Стражи утраченной магии
Шрифт:
— Что это вы нам привезли? — спросил третий, освещая факелом парусину. — Выпивку? Добрый кусок вяленой оленины?
— Эй, не вздумай это трогать! — угрюмо прорычал Рейвен.
Удивленный солдат отступил.
— Слушаюсь, господин капитан, — шутливо отчеканил он, недоуменно переглянувшись с товарищами.
У Рейвена не хватало сил объяснять им, что к чему.
— Пропустите меня, — потребовал он.
Солдаты неохотно подчинились, бросая на него недовольные взгляды. Рейвен понял, что упал в их глазах, и это почему-то задело его, хотя не должно было задевать. Командир вовсе не обязан нравиться
— Боги милостивые, — произнес он вслух, отирая с лица пот. — Кажется, я схожу с ума. Я становлюсь таким же безумцем, как моя сестра.
Эта мысль испугала его, а страх вернул чувство реальности.
— Потерпи еще чуть-чуть, — сказал он лошади. — Совсем немного — и мы избавимся от этого груза.
Ведя за собой спотыкавшуюся лошадь, Рейвен побрел по пустынным узким улицам, направляясь к Храму Магов.
— Господин, вы просите о невозможном, — сказал привратник, разглядывая Рейвена через решетку. — Я не могу глухой ночью пропустить вас в Храм.
— Тогда я брошу это прямо на улице, — пообещал Рейвен и поднял сжатые кулаки. Сжатые кулаки помогали ему не утратить рассудок. — Я брошу, а расхлебывать последствия придется вам. Я не спал много дней, спеша сюда.
Кажется, кто-то кричал, нарушая ночную тишину. Рейвен с трудом сообразил, что это он сам.
— Впустите меня, иначе, клянусь богами, я…
— Что там происходит, привратник? — послышался другой голос. По двору Храма шел один из магов. Услышав крики Рейвена, он решил узнать, в чем дело. — Кто поднял весь этот шум? Так недолго разбудить всех братьев.
Привратник ткнул пальцем в сторону Рейвена.
— Брат Улаф, этот офицер требует, чтобы его впустили. Я сказал, чтобы он приходил утром, но он отказывается. Говорит, у него неотложное дело, которое не может ждать.
— Пожалуй, я смогу ему помочь, — сказал маг. — Открой ворота и впусти его.
— Но правила…
— Не волнуйся, привратник, я отвечаю.
Привратник, бормоча что-то себе под нос, открыл ворота. Рейвен вместе с лошадью и зловещим грузом вошли во внутренний двор Храма. Ворота сразу же закрылись. Брат Улаф, приветливо улыбаясь, повернулся к Рейвену. Улыбка сразу же погасла, когда он подошел ближе.
— Капитан, да вы еле держитесь на ногах. Что с вами?
— Не со мной, а вот с этим, — глухим голосом ответил Рейвен.
Достав нож, он обрезал веревки, окончательно освободив лошадь от ужасной ноши. Высохшие ветки с громким стуком упали на камни двора.
— Подойдите ближе. Вы поймете, о чем я говорю.
Заинтригованный брат Улаф подошел ближе. Склонившись над узлом, он протянул руку, чтобы дотронуться до него. Но Рейвену не пришлось предостерегать мага. Брат Улаф тихо вскрикнул и отдернул руку. Сморщившись, он поглядел на Рейвена.
— Я чувствую смрад, свойственный магии Пустоты, — жестким голосом произнес он. — Что там?
— Вы разбираетесь в этом лучше, чем я, — ответил Рейвен.
Подхватив лошадь под уздцы, он собрался уйти.
— Постойте! — голос брата Улафа хлестанул по нему, словно прут.
Маг был молод, не больше тридцати, но в его тоне звучала властность, и Рейвен
— Джозеф, — окликнул привратника брат Улаф. — Принеси фонарь.
Привратник, качая головой, поднялся по лестнице, ведущей в здание Храма.
Брат Улаф, спрятав руки в рукава своей сутаны, остался вместе в Рейвеном в темноте двора. В Храме не светилось ни одного окна. Даже те, кто привык засиживаться допоздна за своими занятиями, к этому времени уже легли спать. Воин и маг стояли молча. Брат Улаф, застыв от ужаса и изумления, смотрел на темнеющий узел. Рейвен стоял, выпрямившись во весь рост, словно на параде, и смотрел прямо перед собой.
Храм Магов представлял собой внушительное здание, уступавшее своими размерами только королевскому дворцу. Его сияющий белый купол и четыре спиралевидных минарета были видны за многие мили от города. О его садах ходили легенды. Крупнее этого Храма был только Храм Магов в Новом Виннингэле — причина уязвленного самолюбия дункарганцев. После падения Старого Виннингэля их Храм долгие годы был самым большим в мире, пока виннингэльцы не построили в новой столице свой грандиозный Храм.
Дункарга не могла достичь высокого благосостояния из-за нескончаемой и разорительной для королевства войны со своими ближайшими соседями-карнуанцами. Фактически, они были собратьями дункаргарцев, ибо Карну некогда входило в состав Дункарги. Теперь дункарганцы могли лишь с нарастающей завистью следить, как процветающая Виннингэльская империя тратила громадные деньги на возведение нового Храма. Дункарганцы считали, что это делается специально, чтобы обозлить и унизить их. Им оставалось лишь злословить по поводу нового Храма, презрительно называть его грубым и вычурным и утешаться тем, что их собственный Храм гораздо старше и уже целых триста лет украшает Дункар. Сам великий король Тамарос однажды почтил своим присутствием Храм в Дункаре. Все это была славная история, о которой дерзкий выскочка, вознесшийся в Новом Виннингэле, не мог даже мечтать.
В окнах у входа мелькнула полоска света, озарившего белый мрамор ступеней. Это возвращался привратник Джозеф, неся фонарь.
— Давай мне фонарь и можешь возвращаться в будку, — сказал ему брат Улаф.
Джозеф, ворча себе под нос, ушел. Подняв фонарь, брат Улаф смог рассмотреть лицо ночного гостя.
— Как вас зовут, капитан?
— Рейвен, Почтенный Маг.
— Вы из племени тревинисов?
— Да.
— А где находится ваше селение?
— Это совсем маленькая и ничем не примечательная деревушка, Почтенный Маг.
Брат Улаф удивленно наморщил лоб, но от дальнейших расспросов воздержался. Взгляд его снова упал на узел.
— Так что же все-таки у вас внутри узла, капитан?
— Это… раньше это были рыцарские доспехи, — ответил Рейвен, загораживая рукой воспаленные глаза. — От них исходит зло. Я, конечно, не маг, но мне думается, доспехи несут на себе проклятие Пустоты.
Брат Улаф осветил фонарем запыленную парусину.
— Не соизволите ли вы развязать свой груз, капитан?
Рейвен вздрогнул всем телом. Он покачал головой и поспешно отступил от зловещего узла.