Страж Кодекса. Книга II

Романов Илья Николаевич

— Не торопитесь отказываться, Дмитрий Борисович, — увидел он, как я поморщился. — Да, вы можете это сделать, но зачем? Каковы ваши причины?

— Официальные выходы. Я хожу в Разломы один, и тянуть на себе группу, которая может сдохнуть, не хочу.

— Такой вариант возможен, — нахмурился он. — Охотники умирают и это факт. Такова наша жизнь и работа. Защита людей и борьба с разломами и заселяющими их тварями. Если дело только в этом, то мы, — постучал он пальцем по листу приказа, — что-нибудь придумаем. Не скажу, что обойдётся совсем без официальных выходов в составе группы, но свести их к минимуму… Такое возможно.

Я совру,

если скажу, что меня не заинтересовало предложение. Платить за Разломы, которые по сути были огрызками, такое себе увлечение. Центр же открывал доступ к большему их количеству и делал это бесплатно. Знай себе бронируй да проходи их, сколько твоей душеньке угодно. Но я не был бы самим собой, если бы не начал торговаться. Целый час мы с Владимиром Львовичем спорили, пытаясь найти соприкосновение интересов и прийти к общему знаменателю. По какой-то причине, причём вряд ли тут замешана именно моя скорость роста, он хотел, чтобы я стал Охотником. Официальным Охотником со всеми вытекающими. Ну а я хотел халяву. Больше халявы и возможностей. Как например то, что мой род будет закупать вооружение не через каких-то посредников, а через контракты Центра. Именно государственные структуры вооружаются быстрее и без очереди, а частные уже следом за ними. И если при иных обстоятельствах мне надо было ждать, пока заказ обработают, соберут и доставят, то с Центром это происходило бы в разы быстрее. А ещё я хотел технику…

— Три Мангуста? Куда тебе столько?! — недоумевал мужик, выпивая уже третью кружку чая.

Да, мы перешли с ним на ты и отбросили всякие приличия, превратившись в каких-то торгашей на базаре. Быстро, однако, вся эта шелуха с манерами слезла, ничего не скажешь.

— Чтобы были. У вас все группы реагирования на них разъезжают. Я тоже хочу.

— Ладно бы один, для работы, — помассировал он переносицу. — Но три?

— Хорошо, пусть будет один Мангуст, — кивнул я, отчего мужик выдохнул, но затем добил его: — Но тогда вместо остальных двух мне нужен один Тортик.

Владимир поперхнулся чаем, воззрился на меня, как на дьявола, и прохрипел:

— Белов, побойся бога. Какой тебе Тортик? Эти тяжеловесы только для… — запнулся он и его осенило. — Для Гримлока, да?

— И добычи, — улыбнулся ему. — Не тащить же мне всё на Гримлоке или себе.

Он пожевал губы, прожигая меня взглядом какого-то обиженного ребёнка, будто я у него последнюю конфету забираю.

— Ладно! Господи… За что мне это? Послал же император вымогателя…

— Значит, мы договорились? — хмыкнул я на его стенания.

— Договорились! Ставь подпись и вали отсюда!

Засмеявшись, я подмахнул бумагу и покинул кабинет. Хороший всё-таки мужик этот Львович. Пусть он скупой, жадный и похож на прапора Романенко, который так же от сердца отрывает каждую вещь для бойцов, но человек он что надо. Да я и сам не продешевил и выбил себе транспорт для себя родимого, и Гримлока в придачу.

— Ну что, ты закончил? — с неким недовольством спросила Снежинка, когда я вернулся к машине. — Я тут со скуки помираю. Ты обещал показать мне свой дом.

— Да, поехали. Тут мы закончили.

Я улыбнулся и, галантно открыв дверь, пригласил её в машину, где Славик доставал водителя Центра.

— После тебя.

* * *

Стоя у окна кабинета и видя, как машины за воротами территории двинулись с места, Багратион Владимир Львович хлюпнул чаем и размешал в нём варенье.

Интересный

юноша ему попался. Да и разговор с ним… вышел тоже занимательным. Умён, цепок и спокоен, когда требуют обстоятельства. Несколько раз за их разговор Багратион пытался вывести его из себя и переходил границы, но Дмитрия это не то, чтобы забавляло, а даже наоборот, делало более прагматичным. Любой другой аристократ сразу же завопил бы о непотребном отношении и манерах, но мальчишка вместо этого сам пошёл в атаку и начал спорить! Он, юноша, которому девятнадцать лет и молоко на губах ещё не обсохло, начал спорить и ругаться с Князем! То, что Дмитрий не знал о его титуле, Багратион не верил. Это было бы полным бредом, а значит, дело либо в мальчишеском бесстрашии, либо в полном просчёте собеседника. И Владимир почему-то верил именно во второй вариант.

— И ведь как выкрутился, сорванец, — улыбнулся глава Центра Охотников. — Себя в обиду не дал, так ещё и в прибытке остался.

«Мангуст» и «Тортон» слишком малая цена, которую был готов покрыть не лично Владимир, но император. Именно таков был приказ. Если Белов что-то потребует, то торговаться с ним, но в нужный момент уступить. Багратион мог бы и не усугублять ситуацию, переходя в открытый спор, но слишком уж он увлёкся происходящим, вспомнив былые деньки молодости. Ничего, он в любом случае отдаст Дмитрию и остальные два «Мангуста», но со временем. Сейчас этот ход вызовет недоумение и вопросы у мальчишки. Да и чего греха таить… Перегнул Багратион. Не с Беловым, а со своей инициативой. Юноша должен был увидеть приказ позже, а не сейчас, но что сделано, то сделано.

Спустя какое-то время работы, которая не кончалась, а только прибавлялась, Владимир проверил, вернулся ли транспорт, что отвёз Белова. Убедившись, что машины в парке, он улыбнулся и зашёл в базу данных, найдя нужное досье и положив пальцы на клавиатуру компьютера.

В приподнятом настроении мужчина поставил Белова в его первый официальный выход, что произойдёт в Царицыне через неделю. Время, когда это должно случиться, они не обговаривали, так почему бы не сделать это сейчас, заранее. Тем более, что после такого ярого спора ему хотелось подгадить мелкому шкету.

— Хе-хе… Сделал гадость — на сердце радость.

— Владимир Львович! — зашла к нему в кабинет секретарь Аллочка, спустя минут сорок. — К вам Тихомиров Роман Сергеевич!

— Пусть войдёт!

Старушка, что была не только помощником на работе, но и слугой рода Багратион, пропустила в кабинет высокого парня. Он был широк плечами, одет с иголочки в форму Центра, а его внешность покорила сердца многих молоденьких аристократок.

— Заходи, Богатырь, садись, — назвал мужчина его по прозвищу. — С чем пожаловал? Или опять за вареньем пришёл?

Юноша улыбнулся и присел в кресло напротив Главы Центра, которого каждый Охотник уважал и считал чуть ли не родным дядюшкой.

— Да я по делу, Владимир Львович, — приятным баритоном заговорил он. — Мне тут оповещение пришло. Насчёт моей группы в Царицынском Разломе возле Вязовки. Вы к нам определили новичка?

— Ага, — с довольством ответил Владимир.

— Но это же его первый выход. И вы его сразу в Оранжевый Разлом? Зачем?

— Потому что так надо.

— Я не понимаю, — нахмурился богатырь, ощущая какую-то подставу. Ему не хотелось брать ответственность за новичка, который почти со стопроцентной вероятностью там погибнет.