Стратегический мост
Шрифт:
– Ура Пакуру!- заорал тип.
Десятки голов, как по команде, повернулись в их сторону, но, к счастью, всеобщее внимание вскоре привлек небольшой инцидент в дальнем углу зала, где какой-то не по годам бойкий старичок приставал к группе офицеров, сидевших за отдельным столиком. Голос у старичка был на удивление резкий и громкий.
– Позвольте выпить за ваше здоровье, господа офицеры, - те недовольно переглянулись. Было видно, что старичок раздражает их.
– Господа офицеры! Только одну рюмочку, за лицо армии, за гордость Нации! У меня,
– Так вот, господа офицеры, он, знаете ли, стал утверждать, будто он - самолет! Мы, понятно, не поверили. Что за глупость, порядочный человек, офицер и вдруг, на тебе, - самолет. Однако, господа офицеры, вы можете представить себе наше удивление, когда он выпустил шасси…
Один из офицеров не выдержал, встал и ударил старика. Беспомощно взмахнув руками, точно поломанными крыльями, тот упал.
– Развелось всякой дряни. Стрелять, стрелять надо… не задумываясь… Конечно, это жестоко, господа, но милосердно, - процедил сквозь зубы офицер и, натянув перчатки, вышел. Трое остальных последовали за ним.
Все остальные остались на своих местах, продолжали мило беседовать, шутить и смеяться, все делали вид, что ничего не произошло.
"Спекся старичок, - автоматически отметил Пакур.
– Сфальшивил. Очень хорошо начал, весело, а закончил почему-то на высокой трагической ноте. Жаль… Зачем же так нелепо падать?.. Что это я, - неожиданно спохватился он.
– 3а что, за что они его? Мерзавцы. Я ведь сам из породы этого старика. Мы приучены получать удары."
– Нет, я не такой, - тихо сказал он, в общем-то, уже ни к кому конкретно не обращаясь, так как перед глазами у него уже порядочно плыло.
– Пойми. Нет, я не наемник, не из-за денег я здесь, не для развлечения… Я думал, что это мой долг. Но это грязное дело. Меня засасывает в это дерьмо. Не могу я больше здесь…
– Что с тобой? Ну, что ты, глупыш, перебрал немного?
Кирия поднялась.
– Пойдем потанцуем.
"Отчего все так дерьмово", - подумал Пакур.
У него кружилась голова. Опять эта чертова музыка.
5
Ветер дул уже вторую неделю. С моря. Почти невидимые соленые капельки водяной пыли оседали на коже, на бороде и смешивались с каплями пота, тоже солеными и холодными.
Однорук облизал губы и вздохнул. Сощурив глаза, посмотрел в сторону моря.
"Ветер", - подумал Однорук.
– Э-эй! Однорук!
– из-за холма появилась невысокая фигурка и вскоре скрылась в лощине. Прошло минут пять и снова:
– Однорук! Э-эй!
– теперь уже совсем близко.
Сплющенная голова, утиная походка - так и есть, Бородавочник.
– Здорово, Однорук! Что делаешь? Сети чинишь? Глупый ты, Однорук, кто по такой погоде в море собирается? Глупый был, глупым и помрешь, Однорук.
– Чего надо?
–
– Нету у меня сейчас.
– Врешь! Третьего дня перевод тебе принесли? Принесли! Так что врешь, Однорук.
– Нету у меня.
– Эх, Однорук, Однорук! Ведь до седых волос дожил. Будет врать-то!
– Козу ты спер?
– Ну, я. Да она дурная, твоя коза-то. Ты сам дурной - и коза твоя дурная оказалась. Подохла твоя коза, Однорук. Если хочешь, принесу. Да зачем она тебе дохлая? Я и не понесу. Кому, нужна дохлая коза? Никому! Даже тебе, Однорук, не нужна. Давай деньги. Эй, Однорук, ты оглох, что ли?
– Нету у меня.
– Дурной ты человек, Однорук. И дети твои дурные. Старшой, как уехал с острова, так и не пишет совсем.: А говорили - умница, светлая голова. Забыл он тебя, Однорук. А младший? Вымахал - смотреть страшно, здоровый как вол, а не работает, бродит по Лишайникам да девок портит. Одно слово - балбес. Ладно, Однорук, тащи вина.
Однорук отложил сети и направился к погребу.
– Похолоднее, Однорук!
– закричал ему вслед Бородавочник.
Выпили, потом еще.
– Вот за что люблю тебя, Однорук - вино у тебя хорошее. У Губатого тоже хорошее, но у тебя лучше. Налей-ка еще стаканчик.
Вдруг над сопками пронеслось раскатистое: "У-уууу!"
Бородавочник сразу засуетился.
– Ну ладно, Однорук, пойду я, а то твой младший возвращается. Завтра еще зайду - ты уж деньги достань - нехорошо ведь, а, Однорук?
И, поднявшись, Бородавочник заковылял прочь.
– Здорово, батя! Смотри, чего я принес, - Голован запустил руки в мешок и вытащил пригоршню ягод.
– Я, батя, брусники принес.
Руки у Голована были здоровые, еще больше, чем у Однорука, и волосатые. И весь он был волосатый, этот Голован, весь в отца.
– Зачем к тебе приходил Бородавочник?
– Денег просил.
– Ты бы ему по голове дал, чтоб больше не просил. По голове дашь - больше просить не будет. Жалко меня не было - я бы дал. По голове. Пожрать есть чего?
– Нету.
Однорук подошел к сыну.
– Я сети починил, скоро в море пойдем.
– Пошли сейчас.
– Вечером пойдем. Вечером стихнет.
И Однорук повернулся к морю.
– Ну, кто там еще? Да не стучи, дверь сломаешь.
– Открой, Губатый! Это я, Бородавочник.
Губатый отодвинул ржавый засов, скрипнула дверь.
– Ну что, спишь? А, Губатый?
– Ну.
– Много спишь, Губатый. Так и жизнь проспишь. Вином угостишь, Губатый?
– Ну.
– Хорошее у тебя вино, Губатый. У Однорука тоже хорошее, но у тебя лучше. Налей-ка еще.
Губатый налил.
– Слыхал, Губатый, Однорук в море собрался.
– Ну?
– Неспроста это, Губатый. В такую погоду просто так в море не выходят. Видать, Однорук что-то задумал. А иначе б зачем он в такую погоду сети чинил? Видать, задумал что-то.