Страсти по криминальному наследству
Шрифт:
Кулемин остановился, снял майку и попытался отдышаться. Сердце захлебывалось от восторга – прибор пищал. Тонко и тихо, но пищал – в одном и том же месте. Место было что ни на есть самым подходящим для потаенного клада – в углу комнаты. Кулемин прикинул: он сам бы спрятал клад именно там. Быстро сбегал к приятелю за ломом и принялся действовать. Паркет отлетел практически мгновенно, после чего звук стал сильнее. Пол обнажил деревянные лаги, прибор завопил так, что студент испугался, что его услышат соседи. Но те были заняты своими потолками и стенами, и все обошлось. Кондрат заглянул в образовавшуюся
– Дорогая, – Свистунов распахнул дверь ванной комнаты, – я совсем забыл тебя поцеловать! Пупсик! – Он замер на полуслове, зеленея на глазах перепуганной жены. – Сними дебильники, дура! Я с тобой разговариваю! Кто этот негодяй?! – Его толстый короткий палец уперся в нырнувшего в джакузи студента. – Не успел я подойти к машине, ты уже затащила в дом любовника?! Или он тоже пришел для того, чтобы починить краны, и для удобства залег с тобой в ванну?!
– Он не пришел, – дрожа, ответила супруга. – он свалился.
Кулемин, чувствуя, что попал в переделку, нырнул поглубже, но с непривычки ему не хватило воздуха, и он вынырнул обратно.
– А! – продолжал вопить Свистунов, рассматривая хилую, с редкой растительностью грудь студента, – он и разделся для удобства!
– А как вы думали?! – Кулемин решил отчаянно сопротивляться, полагая, что молчать в подобной ситуации просто неприлично. – От меня потребовалась такая самоотдача, что стало жарко. Когда тратишь столько энергии для достижения желаемого результата…
– Убью! – Глаза Свистунова налились кровью, он сжал кулаки и попер на мокрого студента.
Кулемин поднял честные очи к потолку, надеясь на высший разум, и тот его не подвел.
– Люстра! – догадался студент. – Она пищала!
Тяжелый бронзовый светильник ответил ему предупредительным скрипом.
– Убью обоих! Но сначала – его! – Свистунов навис над студентом и протянул толстые руки к шее Кулемина.
Но внезапно его хватка ослабела, и он ничком упал на холодный мраморный пол. Вместе с ним на пол свалился светильник. Светлана завизжала. Пока она вызывала «скорую помощь», следом за которой приехала милиция, и рыдала над раненым супругом, Кулемин сбегал наверх и попытался скрыть следы взлома.
Светлана сидела, набросив на голое тело бархатный халатик, и из последних сил выжимала из себя слезы по внезапно изувеченному супругу. Сотрудники, прибывшие на место преступления, тупо смотрели в раскуроченный потолок.
– Вы были одна, когда это произошло? – поинтересовался сержант.
– Нет, – ответила она, вздыхая, – я была с ним. – И она указала в сторону двери, из которой санитары выносили носилки со Свистуновым.
– Я тоже был с ними, – честно признался Кулемин, который не желал выставлять себя перед богатой привлекательной дамой в трусливом виде.
– Да? – заинтересовался сержант. – И что же вы делали?
– Он чинил кран! – заступилась за студента дама.
– Вы, гражданин
– Он, – гордо сообщила та, – на все руки мастер.
– Да, я такой, – поглядел на нее с обожанием студент и покраснел.
Истина оказалась рядом, прямо на поверхности. Дело после того, как приехал адвокат Светланы Свистуновой, запахло суицидом. Получалось, что господин Свистунов решил свести счеты с жизнью таким странным на первый взгляд образом. Он подставил лысеющую голову под падающий бронзовый светильник. В тот момент, когда падал светильник, пришел Кондратий, и Свистунов чуть не отбросил копыта, находясь в здравом уме и светлой памяти. Адвокат потребовал, чтобы последние слова обязательно запротоколировали, дабы завещание супруга в пользу вдовы, в случае его скоропостижной смерти, смогло иметь полную силу. Такой поворот дела устраивал всех, особенно Свистунову, но она старалась не подавать виду. Кулемин, проводив правоохранительные органы и адвоката, остался утешать даму.
– Они не поверят и начнут тебя преследовать, – сказала она, трепля вихрастую голову нового поклонника.
– Кто они? – не понял студент.
– Головорезы Свистунова, – призналась Светлана. – Я попытаюсь от них откупиться, но они такие жлобы! – после этих слов утешать пришлось Кулемина.
Звягинцев давил на кнопку звонка с энтузиазмом, присущим начинающим кладоискателям. Дверь распахнулась неожиданно, без всяких проволочек, на пороге показался небритый мужик с помятым лицом.
– Чего надо? – Он дыхнул перегаром на писателя и подтянул растянутые треники.
– Добрый день. – Звягинцев, несмотря ни на что, решил быть вежливым. – Я ваш сосед снизу…
– Из коммунальной? – хмуро поинтересовался мужик.
Писатель кивнул.
– Проходи, – сказал тот и пропустил Звягинцева в апартаменты.
– Вы, простите, хозяин этой жилплощади? – растерялся писатель, оглядывая богатую обстановку.
– Прощаю, – охотно согласился мужик и внес ясность, – я ихний тесть. Караулю недвижимость, пока дочка с зятем поджаривают на южном солнце свои жирные окорока.
– Александр Сергеевич, очень приятно, – представился писатель.
– Пушкин? – Мужик прошел на просторную кухню, соединенную со столовой.
– Отчего же сразу Пушкин? – пожал плечами Звягинцев, разглядывая евроремонт. Вот что, оказывается, можно сделать из их коммунальной квартиры! Вот, оказывается, как можно жить. Вот как жить нужно. Он должен сделать все, чтобы найти старухины драгоценности.
– Вован. – Мужик протянул жилистую руку.
– А по батюшке? – Звягинцев ощутил крепкое рукопожатие.
– Если хочешь, зови Степанычем, – сказал тот, наливая в хрустальный фужер водки из уже ополовиненной бутылки.
– Что вы, Вован Степанович, – отмахнулся Звягинцев, – я же не за этим.
– Пей, Пушкин, – сказал Вован, – чтобы мы были в одной весовой категории. Или мотай отсюда.
– За ваше, Вован Петрович, здоровье. – Звягинцев понял, что для дела ему придется пойти на уступки, и выпил.
– Степанович, – поправил его Вован и налил еще.
– Может, – робко поинтересовался Звягинцев, – есть чем закусить?