Страж Каменных Богов
Шрифт:
Тогда, на борту звездной колесницы, наместник Эргез совершил ужасное. – Теперь Арслан был в этом уверен так же, как в наступлении рассвета после ночи. – Он пролил кровь Аттилы и предался Ноллану душой и телом! – Эта мысль туманила мысли и заставляла сердце прыгать так, что казалось, оно вот-вот застрянет в горле. – Что же теперь делать, кому хранить незыблемую верность?
Мальчишка сказал правду, в лагере демон никого не убил. Так, отмахнулся, как конь от назойливых слепней. А одного прикончил, чтобы завладеть одеждой и снаряжением. А значит, вскоре объявится где-то в форме Несокрушимого. Личину-то чудище любую принять может.
Да разве в этом суть? – Полководец скрипнул зубами от негодования. – Недолго ждать, когда эти мерзкие твари станут личной охраной самозваного властителя Правоверных! А нас Эргез попросту отослал на убой. Что же делать теперь? Куда идти?»
Внук Шерхана вбежал в ларек, расплескав воду из ведра, и заговорил, не успев отдышаться:
– Дядя Арслан, дядя Арслан! Там бойцы… Они не желают идти дальше, они кричат, что демоны угрожают наследнику Пророка и они должны вернуться, чтобы стать вокруг него живой стеной.
– Глупцы, – пробормотал военачальник. – Полей мне на руки. – Прозрачная струя окатила его ладони. – А теперь на голову. – Покончив с омовением, он пригладил мокрые волосы и распахнул дверь. Полусотни ровными квадратами выстроились там, где еще совсем недавно горели костры. Людское море колыхалось и гудело, предвещая бурю. Но Арслан не страшился бурь. Он положил руку на эфес сабли и почувствовал в ее прохладной стали жар, возбужденный жаждой боя. Великое множество глаз смотрело на него, не отрываясь. Он поднял руку, требуя полной тишины.
– Слушайте меня, Несокрушимые! – взревел он так, что вечно голодные комары поперхнулись и шарахнулись в стороны. – Я буду говорить!
Кэйтлин ходила по лагерю, устроенному для посадки вельботов, сама не своя. Парни из десантных групп «Железного Арни» о чем-то переговаривались, смеялись и, что уж совсем выводило девушку из себя, лениво пересчитывали пулевые отметины на скафандрах.
– Семь попаданий! – услышала она, проходя мимо.
– Четыре в голову, два в грудь, одно в плечо. Маловато как-то, – словно похваляясь, ответил второй.
– Да ладно, если бы Китти изобразила там что-нибудь поменьше тролля, к примеру, какого-нибудь садового гномика из парка Циолковского, гуще бы попадали. А так норовили в голову пулю всадить, вот и целили высоко. Но костюмчик, право слово, испытание выдержал, даже штопать не пришлось, вмятины и те распрямляются. Когда короткая очередь меня в грудь рубанула, я лишь легкие касания почувствовал, будто девушка погладила.
Последние слова Кэйт приняла как насмешку в свой адрес. Ей вообще казалось, что все смеются над ее глупой неудачей. Того и гляди кто-нибудь подойдет, хлопнет рукой по плечу и скажет: «Ну что, Китти, поиграла в крутого парня? Все, хватит, возвращайся на корабль». – «Ну, нет». Она сжала кулачки и подступила к насмешникам:
– Нечего тут зубоскалить! Да, я завалила дело, сама знаю, без вас! Но еще не все потеряно!
– Ты чего, Кэйт?
– Я завалила операцию, сама знаю.
– Ничего ты не завалила. По-моему, все получилось очень круто.
– Что ж тут крутого? – Брови девушки поднялись, она украдкой оглянулась, нет ли какого подвоха. Что и говорить, среди коммандос грубоватые подколки были в обычае.
– Да как это что? Ловко ты сообразила.
– О чем это ты?
– Ну как же? На «Джоне Хоукинсе» кроме дылды
– Да, хорошо бы. Но как нам узнать, где их вождь обитает?
– Да ну, проще простого. Вернемся к их стоянке, перехватим кого-нибудь из этих шлемоголовых, они же знают, где обитает их главный враг. Сейчас только пообедаем и займемся.
…Арслан глядел на замершие в ожидании полусотни. Сейчас одно его слово, быть может, решало судьбу державы, созданной Пророком, державы, оплаченной столькими жизнями тех, кто счастлив был умереть за веру, и тех безумцев, которые отринули слово истины. Сейчас все казались ему равными, как в тот миг, когда только явились на свет, голые, сморщенные и беспомощные, столь дорогие для отца с матерью и столь безразличные огромному миру.
– Пророк умер, – наконец выдавил старый воин, будто выбил пробку из бочки с водой, и речь потекла вольным потоком, утоляя жажду всякого, кто ждал его слов. – Он вознесся. Но сегодня важно другое: увы, его нет с нами и смерть его перевернула мир. То, что вчера считалось истинным, сегодня подвергается сомнению. И то, чего не было прежде, – случилось! – В строю послышался тихий ропот. – Демоны явились в этот мир. Вы, – Арслан поднял руки над строем, – были тому свидетелями, каждый из вас своими глазами видел обманную личину их и жуткое естество.
Покуда Аттила Всевеликий был жив, врата, удерживающие исчадий Ноллана в их мрачной бездне, не отворялись. Они были заперты накрепко, забиты, будто стальными гвоздями, словом Пророка, его несокрушимой волей. Теперь же они распахнуты. Каждый из вас должен спросить себя, кто тому виной, кто сорвал печати засовов, кто разрушил скрепы?! – Шум среди Несокрушимых становился все сильнее, так что командирам полусотен уже не удавалось удерживать подчиненных в повиновении. Да и то сказать, сами они тоже были оглушены речью полководца. – Сегодняшняя ночь изменила многое, – продолжал тот как ни в чем не бывало. – Мне тут сказали, что среди вас есть желающие вернуться, дабы, как заявляют они, охранять ньок-тенгера Эргеза, властителя правоверных.
Это славно, это почтенно. – Арслан сжал рукоять сабли, будто желая раздавить ее в пятерне. – Но скажите, мои храбрые воины, отчего же сегодня ночью вы не смогли удержать врага? Не потому ли, что вовсе не умеете воевать с ним, ничего не знаете о его повадках и замыслах? Демоны ищут Эргеза, и вы бросаетесь к нему якобы для того, чтобы защитить. Так дети бросаются под материнскую юбку и оттуда корчат обидчику рожи.
Что ж, радуйтесь. Демоны легко найдут властителя по вашему следу. Вокруг повелителя еще четыре сотни Несокрушимых – это немалая сила. Добавьте к этому остальное войско – это тысячи храбрецов. У нас же имеется боевая задача, есть приказ, который всякий достойный воин обязан выполнить во что бы то ни стало, даже если все демоны Ноллана вылезут из-под земли и единой стеной ополчатся против нас.