Стражи Хаоса
Шрифт:
И он охотно начал рассказывать:
— Во Вселенной, где я родился, появилась черная дыра — портал, ведущий во вселенную палладинеянцев, и их священный артефакт попал в космос и, разбившись на шесть кусочков, создал жизнь, планеты, галактики. Палладинеянцы, узнав об этом, отправились в новый мир, вернули себе эти камни и начали наблюдать за новыми жизнями. Сэйлансы — первая разумная цивилизация, родившаяся на трех первых планетах Вселенных, которые назывались Финикс, Ксандерс и Лэндран. Наблюдая за сэйлансами, палладинеянцы хотели узнать, можно ли среди них найти себе подобного. Осколки камня вставили в свои посохи, а сэйлансы
— А где они?
— Уничтожены. Эрнаст их уничтожил, чтобы потом подобные мне не захотели продолжить дело Эрамгедона. Но он не знал, что я имею иную силу, и элементы мне теперь не нужны. Эх…черт. Вообще элементы отдал на хранение Федерации Вселенной Эраст Родригес, этот тупой мелочный мальчишка. А Эрнаст сделал из них Завесу, мою бывшую тюрьму и топливо для звездолетов. За это Эрнаста я еще больше ненавидел. Ведь он лишил меня возможности встретиться со своим отцом. Находясь в другой вселенной, я искал способ, как попасть в родной мир и думал, что мне помогут элементы. Но потом я встретил Элизабет и узнал от нее, что мой отец мертв…Эраст Родригес его убил…
— А твоя мама?..
— Первая любовь папы, ее звали Луна. В детстве они полюбили друг друга, но потом она ему изменила, собралась выйти замуж за главного врага папы — одного местного хулигана. Отец ей этого не простил и, когда захватил власть, сделал ее рабыней.
Когда Гардос говорил про отца, в его голосе скользило дикое восхищение. Он обожал его, гордился им, считал его своим фаворитом, и, глядя в его счастливые глаза, я это очень хорошо чувствовала.
— Я любил своего отца и хотел походить на него, он был моим кумиром, и однажды я хотел ему доказать, что я способен на нечто большее, способен достигнуть тех высот, которые достиг он.
— А он любил тебя?
— Хочу верить, что да, хоть этого он не показывал. Он часто бил меня, и я стал сильнее. Я думаю, своим битьём он сделал меня таким великим, какой я сейчас. Он бы мной сейчас гордился…
— А мама?
— А маму я не любил, потому что она его презирала и при этом боялась. Она была его рабыней, не женой. И брата я не любил, потому что он хотел свергнуть отца и занять его трон. Я всегда считал, что трон мой.
— А Арктур?
— Арктур мой друг, и благодаря ему я здесь, поэтому второй трон его.
— А Элизабет?
— А эту шлюху мы просто использовали. Она случайно попала через портал в наш мир и помогла нам изучить завесу и захватить другие. Я ее использовал как соратницу, а Арктур как любовницу.
— А твои дети?
— Они моя армия, не более. Ирлант пошел в меня и теперь создаёт свою. Но он меня никогда не заменит.
«Наверное, твой отец про тебя думал так же, как ты про Ирланта…»
— У них моя сила, и благодаря ей они очень полезны. И, — он резко повернулся ко мне. — у тебя есть эта сила…
Неожиданно он наклонился и прикоснулся своим лбом к моему лбу, учащенно вздохнул и сказал тихим хриплым голосом:
— Я чувствую в тебе свою душу…
Крепкие пальцы коснулись моих прохладных щек и обожгли их своим жаром.
— Я чувствую в тебе нашу великую силу…ты точно одна из нас.
— Да… — робко улыбнулась я. — Я тоже чувствую с вами сильную связь. Она разрушила привязанность к моим друзьям…
И к Нефриту…
—
От одного его взгляда по всему телу побежали мурашки.
— Восторг. — коротко улыбнулась я.
— А ещё? — не унимался он.
Эти слова вырвались из уст сами:
— Меня тянет к вам, и я не могу с этим бороться.
— Знаешь, — задумчиво вздохнул он, и его палец начал медленно скользить по моей скуле, вырисовывая круговой узор. — Меня к тебе тоже тянет.
— Это из-за силы? — спросила я.
— Нет, — улыбаясь, покачал он годовой, — ты мне нравишься.
Я была ошеломлена, услышав это. А он, прижав меня к своей груди, направил руку к шее.
— Ты красивая, ты сильная, и в тебе есть великий потенциал, который мне бы хотелось раскрыть.
— А тебя не смущает, что я похожа на твою дочь?
— Лилиат мне больше не дочь. — хмуро произнес он. — И нет, вы разные, я это вижу. Внешность ни о чем не говорит, я вижу вашу эфемерную сущность, и они далеко не похожи друг на друга.
Я молча наблюдала за ним, не в силах говорить. А его властные пальцы нежно коснулись моего подбородка, и он тихо прошептал:
— Мы будем вместе править этим миром. Мы подстроим его под себя. Вся вселенная будет принадлежать нам. И я сделаю тебя своей Императрицей. Я подарю тебе всю вселенную. Мы увидим каждый крохотный мирок и оставим на нем свое послание. Каждый будет знать о нас, каждый будет боготворить нас, считать нас великими и самыми важными. Мы будем для них богами. Их палладинеянцами. Их Стражами Хаоса…
Я не понимала, что происходит, что я творю и что я позволяю ему…ещё недавно я с Арктуром сблизилась. А сейчас меня прижимает к себе его друг. И кажется мне это…понравилось…и не хотелось, чтобы это прекращалось…
Я задумалась насчет происходящего. Мне нравится Арктур, но часть души тянется и к Гардосу. Вернее, его часть души внутри меня тянется к нему…И из-за этой связи есть влечение. И это же влечение стремится влиться и с душой Арктура…
Но я не могу любить двоих, это ненормально, и такого быть не должно. И вряд ли они смирятся с тем, что меня нужно делить…
А пока я витала в омуте своих мыслей, Гардос нежно взял меня за руки, и мы вдвоем поднялись и закружили в воздухе. Я сначала в ужасе вскрикнула, а потом беззаботно засмеялась, наслаждаясь этим прекрасным полетом. Мы закружили над полом, и хоть музыки не было, но я как будто ее слышала. Нежную, притягивающую, призрачную, гипнотизирующую…Она расслабляла каждый напряженный нерв, она заставляла тело двигаться, а губы растягиваться в завораживающей игривой улыбке.
Я посмотрела ему в глаза. Гардос посмотрел на меня в ответ. Дьявольские, черные, с гипнотическими алыми зрачками. Они пленили, казались очень глубокими и словно затягивали в свой омут. Вокруг нас кружил ледяной воздух, но я почему-то не могла дышать. Гардос прижал меня ближе к себе, и по всему телу волной разлилось тепло…и это тепло будто было перемешано с крепким вином. Я чувствовала, что пьянею. А осколок души в груди сверкал ярким пламенем, изнемогал, молил меня наброситься к Гардосу. Но это ненормально, я не могу и не хочу быть с ним, хоть часть души и тянется…Я пыталась терпеть, пыталась держать себя в руках, вспоминая свою ночь с Арктуром…но это терпение было пыткой…