Страсти Земные
Шрифт:
– Фамилия.
– Я же сказал - не помню.
– И как, по-вашему, я должна искать дело?
– Не знаю, - я растерялся.
– Вот кто передавал, тот пусть и ищет. До свиданья.
– Подождите, девушка, - это я ей польстил, - где и кого мне искать? Сергей Иванович сказал, что я могу получить справку у вас.
– Сергей Иванович? Хром?
– Да-да, - я решительно закивал, - он самый. Я в деле Неизвестным
– Что ж вы мне голову морочите! Так бы и сказали - Неизвестный от Сергея Ивановича. Вы присаживайтесь.
Я устало опустился на стул. Всегда не любил чиновничьи кабинеты. "Неизвестный от Иван Иваныча" - звучит!
Женщина порылась в шкафу и вытащила тонкое дело, на котором стоял номер и от руки написано: "Неизвестный". Полистала его и спросила:
– Какую фамилию писать?
Я задумался. Иванов? На крайний случай пойдет.
– Комес, - неожиданно сорвалось с языка.
– Что комес?
– Вы спросили фамилию, я сказал Комес.
– Вспомнили?
– удивилась она, - тогда вам в паспортный стол.
– Если бы!
– сказал я с сожалением, - само всплыло. Не Ивановым же, в самом деле, обзываться, - выкручивался, как мог.
Женщина смотрела на меня подозрительно.
– Обычно мы так и пишем. Или Неизвестный, и такая фамилия есть. Вспомнил? Признавайся!
– Может действительно вспомнил, и не осознаю. Может прозвище. Пробейте её!
– Хм, мне действительно все равно как назвать тебя в этой справке, она ничего не стоит, документов по ней не выдадут, - теперь обращалась ко мне на "ты" и видимо сама этого не замечала, - пробьем, не переживай, я все в деле запишу. Вы, художники, странные люди, - закончила совсем не по теме.
Я промолчал.
– Фамилия.
– Комес.
– Имя.
– Егор.
– Отчество или второе имя, если они есть в ваших национальных традициях.
– Ронович.
– Как?
– Ронович, от имени Рон.
Женщина покачала головой и с презрительным бормотанием "художник", увековечила Рона на земле.
"Обязательно памятник ему поставлю, когда вернусь. Как обещал", - пронеслось в голове.
– Фотографию принес? Бородатый. Не положено, но для справки сойдет. Распишись. Нет, не твоя это фамилия - расписываешься неуверенно.
– Но вы все равно пробейте!
– Кому напоминаешь?
Тетенька расписалась сама, шлепнула печать
– Действительна месяц. После только через суд. Понял? Свободен.
– Спасибо. До свиданья.
– Лучше не надо.
В коридоре мы с Зиной рассмотрели этот мандат.
Справка, удостоверяющая личность, выданная в связи с утерей документов.
Комес Егор Ронович 198х года рождения. Моя фотография, подпись, печать.
Справка выдана 17. 08.20хх Закутокским ГОВД Кутинского района ...ской области. Годна до 17.09.20хх
И ниже крупными буквами:
ДАННЫЕ О ГРАЖДАНИНЕ ЗАПИСАНЫ С ЕГО СЛОВ. СВЕДЕНИЯ НЕ ПОДТВЕРЖДЕНЫ.
Вот тебе бабушка и юрьев день! И куда я с ней?
– Ты чего, все вспомнил?
– испуганно спросила Зина.
– Нет, - я огорченно покачал головой, - к сожалению. Само всплыло, а расписался неуверенно. Идем отсюда.
– Домой, только домой, - приговаривала Зина, ведя машину, - ты выпить хочешь? Я ужасно хочу! Коньяку. Ну и денек. У меня до сих пор руки трясутся.
Заиграл мобильник.
– Да! Не, Лидок, не могу. Не могу и все, занята, - посмотрела не меня, - ты в своем уме? Кого ты слушаешь, подруга называется! Да, завтра дежурю. Все, мне некогда, я за рулем, пока. Вот что значит бабский коллектив, - с досады стукнула по рулю, - у всех языки чешутся!
– Про меня?
– Больше про меня.
Я не стал уточнять, и так ясно.
От коньяка Зину повело. После наскоро выпитой стопки она приготовила закуску и мы продолжили снятие стресса. Коньяк пили из водочных стопок. Девушка налегала на напиток и много курила, я почти не пил. Вскоре начались пьяные разговоры, перешедшие в рыдания. И жизнь тяжелая и с мужиками не везет, и снова с бандитом связалась и как не хватает мамы и все в этом роде. При этом плакалась мне в жилетку.
– Зина, у тебя интернет есть?
– За кого ты меня принимаешь!? Конечно! Не хуже, чем в вашей Москве!
– А где компьютер.
– У меня ноутбук. В моей комнате. Но тебе я его не да-ам, - покачала пальцем перед моим носом, - у меня там мои маленькие женские секреты...
– Поставь пароль на себя и открой гостя.
– Да??? А так можно!? Не-е ты хитрый, пароль подсмотришь...
– Не буду, честное слово!