Страсти Евы
Шрифт:
Меня представляют Уилсонам, американцам, которые проживают на своем ранчо в Техасе. В Россию их семья прибыла в полном составе: полковник Томас Уилсон (Руководитель Зоны № 12 - один из 12 основателей Корпорации), его жена и четверо сыновей. Миссис Уилсон помогает Дашиной маме на кухне, трое младших Уилсонов вместе с Ксеней играют на PS4, старшего отпрыска зовут Бобби, и он добродушно улыбается мне. От отца ему передались черные глаза с опущенными уголками и смуглая кожа. В его лице пока что присутствуют овальные несформировавшиеся черты. На вид Бобби лет семнадцать-восемнадцать от силы, и мне нравится его манера одеваться: свободные джинсы и клетчатая рубашка в техасском
– Приятно познакомится, Ева, - говорит он со слабым акцентом.
– Взаимно, Бобби, - я смущаюсь, я давно ни с кем не знакомилась.
Мы неловко улыбаемся и молчим, мы ведем себя как типичные подростки.
– Ты рада, что поступила в ОМА?
– первым завязывает он разговор.
– Да. Надеюсь, я не разочаруюсь.
– Не разочаруешься, поверь мне, - его открытый взгляд располагает к доверию.
– Я перевелся на третий курс и не жалею о выборе вуза.
Я вижу, что Бобби старается произвести впечатление серьезного молодого человека. На ползающего по койкам «постельного клопа» мой симпатичный подарочек не похож. Что сказать, отличное начало каникул!
Глава 2. Совершеннолетие
Дневник Евы.
Приветствую тебя, хранитель сокровенных мыслей!
Утро мое началось с прогремевшего в ушах выстрела - меня убили во сне на генеральном прогоне постановки нетленной рукописи, выпущенной из-под пера Злого Рока. Проснулась я в холодном мандраже и разъедающим, точно жженым сахаром, именем убийцы на устах - «Гавриил».
Злой Рок, спасибо за поздравление с днем рождения!
Всласть излить душу на бумажные листы дневника мне не дает затягивающий круговорот предпраздничной суеты, в который я ныряю с головой. Восемнадцатилетние - событие вселенского масштаба. Отсидеться не получится - чествуют дочь одного из 12 основателей Корпорации. В поместье Смирновых отовсюду льется интернациональная речь гостей, прибывших на торжество со всех частей света. Сквозь многоголосиие попеременно пищат радиосигналы диспетчера вертолетной площадки, дающие разрешения на посадку воздушным такси.
Специально для глобального празднества я наряжаюсь в струящееся до пола алое бархатное платье с глубоким вырезом на спине. Распущенные волнистые волосы я слегка подкалываю шпильками на затылке и закрепляю прическу лаком с блестками. К моему наряду как нельзя лучше подходит подарок Никиты - изящная бархотка старинной работы с мутно-белым лунным камнем, дрожащим, как капелька утренней росы.
Никита, когда дарил украшение, сказал мне: «Сестренка, фамильный амулет перешел к тебе по наследству. Папа подарил его маме на свадьбу. Береги его и никогда не снимай!»
Для поднятия боевого духа Даша подходит ко мне с двумя бокалами престижного шампанского «Луи Редерер Кристаль». По случаю знаменательной даты мой поддерживающий русские традиции брат оформил заказ у французского винодельного дома Луи Редерер, считавшегося до революции официальным поставщиком вина ко двору российских императоров. По русским обычаям Даша желает мне здоровья и долголетия, закрепляя торжественный тост крепкими объятиями. Мои нервы окончательно скручиваются в рогалик, и я еле-еле сдерживаю зародившееся еще с утра бунтарское желание броситься в укрытие. Тонкость и наполненность купажа шампанского ударяет мне в голову, но даже легкий подогрев алкоголем бесполезен в напряженном состоянии. С каждым ударом мое сердце перемещается куда-то в область горла.
Зал для торжеств очаровывает коктейлем из лучших духов, цветов, деликатесов и горячительных напитков. Неуловимые
«Воронцова, твой выход!» - я стоически приклеиваю радостно-гостеприимную улыбку и выхожу под гром поздравительных аплодисментов.
По обычаю меня, виновницу торжества, первыми обхаживают бороздящие бизнес-пространство акулы-глобализаторы. В промежутках с дифирамбами ко мне сплываются косяки среднестатистических рыбешек-банкиров. Не обходится без вмешательства дамских угодников и прочих проходимцев, крадущих женские тела и души для потворства прихотям. Дважды на грабли я не наступлю. Мое жизненное кредо - держать ухо востро. Проповедники мужского шовинизма растлевают женские души с целью вербовки в их сугубо мужскую секту, где женщине отведено место на тахте для самоутверждения их раздутого эго.
С чистой совестью я выполняю волю брата и оглядываюсь в поисках подарочка. Кто бы мог подумать, что подарочек, именуемый Бобби Уилсоном, скрывается за высокой икебаной, где саксофонист выводит джазовые мелизмы известных шлягеров периода сухого закона, побуждающие всех гостей к геракловским подвигам ради любви. Однако окрыляющей силе любви самого Бобби, как видно, противостоит сила земного притяжения, препятствующая свершению героических завоеваний. В укромном уголке он что-то пламенно репетирует, никого вокруг не замечая. За наше двухнедельное знакомство я узнала обо всех его сильных и слабых сторонах. Сейчас против него играет невыгодная черта характера - нерешительность.
Что же касается всего остального, то я полностью подписываюсь под словами Даши: Бобби обладает рядом достоинств - добротой, отзывчивостью и открытостью.
– С днем рождения, именинница!
– точно из-под земли вырастает он передо мной, улыбаясь до ушей, и принимается ворковать отрепетированные элегии.
Безоблачно радуясь пожеланиям, я между делом отмечаю, что он беспричинно заостряет внимание на моем кулоне.
– С амулетом что-то не так?
– тушуюсь я, суетно проверяя застежку бархотки.
– Э-э-э… что ты, все так, - аналогично конфузится он и тщательно трет глаза - некоторые люди так делают, чтобы выбросить из головы пустые беспочвенные доводы.
– Мне просто понравился камень лунной богини. Тебе идет.
– Спасибо за комплимент, - скованно дергаю я плечом.
Зашедшую в тупик неловкую ситуацию разрешает Даша.
– Бобби, позволь ненадолго украсть у тебя именинницу, - пропевает она прозрачным голоском и увлекает меня к бассейну, где гостей чуть меньше.
За внешним сиянием подруги я распознаю беспокойство. Обычно на приемах вокруг неподражаемой Дарьи Смирновой толпятся самые завидные холостяки Корпорации, наперебой завоевывая расположение красавицы, а сейчас ее руки постепенно превращаются в две замерзающие веточки на морозе.