Страсти по Луне. Книга эссе, зарисовок и фантазий
Шрифт:
Ив Монтан – сын итальянского рабочего, эмигрировавшего во Францию. Его настоящее имя Иво Ливи, псевдоним произошел от итальянского возгласа «Иво, монта!» – так мать звала его, играющего во дворе, домой. «Поднимайся, Ив!» В 11 лет он бросил школу и пошел работать. Перебрал несколько профессий и остановился на профессии шансонье, певца. Эдит Пи- аф помогла ему не только утвердиться на эстраде, но и успешно дебютировать в кино. Именно с Эдит Пиаф Ин Монтан снялся в своем первом фильме – «Звезда без света».
Монтан и Симона встретились в августе 1949
Отец Симоны Синьоре, Каминкер, еврей по национальности (как видим, у всех троих были не подлинные фамилии, а вымышленные), покинул Францию в годы войны и организовал антифашистский центр «Свободная Франция». В подпольный кружок входила и юная Симона. В начале кинокарьеры она играла в основном служанок и горничных. Потом пришел первый успех, и в 1946 году актриса получила приз дебютантки в кино. Затем не раз добивалась самых престижных наград, в том числе «Оскара». Симона всегда играла сдержанных женщин, за холодной отчужденностью которых угадывалась огромная сила и темперамент.
У Ива Монтана и Симоны Синьоре был на удивление гармоничный брак (до встречи с Мэрилин он был просто безоблачным). Они идеально подходили друг другу – может быть, потому, что роли в семье были четко расписаны: Ив Монтан был ребенком и одновременно хозяином, Симона – хранительницей очага и его совестью. Она нежно любила и опекала супруга и прощала ему шалости. Шалости, естественно, касались женщин. В этом смысле Ив Монтан был истинным французом, и шелест скользящей мимо юбки его всегда волновал. Настоящему испытанию на прочность их брак подвергся при встрече Монтана с Мэрилин Монро.
К моменту их встречи Мэрилин Монро была в очередной раз замужем – за известным драматургом Ар-
туром Миллером. Их брак начался на высокой ноте (для Миллера Мэрилин была чарующей женщиной, а он для нее – притягательным интеллектуальным мужчиной), но воистину верны слова русского поэта Над- сона: «Только утро любви хорошо…» Утро давно прошло, и брак Мэрилин и Миллера близился к закату, сопровождаясь нервными срывами Мэрилин и тайным недовольством Миллера. Все окончательно развалил появившийся на горизонте Ив Монтан: он приехал в Америку на гастроли и быстро добился успеха у американцев.
Как писал позднее Артур Миллер: «Я догадался, что брак наш разрушается… Мэрилин смотрела на Монтана с обожанием и не понимала, что он не тот, на кого можно опереться. Но всю ее жизнь для нее вдруг необыкновенно важным становился какой-нибудь первый встречный. С ним или с ней связывались какие-то необыкновенные
Ив Монтан, надо признать, все же был не «первым встречным», а артистом, очаровавшим Америку, и у Мэрилин Монро родилась идея пригласить Монтана партнером в фильм «Давай займемся любовью», в котором ей предстояло сниматься. Так что актриса сама выбрала свою судьбу. И вот в Сан-Франциско, в гостиничном номере, где жили Ив Монтан и Симона Синьоре, раздался телефонный звонок: «Хотите сниматься с Мэрилин Монро?»
Все другие кандидаты по тем или иным причинам отпали (Кэри Грант, Рок Хадсон, Чарлтон Хестон и Грегори Пек), и вот всплыла кандидатура Ива Монтана. Вы думаете, он согласился сразу? Нет. Монтан долго торговался из-за гонорара, и только когда выбил то, что хотел, согласился. Так Ив Монтан стал партнером американской кинодивы на съемочной площадке и буквально соседом по гостинице «Беверли Хиллз», где в бунгало № 20 поселили Монтана и Симону, а в соседнем № 21 жили Мэрилин Монро и Артур Миллер. Камин в гостиной, мягкие кресла, гравюры с видами Венеции. Стоит только позвонить, и вам прямо в но
мер подадут обед и любые напитки, какие только захотите. Райское место. Отличный финансовый контракт и заманчивые съемки.
Две звездные пары быстро подружились. Процитируем мемуары Симоны Синьоре «Ностальгия теперь уже не та»:
«Монтан возвращался со студии первым, принимал душ и жадно набрасывался на текст, который надо было назавтра выучить. Он запирался в комнате, работал до ужина добрый час, часто с репетитором, следившим за произношением и ударениями (ведь фильм снимался на английском языке. – Ю. Б.).
Когда возвращалась Мэрилин, она обычно заставала Артура и меня либо у них, либо у нас: это был час моего отчета Миллеру о том, как я провела день, – час рюмки скотча, а также час, когда Артур с жаром рассказывал о далеком или близком прошлом своей страны, которую я так плохо знала.
Мэрилин, еще в гриме, говорила: «Я под душ и сразу к вам». Она возвращалась в халатике из искусственного шелка цвета перванш в белый горошек, без грима, без накладных ресниц, босиком, отчего ее фигура казалась более плотной: у нее были лицо и походка прекраснейшей из пейзанок Иль-де-Франс, о которых веками слагали песни…»
Заметим, что и Мэрилин и Симона были блондинками на тот момент: Мэрилин – платиновой, а Симона – с чуть медным отливом.
А теперь воспоминания Ива Монтана:
«У меня так и стоит перед глазами тогдашняя Мэрилин – в брючках из шотландки и в кофточке с приоткрытым (без всякой задней мысли) воротником, с глазами какой-то немыслимой голубизны, всегда хранившими ту прозрачность, которая у большинства других женщин появляется лишь временами. А может, дело было в том особом цвете, каким все окрашивала вокруг калифорнийская зима? Не знаю…»