Стратегия. Спасатель

Денисов Вадим Владимирович

Так что возле «Клевера» тихо.

А вот на берегу движение не прекращается.

Где-то играет музыка, кто-то надсадно орет, кто-то хохочет, заполошно визжат дети. Из-за сараев регулярно выскакивают грязно-серые куры и индюки — птиц много, смотрю я, не в дефиците тут курятина. Две женщины в классических сари их бодро отлавливают, легонько дают ладошкой по башке и уносят беглянок в закутки. Порой проходят и взрослые мужики, многие из них с оружием — здесь стволы носят без всяких ограничений, хотя какие-то внутренние понятия наверняка имеются.

Чуть наискосок от дебаркадера выше линии паводка в землю вкопаны два высоких тесаных столба, на них — прямоугольный цветастый щит с витиеватой надписью

«Shanghai-city» [28] — это чтобы приезжие не сомневались.

Над ломаной линией гаражей и складов, береговых хижин и лодочных «сейфов» высятся силуэты более богатых и основательных зданий — тоже большей частью деревянных, хотя, говорят, много и глинобитных. Здесь почти все сделано из дерева, в основном сколочено из досок и плашек, часто стены сооружений хитро и умело сплетены из лозы и веток. Однако более дорогие дома, насколько мне видно, вполне себе приличны, даже стеклопакеты есть.

28

Шанхай-сити.

Обжились тут люди.

Самым последним к альянсу шанхайских монокластеров присоединился сингапурский, это произошло всего четыре месяца назад.

Вот тогда и случилось событие, давшее начало некоему феномену типа новой религии.

Собирателем шанхайских земель стал выходец из Таиланда по имени Тхирасак Сакда, в былом профессор социологии. Уговорил сначала шестерых вождей, потом к альянсу начали принимать новых. Понимал ли он, что делает, предполагал начерно или же вполне продуманно рассчитывал на нечто подобное, а может быть, гениальное решение ему вложили в голову сами Кураторы проекта, — этого никто не знает, профессор, ныне в соответствии с канонами патрологии Святой Сакда, простому смертному практически недоступен. Информацией владеют лишь вожди общин, а они связаны сквозной омертой. [29]

29

Круговая порука (ит.).

Событие грянуло, когда в доме совещаний лидер вновь прибывшего сингапурского кластера поставил свою подпись под Соглашением. Мустафа рассказывал, что все происходило тихо. Ни толчка в темноте, ни даже слабого шума во влажной южной ночи. Просто пришли поутру вожди народов в дом — на ежедневную типа планерку, — а там открылся канал! Тот самый.

Канал поставки!

То есть именно на сингапурцах замкнулся какой-то невероятный цикл, непонятное условие Кураторов оказалось выполненным, и за это Писатели подарили вольному городу Шанхаю новый, своими руками собранный селективный кластер. Новый селективный кластер, внеплановый, созданный самими людьми, их действиями и устремлениями.

А в полукилометре от дома, той же ночью, в чистом поле посреди рощи аккуратно встал самый настоящий НПЗ, аналог швейцарского.

Чем не Чудо? Чудо и есть.

Я мало что знаю об этом мире — кроме Базеля, ничего не видел.

Однако отлично понимаю, что подобный случай уникален.

Оказывается, кроме правильных и своевременных телодвижений Спасателя Феди, в правилах Проекта есть и другие, совершенно неожиданные способы резкого повышения благосостояния кластера и перевода его на более высокий цивилизационный уровень. Как и уровень потребления. А будучи как бы причастным и наделенным некой, неопределенной конкретно, миссией, важность и уникальность события я чувствую особо остро. И эту самую сопричасность постоянно чувствую. Ощущаю важность такого знания, полезность его для меня и многих

других.

Ныне схема обеспечения жизнедеятельности анклава такова: новым Соглашением установлен тринадцатидневный цикл, согласно которому каждая община в «свой день» получает возможность заказа материальных благ по неким нормам и лимитам, точная схема мне неизвестна. Каждый цикл каждый же монокластер получает пайку. В последний, тринадцатый день цикла Тхирасак Сакда, единственный управляющий каналом «с паспортом», осуществляет заказ по своему усмотрению и так же вольно распределяет полученное. Это решение показалось мне особенно грамотным в управленческом да и в политическом плане. Швейцарцам, к примеру, ничего не досталось, несмотря на их многочисленность: они не были цельным монокластером. Та же беда и с другими лостами.

И вот тут Мудрый Сакда мягкой лапкой выравнивает эти перекосы, помогая тем, кому считает нужным, определяя в данный момент наиболее целесообразное.

Замечу, что вожди кластеров далеко не всегда поступают столь же благородно — частенько ништяк в приличной доле притыривается в личное, а отжимает его самый угодливый или крикливый.

Новый Дом Совещаний жители срочно возвели в другом месте, а Дом События, где теперь и живет новый Святой, облагородили красивой жилой пристройкой в два этажа, обнесли забором и выставили круглосуточную охрану. Рядом построили высоченную сторожевую башню с пулеметом, ее и с борта «Клевера» прекрасно видно, хотя объект находится далековато от берега. Личная караульная гвардия Святого Сакды составляет 12 человек, по одному от каждого бывшего монокластера-акционера. Кроме того, ему же подчиняется и полицейский отряд, набранный из числа швейцарцев. Однако никакой общей руководящей деятельности мудрецу не поручено, сам он власть взять не пожелал, и каждое сообщество анклава Шанхай живет так, как ему заблагорассудится.

Тем не менее шанхайская система обладает удивительным запасом прочности.

Бывший профессор Бангкокского университета создал систему высшей степени самоорганизации — серьезные междоусобицы в новой «селективке» практически исключены. Допустим, какой-то народ, устав от притеснений, просто плюнет на все и захочет свалить, даже без всякой там бойни и «ночи длинных ножей», — это никому не интересно, значит, нужно беречь всех. Все отлично понимают, что если хоть один кластер-акционер выпадет из обоймы, маннонебесная лафа тут же скончается — здравствуй, первобытный мир, где мой любимый обсидиан? И что тогда делать? Опять на поклон к индусам, как и было раньше?

Цикличная «очередная» агломерационная система, работоспособная только солидарно, оказалась главным регулирующим и сдерживающим фактором стабильности. Поэтому на темных улочках вечернего Шанхая людей пачками не убивают, а больших кровопролитий не бывает вовсе, швейцарцы за этим строго следят. Однако сам город весьма криминален: мешанина народов без общего прошлого — опасная смесь. Кроме индусов тут имеются китайцы, имеющие большое культурное влияние, и даже вьетнамцы, по тем или иным причинам оказавшиеся в составе монокластеров.

Очень редко, но встречаются и другие белые — лаоваи, что в переводе с китайского — заморские черти, так тут зовут всех белокожих пришлых, как нас, например. К своим же белым это определение не относится.

Лосты в окрестностях появлялись сначала только индусские, но с образованием сообщества вольных общин в попаданцах начали появляться и представители этих двенадцати кластеров. Главная мечта шанхайского лоста — влиться в состав какого-либо монокластера, получить ту самую «прописку». И не временную, как у нас, а постоянную, чтобы попасть под благословенный дождь ништяков из канала поставки. Согласно соглашению, каждая община постоянно должна держать численность в пятьдесят человек.