Стрелы Сехмет

Глебов Виктор

Денис встал, потянулся и… тут же упал! Вернее, сорвался с места и влетел лицом в стену субмарины. Успевший отстегнуть страховочные ремни Феликс тоже кубарем покатился по полу и пронёсся мимо меня.

— Что за хрень!? — вырвалось у меня.

Я дико озирался, субмарину трясло, по корпусу прошла сильная вибрация, и откуда-то донёсся скрежет, не предвещавший ничего хорошего.

Никто мне не ответил: Феликс подполз на четвереньках к приборной доске и лупил по клавишам, пытаясь выяснить, что происходит. Денис по-прежнему лежал, скрючившись,

у стены — он был без сознания.

Мы с Мариной отстегнулись и, шатаясь, направились к Феликсу.

— Ну?! — выкрикнула девушка, хватая его за плечо. — В чём дело?!

Пилот не реагировал, и ей пришлось дважды встряхнуть его. Он обернулся, глядя на неё остекленевшими глазами.

— Кто?! — спросила Марина требовательно.

— Военные! — ответил Феликс. — Корабль-призрак!

— Что?! Ты уверен?!

— Смотри сама! — пилот указал на экран.

Мы увидели очертания машины, похожей на ската, только без хвоста.

— Один? — отрывисто спросила Марина.

— И одного достаточно! — ответил Феликс.

Он, конечно, был прав. «Призрак» вполне способен уничтожить боевую подлодку вроде «Тритона», и то, что военные отправили его на наши поиски, говорило о многом: во-первых, об их решимости не выпустить меня из рук любой ценой, во-вторых, о вовлечённости в заговор высших армейских чинов, имеющих доступ к подобной технике. Не каждый может отдать приказ о боевом выходе «Призрака». Тем более, рискнуть столь дорогостоящей машиной ради личных интересов. Потому что иначе объяснить нападение на «Тритон» невозможно.

— Ты открыл шлюз? — дрогнувшим голосом спросила Марина Феликса.

— Не успел, слава Богу! — ответил пилот. — Иначе нас бы уже затопило, — он показал на боковые экраны, где выводились сведения о состоянии нашей субмарины. — Видишь, стыковка нарушена.

Я понял, что терять время нельзя, кинулся к стенному шкафу и распахнул дверцы. Никто не пытался мне помешать. Я достал свой свёрнутый водолазный костюм и начал его натягивать.

— Мы можем двигаться? — спросила тем временем Марина.

— Да, но какой в этом смысл? — ответил пилот.

Марина нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду? Что нам всё равно не уйти?

— А то нет! — огрызнулся Феликс.

Словно в подтверждение его слов наша субмарина оторвалась от борта «Тритона» и начала кувыркаться. Мы все трое упали на пол, а затем повалились друг на друга, ударяясь всем, чем можно, о стены, потолок и мебель. Я получил пинок в грудь, и у меня перехватило дыхание. Рухнув на Дениса, я вдруг понял, что он уже не очнётся: глаза у него были открыты,взгляд остановился. Похоже, он сломал шею ещё при первой встряске.

Монитор показывал, как борт «Тритона» расцветал взрывами: огненные шары появлялись на мгновение и тут же исчезали, поглощаемые водой. Мы увидели проплывавшего мимо «Призрака». Его команда не торопилась подбирать нас, так как знала, что мы никуда не денемся. Сначала истребитель должен разделаться с «Тритоном»,

потопить его и лишить возможности атаковать. Подлодка пыталась ответить серией выстрелов, выпустила дюжину торпед, но маневренный «Призрак» легко увернулся. Сейчас, когда он был виден, его пилоту приходилось труднее, но маневренность истребителя очень высока, и у подлодки практически не было шансов попасть в него.

— Почему вы не предусмотрели такой возможности!? — прошипел Феликс, с трудом поднимаясь на ноги.

Нашу субмарину уже не так крутило, и по ней можно было передвигаться — только потихоньку и очень осторожно. Тем не менее я собрал вылетевшие из шкафа вещи: пистолет, два запасных магазина, паспорт и кредитки — и запихнул их под свой водолазный костюм. На всякий случай подхватил с пола кислородные маски, хотя они нам едва ли могли пригодиться.

— А кто знал, что они пошлют «Призрака»? — раздражённо отозвалась Марина. — Для этого требуется самый высокий доступ. Они в отчаянии, если пошли на такое.

— Я тоже в отчаянии! — пробормотал Феликс, падая в кресло и пристёгиваясь ремнями.

Мы с Мариной последовали его примеру.

— Сможешь взять управление? — спросила она.

— Попытаюсь, — пилот бешено застучал по клавишам. — Кажется, да, — добавил он спустя минуту.

Тем временем истребитель разделывался с «Тритоном». Подлодка начала разваливаться на куски, отовсюду вырывалось пламя, вода бурлила. «Призрак» развернулся и направился к нам. Чем ближе он подплывал, тем больше казался. Хотя по сравнению с «Тритоном» он почти был карликом, по отношению к нашей субмарине истребитель выглядел настоящим гигантом.

— Чёрт! — вырвалось у Феликса, когда он тщетно попытался увести насв сторону.

«Призрак» надвигался на нас, и в его брюхе открылся люк.

— Давай же! — в отчаянии закричала Марина.

— Бесполезно! — стиснув зубы, процедил Феликс.

Он вцепился в штурвал и застыл в напряжении. Мы втроём могли лишь наблюдать за тем, как истребитель «проглатывал» нас.

Несколько секунд — и мы оказались погружены в темноту: «Призрак» вырубил всю нашу электронику при помощи специального излучателя. Мы были в плену и даже не видели друг друга. По кабине разлилась тишина, было слышно только наше сбивчивое дыхание.

Потом появилось ощущение подъёма: «Призрак» шёл вверх и через несколько мгновений вырвался из океана и взмыл в небо, унося нас в своём чреве.

— Всё! — тихо констатировала Марина.

В её голосе слышалось отчаяние. Больше никто не произнёс ни слова.

Прошло минут пять. Я лежал, уставившись в темноту, и думал о том, что нас ждёт. Пожалуй, только моя судьба может оказаться, какой угодно. Что же касается Марины и Феликса, то их участь предрешена. Уверен, они это понимали.

Я проверил наложенную на руку шину: вдруг я снова что-нибудь повредил, пока нас швыряло из стороны в сторону? Но, кажется, всё было в порядке.