Страстный призыв

Харри Джейн

Возможно, я сама виновата, думала Жанет, рассеянно перепечатывая отчет. Это как костер, который гаснет, если в него не подбрасывать дров. Наверное, в свое время не следовало отказываться от многочисленных приглашений Лилиан и с большим вниманием относиться к ее стараниям познакомить меня с кем-нибудь из друзей своего мужа?..

Но тогда дружеская забота вызывала у Джоанны раздражение, даже обиду. Она воспринимала это как вмешательство в свою, довольно счастливую — с ее точки зрения — жизнь, в которой, по мнению Лили, видите ли, не хватало мужчины!.. Она превратилась

в настоящую сваху, сердилась тогда Жанет.

Покончив с отчетом, девушка надела узкие брючки и свободный свитер и села перекусить, соорудив немудреный завтрак из сыра, сухого печенья и помидоров. Когда она с аппетитом поглощала еду, раздался резкий звонок в дверь. Жанет сделала глубокий вдох и пошла открывать.

— Входи, пап. Очень рада тебя видеть, — сказала она спокойно, пропуская сэра Герберта в комнату.

— Честно говоря, сомневаюсь...

Герберт Остер был импозантным мужчиной, а безукоризненно сидевший на нем темный костюм еще больше подчеркивал его несомненную значительность. Изучающе рассматривая дочь, он постепенно мрачнел.

— Что за шутки, Жанет? Где ты пропадала весь уик-энд? — Его глаза были непроницаемо холодны. — Или эти идиоты в отеле не передали тебе, что я звонил?

— Хочешь кофе? — спросила Джоанна, как бы не замечая вопроса.

— Я бы хотел сначала услышать твой ответ, — жестко продолжил отец. — Чем вызвано твое исчезновение? Разве ты не знала, что я жду немедленного отчета о переговорах?

— Он готов. — Жанет протянула ему несколько листков. — Что касается моего так называемого исчезновения... Я думала, что заслужила отдых, и воспользовалась этим обстоятельством. И собираюсь в дальнейшем поступать так же. Ты же знаешь, в моей жизни только одна работа, работа, работа и больше ничего!

— Я рад, что ты можешь позволить себе расслабиться, — хмуро произнес сэр Герберт, неодобрительно окидывая взглядом ее наряд. — Но впредь будь добра докладывать, что собираешься исчезнуть так неожиданно, и ставь меня в известность, где тебя искать.

— Понимаю. — Она медленно отодвинула чашку. — Приятно, что ты обо мне беспокоился.

— Беспокоился? — Темные брови непонимающе взметнулись вверх. — А почему, собственно, я должен был беспокоиться о тебе? Ты взрослая, самостоятельная женщина и в состоянии сама позаботиться о себе. Хотя, надо признаться, я был удивлен, узнав, что ты вела себя столь безответственно. Но ты вернулась, и не будем больше говорить об этом. Ты прекрасно справилась с заданием. — Он кивнул ей. — Отличная сделка. Я горжусь тобой, девочка!

Вот они, долгожданные слова, подумала Джоанна, которые совсем недавно пролили бы бальзам на мою душу. Но сейчас они почему-то совсем не трогают меня, напротив, даже как-то неприятны.

Усталый голос Мэтью Росса эхом отозвался в ней: «Вы истинная дочь своего отца, мисс Остер».

— Я рада, что ты доволен, — тихо сказала она.

— Загляни в офис завтра утром. — Отец взял отпечатанный отчет. — Позавтракаем вместе и обсудим все в деталях. — Он кивнул ей и ушел так же внезапно, как появился.

Ушел, оставив лишь свои наставления, холодно заметила

Жанет, и, как всегда, даже не поинтересовавшись моей жизнью. Она посмотрела в окно на серый лондонский день и вдруг почувствовала легкую дрожь.

— С вами все в порядке, мисс Остер?

Жанет споласкивала лицо холодной водой, наклонившись над раковиной. Услышав обращенный к ней вопрос, она оглянулась и, поймав внимательный взгляд Бланш Мирроу, раздраженно поджала губы. Приступ тошноты был ужасен, казалось, ее выворачивает наизнанку. Успокаивала лишь мысль о том, что никто не видит ее состояния. Но, оказывается, она ошибалась — свидетель все же был...

Девушка выпрямилась, с тревогой сознавая, что комната все еще плывет перед ее глазами, а рука, прижимающая ко рту бумажную салфетку, предательски дрожит.

— Все прекрасно, — солгала Жанет, отворачиваясь от зеркала, не в силах видеть свое бледное, безжизненное лицо. — Наверное, я что-то не то съела...

Бланш нахмурила тонкие брови.

— Надеюсь, не в нашем кафе? Пожалуй, следует сказать повару!..

Джоанна с досадой бросила скомканную салфетку в корзину для мусора.

— Не нужно никому ничего говорить, мисс Мирроу, — холодно возразила она. — Нет нужды поднимать панику.

— Простите мою назойливость, но ведь это уже не первый раз за неделю. — Бланш пристально взглянула на девушку. — Вы уверены, что вам не нужно обратиться к доктору?

Жанет закусила губу, проклиная про себя несдержанных на язык сослуживцев.

— Очень может быть. Я не хочу подвергать опасности всех окружающих. Пожалуй, мне лучше пойти домой и полежать денек в постели, чтобы избавиться от этого недомогания...

Бланш Мирроу подавила легкий смешок.

— ...и распространения его среди других сотрудников, — продолжила она фразу Жанет. — Будем надеяться, что этот вирус не передается воздушно-капельным путем!..

— Я уверена, что это не гепатит. — Джоанна уже едва сдерживала раздражение. — Вероятно, просто желудочный грипп. Я пойду домой, но сначала разберу почту, если вы, конечно, не возражаете.

— Разумеется! — Каждое слово Бланш было наполнено сарказмом. — Но, полагаю, мне следует сообщить сэру Герберту о вашей болезни?

— Это совершенно излишне, — быстро сказала Жанет. — Завтра я вернусь на свое рабочее место.

С тех пор она, по выражению отца, «симулировала». К сожалению, ничто не могло укрыться от его всевидящего ока и пристального внимания мисс Мирроу.

Работа постоянно скапливалась на ее столе, не позволяя Джоанне даже в мыслях побыть наедине с самой собой. Во время уик-эндов она была обязана присутствовать на обедах у сэра Герберта в качестве хозяйки. Марионетка вернулась на сцену и подчиняется любому движению руки кукловода, с горькой иронией думала Жанет. Не дай бог намекнуть на свое нездоровье, это вызовет преувеличенный интерес всех, а она вовсе не хотела этого.

Джоанна с трудом дошла до своего офиса. Ее секретарша Николь с тревогой посмотрела на нее. Бланш Мирроу дорого бы заплатила ей за любую информацию, хмуро подумала Жанет, усаживаясь за стол.