы, и даже когда ее сморил сон, крепко держалась за куртку Тинана.

Долгое время все молчали. Каррик оттащил в сторону тела индейцев и проверил, нет ли поблизости кого-нибудь еще. Джамисон кое-как перевязал раненую руку, избегая смотреть на Тинана, сверлившего его тяжелым взглядом.

Фридрих Мюллер истолковал этот взгляд по-своему и съежился, кутаясь в одеяла. Джамисон протянул ему флягу с бренди, и благочестивый немец с благодарностью отпил глоток. Что же все-таки связывает этого графа с прелестной девушкой,

мучился в догадках миссионер. Он придвинулся поближе к костру и протянул к огню руки.

– Миз Даннинг ошень храбрая… ошень, – осторожно начал он. – Но как это тяжело для такой молодой девушки!

– Вы были с ней все это время? Они… не… – Тинан запнулся, не желая произносить вслух то, что так терзало душу.

– Ее как и меня связали и заставили голодать, но не надругались над ней… нет. Спасибо Господу Богу, эти мерзавцы были заняты исключительно грабежом и пьянством. Еще одна ночь, и…

– Другой ночи уже не будет, – жестко прервал его Тинан.

– Я вам очень благодарен, что вы спасли мне жизнь, – Фридрих поклонился и улыбнулся. – Я не переставал молить о помощи. Но, думаю, миз Даннинг не была уверена… она сомневалась, что кто-то будет ее искать.

В тоне Фридриха слышался вопрос, прозвучавший для Тинана как упрек. Он слегка покраснел и посмотрел на Эрию. Та показалась ему такой юной, такой беззащитной…

– Разве я не стал бы искать свою невесту? – граф заносчиво вскинул голову.

– Невесту? – удивленно переспросил Мюллер. – Миз Даннинг не упоминала об этом. Бедняжка! – вздохнул он. – Сколько ей пришлось вынести!

Джамисон впился взглядом в лицо друга. С его губ уже был готов сорваться вопрос.

– Кто вы и как здесь оказались? – опередил его Тинан и посмотрел на круглое, приятное лицо немца. Судя по черной одежде, он…

– Фридрих Мюллер, сэр, миссионер, – подтвердил догадку священник. – Я возвращался домой в Северную Каролину, к жене. Индейцы схватили меня, а через несколько дней привезли миз Даннинг, – он помолчал, потом добавил, как бы оправдываясь: – Я не мог ей помочь, но мы разговаривали. Я пытался утешить ее.

Граф понимающе кивнул и поудобнее устроил Эрию на своих коленях. Та судорожно вцепилась в его куртку, словно боясь, что он хочет оставить ее одну. Граф помрачнел и обвел взглядом темнеющий лес.

– Как только рассветет, двинемся в обратный путь. Постарайтесь хотя бы немного отдохнуть.

* * *

Весь обратный путь Тинан не выпускал Эрию из своих объятий. Почти весь первый день она проспала, лишь изредка просыпаясь, чтобы еще крепче обхватить руками его талию. Иногда извинялась за свои порывистые движения, но Тинан в ответ лишь молча прижимал ее к своей груди.

– Если хочешь сделать остановку и отдохнуть, только скажи, – Тинан нежно погладил ее по щеке.

Эрия расслабленно помотала головой, находясь в блаженном полузабытьи и впервые за последние недели не думая о своем будущем. Она жива, и этого вполне достаточно. А кроме того, он рядом.

Ночью Тинан уложил ее у костра рядом с собой. Девушка смущенно запротестовала, но Фридрих Мюллер тут же улегся у них в ногах, а Джамисон лег голова к голове с Рутландом, и Эрия успокоенно уснула.

На следующее утро она почувствовала себя намного лучше, но все же была очень слаба, чтобы передвигаться самостоятельно. Джамисон предложил посадить ее к себе на лошадь, чтобы дать Рутланду немного отдохнуть, но граф ни под каким предлогом не хотел расставаться со своей драгоценной ношей. Странно, но они почти не говорили друг с другом, хотя оба разговаривали и с Джамисоном, и с Мюллером, и с Карриком. Тинану не нужны были слова, он и так ощущал ее благодарность, а Эрия сердцем чувствовала его радость.