Стрелок
Шрифт:
Не было ничего отвратительнее ложных чувств человека, которого заставляли любить нелюбимого.
Эта история была не про нас с Себастьяном. Но зная моего старшего брата, который чуть не пожертвовал своим сердцем ради меня, она могла бы с легкостью стать про нас.
– Пора прощаться, – поджав губы, произнёс Доминик, отпуская меня.
Я даже не успела спросить его, о чём он говорил, как он закружил меня и уже через секунду я оказалась в холодных руках другого мужчины. Себастьян с лёгкостью поймал меня, мои руки легли на его шею, а его на мою талию, и танец с такими прикосновениями казался куда более
Я быстро оглянулась назад, чтобы взглянуть на Доминика, который плотно прижимал Аврору к своему телу, продолжая танцевать с ней. Он шептал ей о чём-то, и её щеки стали сливаться с цветом её платья.
Пропустив смешок, я вернула своё внимание к Себастьяну.
– Тебе здесь не нравится, – утвердительно произнёс он.
– Что?
Я была уверена, что удивление от его слов было выписано на моём лице, пока Себастьян смотрел за мою спину, наверняка отслеживая каждого, кто без стеснения пялился на нас.
– Правый внутренний карман, – мгновенно переведя тему, прошептал он.
Я не перестала непонимающе смотреть на него, и мне хотелось вновь и вновь задавать ему глупые вопросы.
– Правый внутренний карман, – с ударением на каждое слово повторил он.
Нахмурив брови, я отняла одну свою руку от его шеи и просунула её под пиджак, следуя его инструкции. Мы продолжали медленно двигаться из стороны в стороны, пока я не нащупала небольшую картонную коробку, спрятанную под его одеждой. Мои движения прекратились, и мы оба замерли, когда я слегка высунула наружу пачку Chapman Gold из-под ткани его пиджака.
Мои губы растянулись в растерянной улыбке, и я подняла взгляд на Себастьяна, который уже смотрел на меня.
– Для меня?
Он коротко кивнул. Я сжала пачку в руке, а затем положила её обратно в карман, не отрывая от него своих глаз.
– Балкон? – наконец решив что-то сказать, спросил он.
Я не думала, что Себастьян обратил внимание на то, что именно я курила. Но он запомнил. Фирма, вкус, всё было точно, как я любила.
Помню, как сама была удивлена, увидев в его руках пачку Chapman Classic на помолвке Сантьяго. Я пропитывалась вкусом ванили с лёгким шлейфом корицы, когда массивное тело неожиданно появилось рядом со мной. В ту же секунду я затушила сигарету, но, испугавшись, не проронила ни слова. Себастьян в свою очередь облокотился на перила, вытащил из моих рук пачку и закурил новую сигарету, а после чего сразу же передал её мне.
Это был первый раз, когда мы разделили курение на двоих.
Он молчал, как это обычно было, но его действия говорили, что он вовсе не осуждал меня, как с большей вероятностью мог сделать любой другой, найдя меня там.
Мужчинам редко нравились курящие женщины. А в нашем обществе особенно.
Только… почему они имели на это право, а мы нет?
Мама бы осудила каждого, кто сказал бы ей или мне, что мы не могли делать то, что делали мужчины. А после папа бы убил их.
Убежав подальше от гостей, мы с Себастьяном спрятались на одном из балконов коттеджа, находящемся на территории, и чтобы окончательно спрятаться от любопытных глаз, уселись на пол, вытянув ноги. Но сначала мужчина снял свой пиджак и расстелил его на месте, предназначенном для меня. А затем мы молча наслаждались процессом, пока спустя пол часа не вернулись
Квартира Себастьяна находилась в центре города в пару минутах езды от моего прошлого дома, и это было очень плохо. Потому что если он любил не званных гостей, то Доминик заставит его их возненавидеть, навещая нас чаще, чем мы только сможем себе представить.
Мужчина вёл меня за руку, крепко сжимая её, ровно до момента, пока мы оба не вошли в лифт.
Там, где люди не могли видеть нас, мы могли не притворяться молодожёнами.
Прямо сейчас я очень хорошо понимала, почему Талия так сильно ненавидела ложь. Моя новая жизнь стала синонимом к ней. Хотя и старая особо ничем не отличалась. За пределами нового дома и в местах, где был кто-то не из круга моей семьи, я должна была лгать.
О себе. О нём. И о нас, которых не было.
– Ты можешь выбрать любую комнату на втором этаже, – объяснил мне мужчина, устало стягивая пиджак со своих широких плеч и проходя дальше по квартире.
Я наклонилась, расстегивая застёжки на лодыжке, собираясь скорее освободиться от своих туфель. Волосы стали лезть мне в глаза, и я подула на них, отгоняя пряди от своего лица.
– Одна из них должна быть твоей, верно? – почувствовав накатившее давление, напомнила я.
– Да.
– Если я случайно выберу её, то…
– Тебе придётся спать со мной, – закончил за меня Себастьян.
По моей спине прошли мурашки от его тона, и я ошарашено медленно выпрямилась, вылезая из обуви. Локоны, которые ранее закрывали мне обзор на мужчину, вновь легли на плечи, и я могла чётко видеть его, остановившегося в паре метров от меня.
На нём уже не было пиджака, верхняя пуговица рубашки была расстёгнута, позволяя ему дышать свободнее, а рукава закатаны до локтей, оголяя татуировки.
Тонкие чёрные полосы находили своё начало у его кистей и поднимались вверх по мускулистым рукам, пропадая под одеждой.
Где был их конец?
Они выглядели так, словно настоящая тьма текла по его венам и это было так завораживающе, что я не могла отвести своих глаз, желая подойти поближе и узнать, так ли это на самом деле.
Я громко сглотнула, понимая, что он стоял и ждал, когда я перестану так явно глазеть на него.
– П-правда? – заикнувшись, спросила я.
Секунды, что он молчал, казались часами, и тянулись так долго, что я начала думать, что моё бешено колотящееся сердце просто не выдержит этого.
– Конечно, нет, – образумил меня он. – Я просто найду для себя другую.
Я открыла рот, чувствуя себя глупо.
С чего я вообще решила, что мы можем спать в одной постели? Боже Мой!
С тех пор, как мои босые ноги ступили на пол, подол платья также оказался на нём. Я ухватилась за ткань на своих бёдрах и потянула её верх, быстро шагая в сторону лестницы, ведущей к нашим спальням, проходя мимо Себастьяна, желая скорее скрыть от него свой стыд.
Он всё также оставался на своём месте и, может быть, мне казалось… но я чувствовала его взгляд на себе.