Страсть к мятежнику
Шрифт:
– Вовсе, нет, – Эрия спокойно смотрела на него, оторвавшись от бумаг, с которыми работала все утро. Сегодня она встала очень рано и самолично привела в порядок стол, освободив его от ненужных вещей.
– Семь лет работать, а потом получить свободу? – мистер Скин все еще не мог поверить. Он положил на стол бумаги и посмотрел на Акра и Франклина, ища поддержки.
– Что это? – Франклин взял документ. – Нет! – то и дело восклицал он. – Это невозможно! Вы не можете это сделать, мисс Эрия.
– Могу. Они проработают здесь семь лет, а потом получат свободу. Седьмой год всегда праздничный.
– Мадам, я знаю, вы хотите как лучше… но они негры и никогда не были свободными. Я понимаю, после вчерашней сцены… Но кто будет выполнять их работу? И куда они смогут уйти? Это их дом, мадам, как и наш. Это будет несправедливо…
– После семи лет они могут остаться здесь, если пожелают, и работать за деньги. Если захотят уйти, пусть уходят.
– Мисс Эрия, – вмешался Франклин. – У вашего отца к рабам было определенное отношение. Он не держал их, считая, что рабы нужны только тем, кто не желает платить деньги хорошим работникам. Но он ошибался! Здесь не Виргиния, мисс Эрия, на таких огромных полях без рабов не справиться. Где найти столько рабочих рук?
– Найдем, если нужно, но не рабов, – она сердито посмотрела на конюшего. – Это МОЙ дом, и я несу за него ответственность.
– Мадам, я многое сделаю для вас, но только не это. По крайней мере, до того, как вернется его сиятельство. – Скин положил бумаги и поспешно вышел из библиотеки.
Эрия обошла стол и приблизилась к Франклину.
– Его сиятельство явится не скоро, и он поручил мне вести дела в Обероне, – она потрясла документом перед носом преданного конюха. – Ты подпишешь, как свидетель?
– Ах, мисс Эрия, старый Джордж нашел бы на вас управу, – он вздохнул и ретировался так же быстро, как Скин.
Эрия сникла и опустила плечи. Она никак не ожидала подобного противодействия. Скорее всего, и мистер Скин, и Франклин воспринимали ее не как полноправную хозяйку, а прежде всего как женщину, полностью зависящую от могущественного лорда Рутланда.
Морщинистое лицо Акра расплылось в улыбке.
– Я бы подписал для вас эту бумагу… но только не умею писать.
Его усмешка разозлила Эрию даже больше, чем открытое негодование Скина и Франклина. Она открыла рот, но Акр повернулся и бросился вон за остальными.
ГЛАВА 27
Сердце Тинана билось в унисон стуку копыт по земле. Он подгонял усталого жеребца, оставив Джамисона плестись далеко позади. Вот уже близок последний подъем перед Обероном. Всю неделю Тинан, как никогда, жаждал увидеть Эрию, и чем ближе подъезжал к дому, тем сильнее становилось это желание. Бедный Джамисон оставил надежду вовлечь друга в разговор – остаток пути Тинан проделал молча, полностью уйдя в себя.
На гребне холма Рутланд остановился и всей грудью вдохнул холодный живительный воздух. Десять изнурительных дней он добирался до Оберона, и вот, наконец, дома! Тинан решил, что на этот раз встреча с женой произойдет совсем не так, как в первый раз. Тогда он даже не поприветствовал ее как следует, а орал и брызгал слюной на бестолкового Прентиса, вместо того,
Весь этот месяц он постоянно думал о жене. Из-за все углубляющегося конфликта с Англией Филадельфия утратила свой прежний блеск, но женщины были доступны, как и прежде, хотя ни одна не выдерживала сравнения с его такой пылкой и желанной женой. Ничто не могло развлечь Тинана – ни философские беседы, ни светские пирушки, ни званые обеды и балы. Все меркло в сравнении с тем, что он оставил в Обероне.
Рутланд хотел, чтобы их разделяло время и расстояние, но оказалось, что это невозможно. Эрия поселилась в его сердце, теперь она всегда была вместе с ним, но и этого оказалось недостаточно, он жаждал видеть ее, ощущать соблазнительное тело. Тинан вспомнил, с каким высокомерием рассуждал, что женитьба ничуть не меняет мужчину. Ах, как он глубоко заблуждался! Все изменилось, и прежде всего изменился он сам. Теперь оставалось только надеяться, что Эрия так же страдает в его отсутствие.
Джамисон остановил коня рядом с ним, и Тинан протянул руку вперед, даже не глядя на друга.
– Вот он… мой дом.
– Чего же ты ждешь? – раздраженно спросил Меррилл, заметив задумчивый взгляд Рутланда. – Ты почти загнал двух лошадей и подорвал мое здоровье, стремясь как можно быстрее добраться до дома, а теперь застыл на холме, как изваяние!
Тинан криво усмехнулся и тронул коня.
– Поехали, – он понимал, что у Джамисона есть все основания злиться.
Они спустились по дороге с холма и возле столбиков, обозначающих въезд в Оберон, увидели группу мужчин. Тинан заметил управляющего, остановился и слез с коня.
– Добро пожаловать домой, ваше сиятельство, – приветствовал хозяина Уильям Скин.
Тинан кивнул в ответ.
– Да, хорошо оказаться дома, мистер Скин. А что вы тут делаете?
– Ремонтируем изгородь, сэр. Кое-где она совсем пришла в негодность. И думаем поставить новые ворота.
– Конечно, – одобрил Тинан. – Как шли дела в мое отсутствие, мистер Скин? Есть прогресс?
– О, конечно, сэр. Думаю, вы будете довольны, когда все увидите, – Скин расплылся в улыбке.
Тинан немного поколебался, но все же решил подготовиться к тому, что его ждет.
– А леди Рутланд… как она? – он с беспокойством заметил, как постепенно гаснет улыбка Скина.
– Ее милость были очень заняты, сэр. Ни минуты не сидели сложа руки. На этой неделе мадам вышвырнула вон старую Бондуэлл и освободила рабов…
– Что?! – взревел Тинан, не веря своим ушам. – Что она сделала?
Скин не ожидал такой реакции хозяина.
– Я сказал, что на этой неделе мадам…
– Вышвырнула вон экономку и освободила моих рабов! – закончил Тинан, указывая на Тоби, стоявшего среди других работников. – Одного я уже вижу, мистер Скин.