Страж ночи
Шрифт:
Лаура колебалась. Оставить стезю проституции она решила еще до похищения, подумав, что Сандро прав и ей стоит попробовать найти какую-нибудь другую возможность оплачивать свои занятия живописью. Но если сейчас признать, что это именно он повлиял на ее решение, как же распустит хвост и раздуется от самодовольства этот павлин! Ну уж нет, такой радости она ему не доставит!
Лаура скромно ответила:
— У меня, как у постороннего вам человека, нашлись для этого свои причины, вовсе не связанные с вами, мой господин.
Она обрадовалась,
— В любом случае, оставайтесь в моем доме, — сказал Сандро. — Я вам дам служанку и пришлю компаньонку. В вашем распоряжении будет весь четвертый этаж, и…
— Нет, — спокойно отвергла его предложение Лаура.
Кавалли настороженно уставился на нее.
— Нет? — переспросил он.
— Вы не ослышались, мой господин, именно это я и сказала: нет!
Она направилась к выходу и у самой двери обернулась.
— Как только Ясмин проснется, мы сразу же отправимся в монастырь. Сейчас для нас это самое безопасное место.
— Ну что ж, тоже неплохое решение, — согласился Кавалли.
Казалось, он как-то сразу сник и постарел.
— Так будет лучше, мой господин, постарайтесь понять меня правильно, — добавила Лаура. — Вы здесь живете так… спокойно, у вас такая размеренная жизнь. Все вещи стоят на своих местах и слуги давно привыкли к заведенному порядку, раз и навсегда установленному хозяином. Я буду только мешать вам и вносить путаницу. Я неаккуратна, не придерживаюсь никакого распорядка, случается, бываю одержима работой над какой-нибудь очередной картиной. Вы просто не вынесете моего присутствия в своем доме, я знаю это. Зачем же вам себя обременять?
— Ну что ж, тогда я хотя бы прослежу, чтобы вас отвезли в монастырь в моей гондоле. И разумеется, я пошлю с вами охрану.
— Нет, этого не требуется, мой господин! Монастырь — место уединенное, там безопасно. Пусть уж ваши люди не оскверняют обитель бряцанием оружия.
Кавалли насупился.
— Полагаю, вы шутите? Будьте уверены, мои люди последуют за вами в монастырь.
Он отвернулся.
Душу Лауры переполнила щемящая грусть. Ей чудилось, что их… знакомство — даже про себя назвать дружбой сложившиеся между ними отношения она не решалась — подходит к концу. Страж Ночи был таким нетерпеливым и легко гневающимся человеком, таким властным и непреклонным… однако — она чувствовала это — ей будет не хватать его глубоко скрытой нежности, его твердого характера, а больше всего — порыва чистого и наивного романтизма.
— Только позаботьтесь, пожалуйста, чтобы охранник был молчалив и не беспокоил приставаниями сестер, — вынуждена была согласиться Лаура с требованием Сандро.
Но ее тревожило еще что-то.
— Ах да, мой господин!.. Что касается Ясмин…
— Слушаю вас.
— Вряд ли мадонне дель Рубия понравится, что ее не будет в заведении несколько дней.
— Она больше не принадлежит мадонне.
Лаура ахнула.
— Откуда вы знаете?
— Ее продали.
— О,
«Какой ужас!»— подумала в отчаянии девушка. Ведь ее подруга может попасть к более жестокому владельцу, нежели мадонна дель Рубия!
— Кому же ее продали? — вопрос дался Лауре с трудом. — О, Боже, только не говорите, что шведу Горвальду!
Впервые за долгое время Сандро улыбнулся. Его слабая неуверенная улыбка все же согрела девушке сердце.
— Ясмин продали Джамалу. Я заплатил выкуп мадонне дель Рубия, а потом передал африканку во владение своему секретарю.
Лаура облегченно вздохнула, прислонясь к двери.
— Он непременно освободит ее, отпустив из рабства на волю.
— Думаю, Джамал решит сам, что ему делать.
— Если он любит Ясмин хоть немного, то, наверняка, ее отпустит.
Лаура прощально глянула на Сандро.
— А теперь вы меня извините, мой господин, но мне нужно захватить с собой Ясмин и…
Из коридора донесся шум. В комнату влетел слуга. За ним тяжелой поступью следовали шесть торжественно-серьезных телохранителей дожа.
— Мой господин, к вам посетители…
— С дороги, мадонна! — приказал один из вошедших, толкнув Лауру плечом.
Алое перо на шапочке охранника означало, что он капитан стражи. Едва войдя в комнату, капитан стал разворачивать свиток.
— Что происходит? В чем дело? — требовательно обратился к нему хозяин дома.
Усталость мигом покинула Сандро, он распрямился, подтянувшись как солдат во время смотра. Его взгляд перебегал от начальника к подчиненным.
Телохранители дожа неловко топтались на месте, стыдливо отводя глаза.
Капитан прочистил горло и передал свиток Сандро.
— Предписание, господин! Вы должны предстать перед дожем, чтобы ответить за совершенное прошлой ночью преступление.
Лаура в изумлении открыла рот, Сандро невнятно пробормотал:
— Преступление?
— Адольфо Урбанский и еще двадцать девять знатных господ обвиняют вас в незаконном задержании.
— Послушайте! — не выдержала Лаура. — Что за нелепость! Эти знатные господа прошлой ночью похитили меня, а господин Кавалли всего лишь исполнил свой долг Стража Ночи Венеции, защищая меня, гражданина республики!
Капитан посмотрел на девушку, как на пустое место.
— А это, мадонна, будет решать суд. У меня же в руках предписание доставить господина Кавалли во Дворец дожа.
«Интересно, — подумала Лаура, — замечает ли этот посланец Андреа Гритти, как Страж Ночи побелел от ярости».
«Наверное, нет», — решила она, потому что незваный гость уже повернулся к двери, бросив на ходу:
— Мы сопроводим вас, мой господин, — он указал рукой на дверь. — Если вы не возражаете…
Как осужденный, которого ведут на виселицу, Сандро последовал за стражей. Уже выходя, он кивком подозвал слугу.
— Расскажи обо всем Джамалу.
И уже из-за двери Сандро крикнул.