Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Страсти ума, или Жизнь Фрейда
Шрифт:

Подсознание стало его страстью и путеводной звездой. Его дотошные записи по каждому случаю перемежались рассуждениями, догадками. Он двигался по пути, по которому, как ему казалось, прошел Антон Левенгук, ставший первым человеком, который через свой улучшенный микроскоп увидел живых одноклеточных и бактерий. Он думал: «Подсознание становится моим полем рефракции. Оно даст мне научное познание и позволит описать причины и методы лечения человеческого поведения. Я стану повивальной бабкой, нет, во мне так бурлит возбуждение и трепещущая жизнь, что, несомненно, я стану матерью».

Он поднял обе руки вверх, изображая испуг: «Надеюсь, у ребенка не окажутся две головы».

2

В городе стали говорить, что доктор Зигмунд Фрейд

хорош для консультаций касательно того, что уклончиво называлось «женскими неприятностями». Жены, достигшие тридцатилетнего возраста или перешагнувшие его, зачастили в приемную Зигмунда и, смущаясь, пытались описать перемежающиеся недомогания, причины которых не сумели определить их домашние врачи. Он проводил тщательное обследование, направляя к специалисту, когда считал, что не может полагаться только на свое мнение. В большинстве случаев он не обнаруживал органических нарушений; после достаточно долгих спокойных опросов ему стало ясно: все их трудности берут начало в том, что Йозеф Брейер определил однажды как «секреты брачного алькова». Лишь в отдельных случаях удавалось получить достаточно надежный ключ к тому, что сломалось, ибо эти женщины, воспитанные в духе сексуальной сдержанности, равноценной глухоте, при упоминании о половой любви лишались дара слова, они не могли говорить о таких вещах даже со своим врачом. Они краснели, заикались, опускали глаза, но истина так или иначе выходила наружу: муж оказывался неуклюжим, торопливым, невнимательным, неспособным рассчитать время так, чтобы возбужденная им жена также получила свое удовольствие, вместо этого он, «напрыгавшись, сваливался, как животное».

Осознав, почему его пациентки страдают нервным расстройством, он понял, что мало чем может помочь в исправлении положения. Венский мужчина разъярится, если его пригласит врач и откровенно скажет, что супруга нездорова по причине его неловкости при половом сношении. Эту тему студенты, солдаты, завсегдатаи бульваров, члены клубов, деловые люди до одури обсуждали между собой в излюбленных трактирах с мельчайшими физиологическими подробностями, но она исключалась как аморальная и недостойная в беседах между супругами. Масштаб несчастья, вызванного таким лицемерием, становился для Зигмунда все более очевидным по мере накопления данных; однако ни он, ни другие неврологи не могли помочь пациенткам выбраться из тяжелого положения, о чем свидетельствовали их дрожащие руки и мокрые от слез платки. Некоторые из его замужних пациенток были обречены болеть всю жизнь.

Каждый случай невроза давал ему крупицу знаний о том, как действует подсознание. Двадцатитрехлетняя фрейлейн Ильза была живой, одаренной девушкой, ее привел к нему отец, старый врач, пожелавший, даже потребовавший находиться в кабинете при осмотре. Восемнадцать месяцев у Ильзы были острые боли в ногах, она ходила с большим трудом. Первый врач, осматривавший ее, поставил диагноз рассеянного склероза, а молодой ассистент отделения нервных болезней полагал, что налицо симптомы истерии, и рекомендовал направить девушку к доктору Фрейду. В течение пяти месяцев Ильза посещала Зигмунда три раза в неделю. Он сделал все мыслимое: усиленно массировал, повышал напряжение электротерапевтической аппаратуры, испробовал под гипнозом различные внушения, чтобы ослабить боль. Ничто не помогало, хотя Ильза охотно подчинялась требованиям Зигмунда. Однажды она неуверенно вошла в его приемную – с одной стороны ее поддерживал отец, а с другой она опиралась на зонтик, как на трость. Зигмунд потерял терпение. Когда она была под гипнозом, он закричал:

– Сколько может тянуться! Завтра этот зонтик сломается у тебя в руках и ты пойдешь без него.

Он разбудил Ильзу, обозленный на самого себя за потерю терпения. На следующее утро пришел ее отец без предварительной договоренности.

– Вы знаете, что вчера сделала Ильза? Мы гуляли по Рингштрассе, как вдруг она запела мелодию хора из оперы «Разбойники» по Шиллеру. Она отбивала такт по плитам тротуара и сломала зонт! И теперь впервые за много месяцев она ходит без зонта.

Зигмунд испустил глубокий вздох облегчения.

– Ваша дочь хитроумно перевоплотила мое неоткор–ректированное внушение в целеустремленное.

Он знал, что Бернгейм

и Льебо были бы довольны достигнутым. Зигмунд колебался, а затем решил пойти дальше.

– Поломки зонта еще недостаточно для излечения Ильзы. Мы должны узнать, что в ее голове подбрасывает ей мысль, будто она не в состоянии двигаться без посторонней помощи.

На следующий день он ввел Ильзу в состояние сна и спросил, что вывело ее из эмоционального равновесия перед тем, как начались боли в ногах. Ильза спокойно ответила, что причиной была смерть привлекательного молодого родственника, с которым она считала себя обрученной. Зигмунд побуждал ее рассказать о своих чувствах к этому человеку, о ее горе в связи с его смертью. Ответы Ильзы были настолько деловыми, что у него возникло сомнение, на правильном ли он пути. Через два дня Ильза пришла в его приемную, опираясь на новый зонт. Зигмунд ввел ее в состояние сна, затем сказал строгим голосом:

– Ильза, я не верю, что смерть твоего кузена имеет какое–то отношение к твоей болезни. Я полагаю, что с тобой случилось нечто иное, имевшее огромное значение для твоей эмоциональной и физической жизни. Пока ты мне не скажешь, я не могу помочь тебе.

Ильза молчала несколько секунд, затем с придыханием прошептала длинную фразу, в которой он уловил слова «парк… незнакомец… изнасилование… аборт». Ее отец горько зарыдал. Зигмунд вывел девушку из состояния сна. Поддерживая друг друга, отец и дочь вышли из кабинета. Зигмунд больше не видел пациентку, не получил он и каких–либо объяснений. Если воздействие случившегося в парке не будет пресечено, то она вскоре окажется навсегда прикованной к постели. Она будет жить, но в изоляции от мира. Он полагал, что если бы он провел несколько сеансов, возможно, даже еще один, то смог бы раскрыть Ильзе связь между надвигающимся параличом и ранее случившимся с ней несчастьем, имел бы шанс примирить ее с фактом, что она может жить, несмотря на обрушившееся на нее бедствие.

Одновременно с Ильзой он занимался фрейлейн Розалией Хатвиг, молодой певицей, готовившей себя к оперным и концертным выступлениям. Ей прочили многообещающее будущее. Затем она вдруг стала делать ошибки в среднем регистре. У Розалии нарушалось дыхание, когда она была возбуждена, голос пропадал, и она не могла продолжать пение. Зигмунд ввел ее в состояние сна, побуждал ее к беседе. Она выросла в многодетной семье, ее отец грубо обращался с женой и детьми не только в житейском, но и в моральном смысле, не скрывая, что для интимных дел он предпочитает служанок. После смерти матери Розалия взяла на себя воспитание младших. Защищая маленьких, она была вынуждена подавлять свою собственную ненависть и презрение к отцу, молча принимать то, что хотела бы открыто сказать ему. Каждый раз, заставляя себя сдерживаться, она ощущала сдавленность и сухость в горле.

Зигмунд побуждал ее под гипнозом сказать все, что она хотела бы все эти годы выложить своему отцу, как бы грубо это ни звучало. Розалия сделала это в резких, гневных выражениях. Она сумела преодолеть провалы в пении, но осложнения, возникшие у Розалии с ее теткой, заставили преждевременно прервать лечение.

Знания подобны медленно текущей реке: иногда возникают заторы и завалы, иногда она пересыхает. Ныне же на Зигмунда обрушился поток. Очередное открытие, которое пробивалось в его сознании, ломая скорлупу невежества, заключалось в понимании им того, что в какой–то части своей практики он оказался не только идиотом, но и лгуном. Предписания Вильгельма Эрба в его книге «Учебник электротерапии», к которым он широко прибегал в последние пять лет, были всего лишь общим подтверждением.

Профессор Эрб сознательно пошел на обман: он разработал систему электрических сопротивлений, смены направлений тока, медных, никелированных, покрытых губкой, фланелью, льняной тканью электродов, а также изложил «суть электротерапии» в наборе сложных математических формул, которые, о чем теперь жалел Зигмунд, он запомнил наизусть и которым верил, как Священному Писанию. Он мучился угрызениями совести, когда вспоминал, скольких пациентов он ввел в заблуждение, полагаясь на утверждение Эрба: «Я вовсе не повинен в преувеличении, утверждая, что эффект исцеления зачастую удивлял даже опытных врачей магической скоростью и полнотой».

Поделиться:
Популярные книги

Кротовский, вы сдурели

Парсиев Дмитрий
4. РОС: Изнанка Империи
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
рпг
5.00
рейтинг книги
Кротовский, вы сдурели

Идеальный мир для Лекаря 8

Сапфир Олег
8. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
7.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 8

Светлая тьма. Советник

Шмаков Алексей Семенович
6. Светлая Тьма
Фантастика:
юмористическое фэнтези
городское фэнтези
аниме
сказочная фантастика
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Светлая тьма. Советник

Кодекс Крови. Книга VI

Борзых М.
6. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга VI

Младший сын князя. Том 2

Ткачев Андрей Юрьевич
2. Аналитик
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Младший сын князя. Том 2

Кодекс Охотника. Книга IX

Винокуров Юрий
9. Кодекс Охотника
Фантастика:
боевая фантастика
городское фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга IX

Кротовский, побойтесь бога

Парсиев Дмитрий
6. РОС: Изнанка Империи
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Кротовский, побойтесь бога

Под маской моего мужа

Рам Янка
Любовные романы:
современные любовные романы
5.67
рейтинг книги
Под маской моего мужа

Новый Рал 8

Северный Лис
8. Рал!
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Новый Рал 8

Вперед в прошлое 2

Ратманов Денис
2. Вперед в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 2

Секреты серой Мыши

Страйк Кира
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.60
рейтинг книги
Секреты серой Мыши

Толян и его команда

Иванов Дмитрий
6. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.17
рейтинг книги
Толян и его команда

Школа. Первый пояс

Игнатов Михаил Павлович
2. Путь
Фантастика:
фэнтези
7.67
рейтинг книги
Школа. Первый пояс

Жена неверного ректора Полицейской академии

Удалова Юлия
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
4.25
рейтинг книги
Жена неверного ректора Полицейской академии