Стрелы Геркулеса

де Камп Лайон Спрэг

— В наши обязанности входит и создание машин. Это одно из множества наших занятий: мы разрабатываем проекты защитных сооружений, строим акведуки и занимаемся дорогами. Когда некто вроде господина Илазара находит задачу слишком сложной, чтобы решить ее самостоятельно, он посылает за нами, и мы выполняем за него все расчеты.

— Мне казалось, что в Мессане нет конструкторов.

— На западе их не так много. Наша профессия появилась недавно в Элладе. [19] Она требует частых разъездов, и, к тому же, носит случайный характер. Некто — это может быть частный подрядчик, либо правитель архонт города — берется решить в некую техническую задачу. И бьется над ней до тех пор, пока только что не сходит с ума. И тогда он обращается к нам. Мы находим решение,

а тот, кто нас нанял, говорит: «Так просто! Я и сам смог бы так сделать! И неужели вы, пройдохи, думаете, что за это я заплачу вам сто драхм [20] ?» В конце концов, когда мы в очередной раз услышали подобные слова, мой отец ответил: «Ну, хорошо. Я больше не произнесу ни слова об оплате, если ты согласишься поспорить со мной». «О чем же?» — поинтересовался заказчик. Он был азартным игроком. «Могу поспорить, что, не разбивая ни одного, отличу сваренные вкрутую яйца от сырых. Ставлю сотню драхм, что у меня это получится!» Подрядчик принял условия. Мы взяли дюжину яиц, половину сварили, охладили и смешали с сырыми. И отец с легкостью отделил крутые.

19

Эллада — исконное название Греции.

20

Драхма — древнегреческая монета.

— Как?

— Кладешь яйцо на стол и раскручиваешь. Если оно крутится ровно, значит, сварено вкрутую; если покачиваясь, то сырое. Меня научил этому трюку один из моих друзей в Тире.

— Вот забавно! А что ты делаешь в Тире?

— Получаю техническое образование. Отец отправил меня учеником к Абдадону — своему товарищу, который специализируется на доках и кораблестроении. В строительном искусстве финикийцы далеко опередили эллинов.

— Неужели? А я думала, что эллины превзошли народы ойкумены [21] во всех искусствах.

21

Ойкумена — обитаемый мир (согласно античным представлениям).

— Им нравится так думать. Тем не менее, некоторые чужеземцы прекрасно разбираются в той или другой области знаний. Финикийцы с большим уважением относятся к изобретениям и преклоняются перед лучшими из них.

— А как, говоришь, зовут твоего отца?

— Мегабаз сын Зопириона.

— Имя похоже на персидское.

— Так оно и есть персидское. — ответил Зопирион и, будто защищаясь, добавил: — Я перс только на четверть. Мой дедушка Зопирион был персидским аристократом. После поражения Великого Царя он сбежал в Афины и женился там на женщине по имени Елена. Когда мой отец подрос, он переехал в Тарент. Поговаривали, что там было легче получить статус гражданина. Ты же знаешь, насколько недоступны и исключительны афиняне. Если по происхождению ты не полностью афинянин, легче стащить яйцо грифона, чем получить афинское гражданство.

— И тарентийцы даровали ему гражданство?

— Да, конечно. Теперь мы — почтенные граждане, несмотря на то, что полукровки. Человек — никто вне города или семьи. Госпожа Коринна, почему ты на меня так смотришь?

— Почему… наверное, ты и есть тот человек с востока, о котором говорила Сивилла! В тебе течет персидская кровь, а живешь ты в Тире.

— О, мужественный Геракл! Только не надо думать, что я спасу твоего ребенка от его собственного отца!

— Боги выбрали тебя для этой цели!

— Дорогая Коринна, у меня есть обязанности перед городом и семьей, а для пифагорейца долг и ответственность превыше всего. К тому же архонт не позволит мне пуститься галопом в подобное приключение.

— Значит, ты мне не поможешь? — Губы девушки задрожали.

— Я был бы рад, но… Твои друзья и родственники в Мессане подходят для этой цели гораздо лучше меня. К тому же, я никогда не был на Сицилии.

— Но ты, а не они подходишь под пророчество Сивиллы!

Зопирион корчился в агонии нерешительности. Ему бесконечно нравилась эта невысокая, смуглая и симпатичная девушка. У тарентийца нечасто появлялась возможность пообщаться с девушкой равного с ним положения вне присутствия родственников.

Пребывая в мучительных раздумьях, Зопирион хмуро глядел на дорогу.

— Но ты мог бы по крайней мере проводить меня до Мессаны, — предложила Коринна. Если ты откажешь, я не знаю, удастся ли мне в безопасности добраться до дома. А оттуда ты мог бы сесть на корабль, идущий на восток, и вернуться в Тарент даже раньше своих спутников.

— Я спрошу у архонта…

Когда Зопирион и его спутники-тарентийцы, умытые и натертые маслом, подошли к дому городского совета Кум, красный диск солнца висел низко над городом, окрашивая белую штукатурку здания в нежный розовый цвет. Кирпичное отштукатуренное здание совета было похоже на коробку. Пара дорических колонн из покрытого штукатуркой известняка вносила разнообразие в простые и грубоватые формы здания и торжественно заявляла о том, что на варварское побережье Италии была случайно занесена эллинская культура.

— О, Зопирион! — окликнула его Коринна, выйдя из тени, где она стояла вместе с Софроном-телохранителем и двумя рабами.

— Радуйся! — ответил Зопирион. — Милый старый Бризон позволил мне проводить тебя до Мессаны, ни на шаг дальше. Он заставил меня поклясться священным тетрактусом [22] , что оттуда я сразу же отправлюсь в Тарент.

— Возможно, мы не доберемся даже до Мессаны! Случилось что-то ужасное, — сказала она.

— О, Зевс! Только не говори, что капитан Как-Там-Его-Зовут отплыл без тебя!

22

Тетрактус (четверка) — священное число у пифагорейцев.

— Нет, но ничем не лучше этого. Он не хочет брать тело на борт. Бормочет что-то о привидениях, морских демонах и плохих приметах.

— Будь он проклят! Мы не можем задерживаться! Еще немного на жаре, и твой дядя не… Ну, ладно. Попробую найти другой корабль.

— Где?

— Не знаю, — махнул рукой Зопирион. — Попробую разузнать что-нибудь на симпосиуме. [23] При самом худшем раскладе там должен оказаться хоть один неаполитанец. Я что-нибудь организую. А теперь пожелаю тебе доброй ночи и приятного сна.

23

Симпосиум — пир.

Масляные лампы в городском совете мягким желтоватым мерцанием освещали накрытые столы. На дальнем конце зала в предвкушении обеда уже возлежали правитель архонт и несколько высокопоставленных персон. Остальные участники пира сидели на скамьях за длинными столами. Зопирион попытался пересчитать собравшихся, но тут же сбился: слишком много народу сновало вокруг.

— Добро пожаловать! — произнес Гелиий Мутилис. — Приношу извинения, что мы не смогли обустроить вас должным образом, но наша базилика [24] слишком мала, сюда не поместится необходимое количество лож. Надеюсь, что выпив достаточно нашего превосходного Фалернского, вы не заметите разницы.

24

Базилика — царский дворец.

За столом Зопирион оказался между кельтом Сеговаком и неаполитанцем, с которым разговаривал до начала сражения.

— Возрадуйся, господин Зопирион! — воскликнул последний. — Ты и твои друзья сделали невозможное, а именно помимо моего желания сделали из меня героя! Это еще раз доказывает, что боги вмешиваются в события людских жизней, ведь без божественного провидения и ты, и я, и все эти герои погибли бы в полной неразберихе. Клянусь яйцами Геракла, я не поставил бы и гнилой оливки против золотого персидского статира [25] , на то, подобная нашей разношерстная толпа имела шанс выстоять в схватке с профессиональными убийцами!

25

Статир — персидская золотая монета.