Стрелок и маг (Тетралогия)
Шрифт:
– Иными словами, ты не умеешь торговаться, – заключил стрелок.
– А ты мне совсем не помогал.
– Переговоры должен вести кто-то один, – сказал Джек.
– Это первое правило стрелка?
– Нет, это первое правило бизнеса.
– Я думал, первое правило бизнеса: сделай как можно больше денег.
– Хорошо, тогда правило насчет переговоров – второе, – согласился стрелок. – Когда два типа, находящиеся на одной стороне, начинают перебивать друг друга, представители противной
– Раньше ты говорил, что я главный.
– К счастью, гном этого не знает, – сказал стрелок.
– Значит, пока я выставлял себя полным идиотом, ты спокойно стоял в стороне, посмеивался и сохранял свой имидж?
Стрелок улыбнулся.
– Черт побери, – сказал Гарри. – Горлогориус не стал бы платить какому-то гному.
– Может, и стал бы. Если превратить парня в лягушку, от него многого не добьешься.
Еще раз черт побери, сказал Гарри, но на этот раз исключительно про себя. Почему в подавляющем большинстве случаев этот тип во всем черном оказывается прав?
Хотя если бы гном запросил с Горлогориуса денег… Хм… Для этого надо быть очень храбрым гномом.
Через полчаса снова послышался звук отодвигаемых засовов и на пороге появился все тот же гном. На этот раз он был облачен в походную одежду, на спине висел небольшой рюкзак, из-под кожаной куртки выглядывала кольчуга, а в руке он держал большой топор на короткой ручке. Таким топором удобно пользоваться в небольших помещениях, подумал Гарри. Например, под землей.
– Что это за маскарад? – взвился молодой волшебник. – Где обещанные тобой парни из МОССАДа?
Стрелок только улыбался.
– Позвольте мне представиться, молодые люди, – сказал гном. – Меня зовут Камнеед Глазодав, и я являюсь главным и единственным сотрудником МОССАДа на этой территории. И я отведу вас в подземелья, как и обещал.
– За деньги?
– Нет, бесплатно, – сказал гном. – Меня несколько заинтересовал ваш рассказ, и я подумал: а вдруг эти двое парней действительно знают что-то о близящемся Рагнареке? Ведь если они говорят правду, то моему начальству следует об этом знать.
– О чем? – не понял Гарри.
– Любопытство волшебников можно сравнить только с их же невежеством, – сказал стрелок. Похоже, для него заявление Камнееда о принадлежности к МОССАДу сюрпризом не стало.
– А как же те двенадцать золотых, что я заплатил за вызов? – спросил Гарри.
– За эти деньги вы хотели МОССАД, таки вы и получили МОССАД, – сказал Камнеед.
– Но… а как же…
– Золото – это золото, – сказал гном. – А иметь двенадцать золотых и не иметь двенадцать
– В двадцать четыре золотых, я понимаю, – сказал Гарри. – Но зачем ты заставил нас ждать целых полчаса?
– Должен же я был попить чайку на дорожку, – объяснил Камнеед. – Таки мы идем или не идем, парни?
Этот человек жил на склоне горы. Он был счастливым обладателем скромной хижины, построенной почти у самой линии снегов, и худой коровы, траву для которой он собирал в долине и огромными тюками таскал наверх. В обмен на это корова давала ему немного молока.
Еще у этого человека был небольшой огород. Нельзя сказать, чтобы огород приносил много овощей, однако еды человеку хватало. Он был очень скромным и довольствовался тем, что у него есть, никогда не желая большего.
Другие жители этих мест старались его избегать. Не потому, что он делал или говорил им что-то плохое, напротив, он всегда держался приветливо и доброжелательно. Просто было в этом человеке что-то неправильное, хотя, если бы вы попросили объяснить, что именно с ним не так, внятного ответа вы бы не дождались.
Может быть, все дело состояло в том, что у этого человека были холодные, стальные глаза, которых не должно быть у безобидного отшельника, может быть, сказывалась его походка, плавности и бесшумности которой позавидовал бы призрак со стажем, а может, он просто был непохож на других людей, обитающих в этих местах. Чужаков ведь нигде не любят.
Однажды он вернулся в свой дом с очередной порцией травы для своей коровы и обнаружил, что в его хижине кто-то есть. Он удивился, ведь, несмотря на то что он никогда не закрывал дверь, гости его не посещали.
Он вошел в свой дом и увидел человека в черном плаще, капюшон которого был опущен так, что полностью скрывал лицо.
– Желаю тебе тысячу лет жизни, добрый человек, – сказал постоянный обитатель хижины.
– Еще тысяча лет мне бы не помешала, – согласился гость. – Ты мастер Лю?
– Я просто Лю, – сказал отшельник. – Смиренный житель этой горы.
– Я слышал, тебе нет равных в искусстве… танца, – сказал гость.
Лю улыбнулся, и веселые морщинки разбежались по его добродушному лицу.
– Я давно не танцую, – сказал он. – И тебе нет нужды прибегать к эвфемизмам. Здесь нет других ушей, кроме тех, что ты и я носим на своих головах.
– Ты исчез несколько лет назад, – сказал гость. – Многие думали, что ты умер.
– Как видишь, я не умер, – сказал Лю. – Двадцать три года назад я удалился сюда, чтобы провести остаток жизни в мире и покое, чего желаю и тебе, добрый человек.
– Покой нам только снится, – сказал гость.