Стрелы и пули
Шрифт:
— Разумеется. Мы все можем погибнуть, и я не исключение. Да не трясись ты так, всё будет в порядке. Ладно, мне пора, если всё пройдёт гладко, увидимся послезавтра вечером.
— Не уходите, прошу вас…
— Всё, пока.
Марта вылезла из палатки, подошла к мотоциклу, бросила в коляску рюкзак и села в седло. Эльза, выскочившая следом, замерла на пороге, прижав руки к груди. Взревел мотор. Машина резво сорвалась с места, и яркий свет фары заплясал по стволам деревьев. Из палаток и шалашей начали выскакивать перепуганные люди. Они переглядывались, и спрашивали друг у друга, что случилось. Одна Эльза
Любая пытка, рано или поздно подходит к концу. Герду мучили два часа. За это время, она несколько раз теряла сознание, тогда её приводили в чувство при помощи нашатырного спирта. Два раза палачи устраивали перекур, но потом всё начиналось сначала.
Наконец испытание закончилось и палачи ушли. Их место заняли две угрюмые тётки, которые, не говоря ни слова, отвязали Герду от решётки, оттащили во двор к душевым кабинкам, где девушка с трудом смогла привести себя в порядок. Потом её переодели в чистую одежду, отвели в небольшую, уютную комнату, расположенную в цокольном этаже дворца, усадили на мягкую кровать, обернули вокруг пояса тонкую цепочку и скрепили замком. Другой конец цепи тянулся к железному кольцу, вделанному в стену. Сняв с шеи пленницы кулон, тётки ушли, старательно заперев дверь.
Цепочка давала определённую свободу действий: можно было зайти за ширму, где на табуретке стоял тазик для умывания, или подойти к низенькому столику по другую сторону кровати — там пленницу ожидал кувшин с водой и тарелка с армейскими галетами. Удобства оказались почти как в гостинице, признаться Герда, представляла себе тюремное заточение несколько иначе: грязная камера, охапка гнилой соломы, капающая с потолка вода, крысы… Видимо и сейчас, она оставалась привилегированной пленницей.
Выпив из кувшина воды, девушка плюхнулась на кровать, укрылась одеялом и почти мгновенно заснула. Вернее всего в воду добавили снотворное, потому спала она долго и без сновидений. Пробуждение оказалось неприятным — всё тело болело, словно пытка ещё продолжалась, ныла каждая мышца. Несчастная пленница, застонав, повернулась на правый бок.
— Ну, наконец-то ты проснулась, — сказал кто-то, очень знакомым голосом. Герда встрепенулась села и замерла. На соседней, точно такой же кровати, сидел улыбающийся Кай. Как и девушка, он был прикован к стене длинной цепочкой.
— Это ты… — Герда не сразу узнала его. За прошедшие с момента последней встречи два года, Кай сильно изменился. Когда они прощались, он был ещё мальчишкой-подростком, с детскими пухлыми щеками, угловатый, нескладный. Сейчас перед ней сидел молодой мужчина, с худым, осунувшимся лицом, и колючими, много повидавшими глазами. Только улыбался он, как и прежде, широко, искренне и немного беззащитно.
Герда рванулась к нему и закричала, когда проклятая цепочка, безжалостно впилась в живот.
— Успокойся! — воскликнул Кай, вскочив на ноги. — Держи себя в руках!
— Ну, дай мне, хоть дотронутся, иначе я не поверю, что это действительно ты!
Она протянула навстречу ему обе руки, он поступил также но, к сожалению, их пальцы так и не соприкоснулись. Им не хватило совсем немного. Это выглядело так, словно тюремщики специально рассчитали расстояние, дабы сильнее помучить своих
Опечаленные, они вернулись на места.
— Как я рада, что ты жив! Ты даже не представляешь, что со мной случилось за это время. Я познакомилась с двумя настоящими волшебниками. Правда здорово! — зачастила счастливая Герда.
Кай посерьёзнел, быстро приложил палец к губам, потом многозначительно посмотрел на потолок. Девушка замерла, словно с разбегу ударилась о стеклянную стену. До неё внезапно дошло, что их не зря посадили вместе в одной комнате.
— Это всё ерунда, — громко сказал он. — Послушай-ка лучше, мою историю.
Кай принялся рассказывать о том, как в крепость внезапно прибыли агенты тайной полиции и арестовали отца. Как преданные офицеры, подготовили побег им с матерью. Как во время побега, мать застрелили, а его, избитого до полусмерти, бросили в вагон, набитый заключёнными. Как поезд ехал четыре дня и за это время, арестантам не давали ни воды, ни пищи… Герда с замиранием сердца, слушала историю друга и печально думала, что она очень похожа на её собственные приключения, о которых, если сказать по совести, хочется побыстрее забыть.
После того, как поезд прибыл в лагерь, всех "пассажиров", выстроили в одну шеренгу, а затем, невысокий лысый человечек, пошёл вдоль строя, заглядывая в глаза каждому заключённому. Именно тогда, Кай впервые увидел Рингера. Профессор поравнялся с ним, замер, хищно усмехнулся и крикнул — "Этот"! Юношу выволокли из шеренги и оттащили в сторону, а жуткий коротышка пошёл дальше. Кая отвели в госпиталь, накормили, перебинтовали сломанные рёбра, обработали раны. Потом явился профессор и популярно объяснил, что именно ему собственно нужно, но получил твёрдый отказ. Тогда Каю устроили небольшую экскурсию к газовой камере, из которой извлекали тела казнённых. В этих голых, посиневших трупах, он не сразу признал своих недавних попутчиков… В конце концов, юноша согласился, и Рингер провёл инициацию.
Первое время, Кай работал в одиночку, открывая проход для строителей протаскивающих на ту сторону детали Чугунных ворот, но сил и опыта у него было мало, монтаж грозил затянуться на многие месяцы. В конце концов, в помощь привели ещё троих пленников: двух мужчин — человека и эльфа, а также пожилую женщину. Работа пошла веселее.
Наконец, когда ворота смонтировали, и возник стабильный проход, проводников на некоторое время оставили в покое, посадив под замок в подвале лаборатории. Но примерно месяц назад, всё началось снова. Их извлекли из камер и перевезли к соседним Вратам, находившимся примерно в ста милях к северу. Из разговоров охранников, стало понятно, что Рингер готовится к эвакуации. Позавчера, монтаж вторых Чугунных ворот окончился, и пленники вновь вернулись в долину.
— Рингер хочет забрать тех троих с собой, а меня оставить здесь. Гению это очень не нравиться, но он вынужден принять его условия. Я же в свою очередь, как узнал, что ты жива, согласился работать только в том случае, если тебя не тронут…
— Спасибо, — тихо сказала Герда, и немного помолчав, добавила: — Как ты думаешь, зачем им понадобилось мучить меня прошлой ночью? Ведь они не задали ни единого вопроса. Просто тупо пытали, и всё.
— Может, хотели наказать за предательство?
— Не думаю. Странно всё это…