Страстные приключения Изгоя
Шрифт:
Борис успешно осваивал английский и тренировал мускулатуру. Единоборства стали частью его жизни, и стремление к физическому совершенству несколько скрашивала никчемность существования в секте. Телевизора у них не было, но радио рыжая дьяволица услышала новость: правительство Черномырдина отправлено в отставку.
Рыжая фурия во всеуслышание объявила:
— Это знаменует скорый конец эпохи Ельцина, и приход времени Вишну — Владимира Вольфовича! Первым шагом станет роспуск парламента и триумфальные выборы в Госдуму.
Борис,
— Дай Бог, чтобы было так!
На самом деле вечный юноша не особенно доверял Жириновскому — опасаясь, что тот испортит отношения с западным миром, и обременит экономику России дополнительными военными расходами.
Но Рыжая дьяволица в нем не чаяла души. Но обсуждение в Госдуме вылилось в сплошное разочарование. Жириновский без всякой охоты, явно стухнув, проголосовал за Кириенко. И оказался в двусмысленном положении. Ведь он отдал голос ставленнику Немцова, и прозападному либералу. А где патриотизм?
В ярости рыжая фурия приказала принести в жертву сразу четверых: трех мужчин и женщину.
Это должно было дать по её мнению новые силы Богу-демиургу Виншу и его воплощению в Жириновского.
На охоту Борис отправился вместе с рыжей фурией. Её чувствительный нос и интуиция, помогали отыскивать жертвы и избегать попаданий.
В первый раз Борька встретил двух поддатых отдыхающий. Первого из них полуголый юноша встретил ударом голенью в подбородок. Тот упал, и второго вонзился кинжал. Удар последовал в живот. Дебелый мужик оказал сопротивление. Она попытался ответить кулаком, но Борис поставил блок, и снова пырнул прямо ножом прямо челюсть и длинный нож по инерции вышел через затылок.
Второй, довольно крупный мужчина атаковала сзади, но получил пяткой нос. От удара «клюв» лопнул, словно переспелый помидор. На Бориса упали капельки солоноватой крови. Юный маньяк слизнул солоноватую жидкость. Запах пьянящего напитка привел Борьку в исступление. Он принялся с яростью наносить удара по мужику, совершено изрешетив его, превратив грудь и туловище в рваную губку.
Рыжая с трудом остановила разъяренного юношу. Потом бросила зажженную жидкость, произведя ритуал и уничтожив следы.
Другую пару они застали на следующую ночь. Пьяный бомж и обрюзгшая женщина занимались любовью.
На сей раз удар нанесли они сразу же вдвоем: синхронно. Рыжая фурия прикончила одним ударом мужика, а Борька заколол под лопатку женщину. Она была некрасивая, и сожаления вечно юных маньяк не испытывал. А что такое уродство и бескультурье… Хотя в их секте тоже спариваются, но зато все адепты красивы.
После этого ритуала рыжая слегка успокоилась, и Борька снова приступил к написанию своей детективной повести. Из-за большой загруженности занятиями по тайскому боксу и каратэ работа продвигалась небольшими урывками.
Их догнали еще трое стражей вместе освобожденной журналисткой Алисой. Девушка провела дюжину часов в холодной, сырой темнице, да еще в колодках и вытянутыми руками. Поэтому, её немного трясло, и она невольно прижималась у крупному охраннику, стараясь согреться. Одновременно девчонка терла холодные, голые ступни (модные туфли жандармы так и не вернули видимо присвоив
Песня и вовсе взбодрила Алису и она заметила:
— Человек с таким голосом и чувствами не может оказаться мерзавцем.
Колобков на это ответил с уверенностью аксакала:
— Дитя ты еще… Сколько нам приходилось видеть убийц с благородством херувимом.
Карташов тоже счел нужным добавить:
— Чаще всего политические террористы неисправимые идеалисты, и вполне искренне считают, что они служат народу, а то и Господу Богу. Откровенная уголовщина среди эсеров редкость…
Охотничий и рыбачий домик Абрама Хинштейна оказался не таким уж незрячим и маленьким, как показалось вначале. Просто несколько большущих деревьев его практически скрывали с глаз. А так в нем можно было и с комфортом заночевать и пригласить гостей за стол… На стенах висело не меньше десятка сабель, ятаганов, палашей и пара древних мечей. Причем, оружие старинное, с украшенными каменьями рукоятями. Ну, а подвале, нашелся и солидный запас спиртных напитков, а также холодная закуска, включая американские консервы.
Жорж Бычков отметил:
— Хотя тут и чудесные места, но все же… Интересно, Абрам Хинштейн скупой до того, что стал фигурантом множества анекдотов, все-таки принимала гостей.
Карташов логично отметил:
— Нет людей чисто скупых и исключительно щедрых. Иногда личная встреча и беседа за столом, приносят такую коммерческую выгоду, что тысячекратно превосходит личные расходы. В конце концов, Абрам холодный, бессердечный прагматик, а не маньяк скупости вроде Плюшкина.
С Виктории сняли кандалы, и даже милостиво предложили перекусить с ними. Та отрицательно мотнула головой:
— Я не ем мяса, и принципиально стараюсь не предаваться излишествам, особенно если впереди ждет тюремная баланда и кнут тюремщика. — Тут глаза мятежной девчонки злобно сверкнули. — А вообще, вы едите и пьете чужое без разрешения хозяина, нарушая закон…
В ответ послышался издевательских смех, Карташов сделал, выразительный жест, призывая к спокойствию:
— Хозяин мертв, и кому принадлежат его капиталы, все еще не определенно судебным порядком, а значит пока они под нашим покровительством. А тебе остается только… — Кажущиеся маленькими, на жиром и крупном лице статского генерала глаза, стали злыми. — Так ты покажешь нам труп? Чтобы потом не было никаких путаниц и неурядиц с наследством?
Виктория с сильным волнением в голосе произнесла:
— А можно мне прогуляться одной? Подышать свежим воздухом, может даже в последний раз в моей жизни, пройтись по горным тропам и травам. Сочинить заключительную вольную серенаду… — Девушка повернула к следователям личико и пустив слезу прошептала. — Вряд ли я смогу найти труп, так его не убивала, и единственная моя цель, это хоть напоследок ощутить запах и силу родной земли, прежде чем меня навечно похоронит каменный мешок.
Колобков свирепо набычился, рука, в которой помощник следователя держал большую позолоченную вилку с вымоченным в кетчупе сосиске побледнела. Он прохрипел: