Страж Хребта Миров
Шрифт:
– Уничтожить всех!
– завизжал ещё недавно почти что праздновавший победу над северянами герцог, разбивая что-то похожее на каменное яйцо.
– Теперь их ничем не остановить!
Второй кусок скалы полетел уже в первые ряды изменённых.
– Какая же мерзость!
– звонко пронеслось над долиной и все обернулись назад.
На лицах северян удивление мешалось с чем-то таким...
Я в недоумении обернулась. Белль по-прежнему стояла за моей спиной. Но она словно сама перестала быть человеком. Её кожа сияла, по локонам пробегали
– Я ведь чувствую... Вы использовали для этого ритуала кровь, выкачанную из княжеской семьи, и камни, что держали в телах умерших. Вы вытягивали силу из этой земли, чтобы превращать её же детей в подобие живых! Чтобы исполнять ваши прогнившие от злобы и подлости желания? Да есть ли предел для вашего беззакония?
– голос Белль звучал ровно и громко, он звенел от ярости и боли, что кричала сейчас в её душе.
– Ничем говоришь не остановить? Я, Изабелла Редирлесум, последняя княжна Светлых земель и законная правительница, силой, чьи искры тлеют в моей крови, призываю очистительную силу Света и Пламени, ради спасения посвящённых Свету!
Белль раскинула руки в стороны, голос её словно отражался и множился. Что-то знакомое послышалось мне в её словах. Кажется об этом было в том письме последней княжны, её прабабки. Свет за её спиной начал уплотняться, всё яснее проступали очертания. И вот уже гигантский белый олень мчится сквозь тело княжны, его рога пылают, копыта выбивают искры, а шкура так сияет, что больно глазам.
– Не может быть!
– в ужасе смотрел на неё наследник Димария.
– Убейте её!
– Князь!
– заорала я.
– Ты клялся защищать Светлое княжество! Помнишь, в храме? Ты принял эти земли под свою руку и обещал их хранить. Так защищай!
Но князю мои напоминания не требовались. Он уже вскочил на спину своего Буяна, бравшего смертоносный разбег. Кони северян неслись вслед за оленем с лязгом и громом. Сами северяне, наклонясь к кривам коней, рассекали толпу изменённых. Яростное сияние, исходившее от мчащегося по долине оленя как будто сводило на нет действие тёмного превращения. А мечи северян, отражая это сияние, словно напитывались этой исцеляющей силой.
Даже мне, далёкой от всех этих боёв, было понятно, что это разгром. У наследника Димария не было ничего, что можно было бы противопоставить силе и умению северян и гневу светлой княжны, которую защищала часть северян во главе с боргом Диким. Но этот наследничек решил, что раз князь занят, то его побратим слабее. И собрав остатки своего недодавленного отряда, он попытался прорваться к Белль.
И без того с трудом сдерживая волна, что жгла меня изнутри, сейчас просто накатила девятым валом. Не знаю, что изменилось вл мне за время прибывания на Хребте Миров, но я решила не противиться. И сама с неверием наблюдала, как с моих рук срывается волна пламени и смертоносной косой проходит по рядам наступающих димарийцев.
– Так вот почему ты Света, - хмыкнул обернувшийся ко мне кошевой.
– Ну, разошлись! Одна жгёт, вторая поджигает!
– прозвучал
– А я говорила, что Ехи разговаривает, - ответила я на недоумeнные взгляды.
Ещё дважды с моих рук срывались лезвия огненных кос. И не знаю, что меня больше пугало. Само по себе их появление или чувство удовлетворения и странное ощущение победы.
Долина очищалась на глазах. Неприятное ощущение какого-то дымного и грязного тумана прошло. Море искажённых развеивалось пылью. Но с каждым таким уходом раздавался тонкий, словно хрустальный, звон. Я прислушалась к этому перезвону, становившемуся всё сильнее. Жуткие оковы запрещeнного ритуала опадали, позволяя прервать болезненную нежизнь, в которой, как в тюрьме, были заточены сотни и тысячи согнанных сюда людей.
Хмарь, заполнявшая долину, когда мы сюда пришли, таяла на глазах. И в слюдяных зеркалах на склонах долины стало отражаться золотое сияние оленя-хранителя, наполняя и очищая всё вокруг.
Дивный зверь постоял немного. И среди волн света и хрустального перезвона гордый олень неспешно шёл к каменному пьедесталу, на котором куда-то исчезли обломки обезглавленной статуи. Заняв её место сверкающий хранитель гордо вскинул голову, с полыхающими рогами, и топнул копытом, выбивая сноп искр. И замер, превращаясь в белый камень.
– С возвращением, Илтарион!
– прошептала за моей спиной Белль.
Я обернулась к ней.
– Белка!
– выкрикнула я, замечая насколько она побледнела и стоит шатаясь.
– Чччч...
– подхватил её на руки, соскочивший рядом князь.
– Всё, отпускай себя.
Но Белль его уже не слышала.
Глава 44.
Глава 44.
Имарат.
Уходя из своего замка, я решил, что прыгать наугад по мирам глупо и вообще, бесполезная трата времени.
И хотя моя Вертихвостка закрылась от меня, не желая больше признавать нашу связь, я знал, по какому следу я могу пройти прямо за ней. Ведь я знал то, о чём возможно не догадывалась и она сама. Я настроился на родную кровь, ту частичку, что была общей у меня и будущего ребёнка. И вместо неопределённости Междумирья передо мной предстала широкая дорога. Вот только выглядел этот путь странно.
– Мдааа, сразу видно, кто у дедушки будет любимым внуком, - протянул я, оценив крупные булыжники покрытые коркой льда.
Говорил мне отец, что придётся мне бегать за своей Вертихвосткой, сбив копыта и обломав рога. Сын вон, создаёт все условия. Мир, в который меня привёл нелёгкий путь, я узнал сразу. Мир Огня, тот самый, который и стал персональной тюрьмой для одного из младших принцев.
След сына и жены исчез, словно их прятала какая-то неведомая сила. Вспомнив слова Верховного, я решил проверить, как живут правители этого мира, и есть ли причины беспокоиться. Одно дело искать жену в незнакомом ей, но дружелюбном и процветающем мире, и совсем другое среди войны и всеобщей озлобленности.