Стратегия одиночки. Книга третья

Зайцев Александр А.

— Но, — мальчишка неожиданно подмигнул, — гер Варти — очень вежливый человек, и у меня получилось отделаться общими словами или ничего незначащими подробностями. К тому же сенатор был сильно занят другими, куда более влиятельными гостями, и со мной за всё время смог поговорить от силы минут десять. — Аун потянулся до хруста костей и уставился в утреннее небо. Он смотрел на медленно плывущую у самого горизонта Дайрин почти минуту, прежде чем продолжил: — В остальном же это был обычный, пусть и очень дорогой и богато обставленный пир. Уважаемые люди говорили

правильные вещи. Приглашенные жрецы благословляли новорождённого. А гости, подобные мне, поддакивали и пили за каждый произнесённый тост.

— Ты хорошо выглядишь, с учётом того, сколько тебе пришлось выпить в таком случае. — Не удержался я от комментария.

— Я пил разбавленное вино. — С виновато-весёлой улыбкой пояснил Аун и добавил, — сильно разбавленное! — Он ковырнул носком песок около очага. — Я не хотел напиваться и нечаянно рассказать о вас что-то, что рассказывать не следовало.

О, как! Нет, я всегда понимал, что этот юноша разумен и не в меру для своего возраста рассудителен. Но то, что он сможет сохранить холодную голову на приёме у власть предержащих, где большинство на его месте хвасталось бы направо и налево, чтобы заработать, пусть временный, но авторитет в глазах важных людей, было для меня приятным сюрпризом.

— То есть всё прошло обычно и без эксцессов? — Словно невзначай, разливая кипяток по чашкам, спросил я.

— Да! На пиру возникла пара конфликтов, но их быстро замяли. В остальном всё прошло хорошо.

— Правда? — Я придал своему голосу интонации искреннего удивления. Наклонился и поднял пустой мешочек из-под «Лёгкой ступени». Подкинул его на ладони, посмотрел в глаза юноши и повторил за ним с нескрываемой и едкой иронией: — Всё прошло хорошо. Да?!

— Это… — Паренёк покраснел до корней волос и отвёл взгляд. — Это другое!

— Правда? — Мой сарказм можно было черпать вёдрами.

— Да. — Он опустил взгляд в пол. — Моё решение… Оно вызвано не пиром и не чем-то на этом пиру произошедшим.

— Не хочешь говорить, не говори. — Пожав плечами, я сменил воду в котелке на холодную, кинул в неё шесть яиц и поставил котелок вновь на огонь. Разговор, разговором, а позавтракать мне не помешает.

Сказать по правде, мне было любопытно и интересно, но я не подал виду, и это сработало лучше любых расспросов. Реверсивная психология и на Айне вполне действенна, так как этот мир населяют такие же люди. Выдержав не больше минуты тишины, Аун тяжело вздохнул и заговорил:

— Мастер. На пиру были шутливые соревнования. И в некоторых пришлось участвовать и мне. Обычное дело, разнообразит веселье…

— Но, видимо, в одном из этих соревнований что-то пошло не так. — Когда пауза в его речи затянулась, я не выдержал и подтолкнул мальчишку к дальнейшему рассказу.

— Да, нет, — паренька даже тряхнуло от, видимо, не очень приятных воспоминаний, — всё прошло так, как и должно. В результате жеребья мне в соперники достался противник на ранг старше, и я закономерно проиграл.

— Железо против Меди. — Киваю на его слова. — Даже если

это соревнование, кто съест больше сладостей, у тебя было мало шансов.

— Я и говорю… — Он понизил голос до шёпота. — Я проиграл. Полностью. Без единого шанса.

— И?

— Вопрос, кому я проиграл… — Он говорит настолько тихо, что мне приходится угадывать его слова.

И едва Аун договаривает, как мне становится всё предельно ясно. Только одно может сподвигнуть юношу забыть обо всём, даже о самой страшной фобии, забыть о всех страхах. Как трусливый и тщедушный мальчишка может внезапно кинуться на хулиганов, на которых ранее боялся даже поднимать взгляд. Как страдающий боязнью высоты «внезапно» может найти в себе силы прыгнуть с одной крыши на другую. У подобных «безумств» и подобной внезапной храбрости может быть только одно начало.

— И как она повела себя после победы? — Задал я свой вопрос.

— Никак! — Аун выкрикнул это слово. — Никак! И это самое обидное! Я бы понял снисхождение или разочарование, но, как оказалось, равнодушие ранит куда сильнее. И тогда, в тот момент я вспомнил ваши слова… Слова о том, что в семье невозможно счастье, если муж и жена сильно расходятся в рангах. И тогда я решился…

— Я не знал, что твоя невеста находится на Железном ранге. — Когда я её видел пару дней назад, она была, как Аун, на Меди.

— Алайя… Она Повысилась позавчера. — Сглотнув комок в горле, нашёл в себе силы сказать Аун.

Я развёл руки в стороны и, открыто улыбнувшись, сказал:

— Главное, ты сделал правильный вывод и правильный шаг, — мой палец упирается ему в грудь, — и теперь ты тоже Железо.

— Да… — Сперва его голос полон грусти, но через секунду паренёк уже тоже улыбается. — И правда. Я Железо. Не могу сам в это поверить. Я уже для себя всё решил и планировал свою жизнь из того, что навсегда останусь на Меди. И… Я Железо. Железо…

На какое-то время юноша выпал из реальности, он визуализировал Знак своего Ядра и, словно загипнотизированный, не мог отвести от этого символа взгляда. Я успел слить кипяток, охладить приготовленные яйца и принялся чистить первое из них, когда Аун всё же «насмотрелся» на Знак.

— Будешь? — Когда мальчишка сфокусировал свой взгляд на мне, я протянул ему варёное яйцо.

— А? Нет! Спасибо. — По его лицу пробежала едва заметная тень тошноты. — Я не голоден. — Паренёк тяжело вздохнул и добавил. — Кажется, я наелся на неделю вперёд.

— Как знаешь. — Пожав плечами, я посолил очищенное яйцо и откусил сразу половину.

Как я и хотел, яйца сварились немного всмятку, когда желток был ещё наполовину жидким. На самом деле подобного эффекта без часов, к тому же готовя на открытом огне, добиться было не так просто, как могло показаться, так что я был доволен. Пока я завтракал, Аун поставил на огонь малый котелок и заварил местный чай, добавив туда ещё и сушеных ягод.

— Что было ещё интересного на пиру? — Утолив первый голод, я уже более лениво и расслабленно чистил последние два яйца.