Стрелы ярости
Шрифт:
– А что потом? Сровняешь ее с землей? Поубиваешь всех взрослых мужчин? Жителей там, наверно, уже не осталось: они ушли оттуда сразу, как только его приятели вернулись и рассказали о том, что случилось. Если захотим наказать их всех за преступления нескольких человек, то получим еще больше врагов, чем сейчас.
Юлий поднялся на ноги и сердито указал в сторону пленника.
– Так что ты предлагаешь, Марк? Как еще объяснить этим мерзавцам, что если они будут на нас нападать, то горько пожалеют об этом?
Юноша пожал плечами.
– Хочешь – убей его, а хочешь – вынь копье из его ноги, и пойдем своей дорогой. Убив его, ты ничего не добьешься,
Юлий неодобрительно посмотрел на него.
– Предлагаешь оставить его в живых, хотя он вместе с сообщниками напал на нас из засады и убил одного из наших солдат?
Марк показал на рану пленника.
– У него копье в ноге. Думаю, это справедливое наказание. За свой поступок он будет расплачиваться всю оставшуюся жизнь. Не сможет больше бегать и, скорее всего, так и останется хромым. Следующие тридцать лет он будет платить за свою глупость. В их понимании он станет не мучеником за правое дело, а постоянным напоминанием о том, что бывает, когда переходишь дорогу кому не надо. Медик!
Он взялся за древко и слегка потянул, аккуратно высвободив наконечник из ноги перепуганного варвара, а потом передал оружие Дубну. Глаза раненого закатились, он потерял сознание и повалился на землю. Марк повернулся к медику, явившемуся по его приказу.
– Перевяжи ему ногу, чтобы остановить кровотечение.
Вытерев руки пучком травы, молодой офицер повернулся к своим коллегам.
– Ну, вот и все. Он выживет, но останется калекой до конца своих дней и будет обузой для своего племени. Это будет хорошее напоминание для всех окружающих. Если хочешь играть в кости с важными людьми, подумай, каковы будут ставки. Пойдем посадим раненых на телегу и вернемся на дорогу в Арабский городок. Я вдруг понял, что мне надо выпить.
К тому времени как тунгрийские офицеры устроили своих солдат на ночлег и смогли наконец направиться в харчевню, на стены укрепленного порта Арабского городка уже спустились сумерки. Темные силуэты казарм и конюшен смутно темнели на фоне красного закатного неба, а единственная лоцманская лодка в порту стояла у деревянной пристани, выступающей в Германское море. Тишина и спокойствие совсем не походили на невообразимый хаос, что царил здесь летом, когда войска заходили сюда за пополнением, припасами и амуницией, которые везли изо всех северных провинций империи. В то время в порт приходили корабли с пехотинцами и кавалерией, лошадьми, оружием, доспехами, обувью, щитами и многим другим, собранным с военных складов и легионов, сосредоточенных на германской границе: римским войскам в Британии необходимо было компенсировать потери, понесенные Шестым легионом в Битве утраченного орла. Впервые на их памяти в офицерской харчевне стояла тишина. Можно было отдохнуть от пьяных дебошей, которые устраивали новоприбывшие офицеры, твердо намеренные упиться до бесчувствия перед долгими месяцами вынужденного воздержания.
Едва лишь тунгрийские центурионы расселись вокруг очага, собираясь приятно скоротать вечер, как дверь отворилась, и в харчевню вошли два офицера. Скинув плащи, пришельцы предались минутному блаженству, оказавшись в теплом помещении после уличного холода. Руфий, сидя на стуле, обернулся, чтобы их поприветствовать.
– Мне кажется, я вас где-то видел? Вы откуда?
Старший из офицеров
– Вторая тунгрийская когорта. Я – Терций, а это – Аппий.
Руфий встал и протянул руку.
– Я – Руфий, служил в Шестом легионе, а теперь принят в Первую тунгрийскую когорту. Эти молокососы называют меня Дедом. Вот этот крупный экземпляр – Юлий. По причинам, о которых я оставлю вам догадываться, он также известен под кличкой Нужник. Он командует нашей передовой центурией. Еще один амбал – это наш новый центурион Дубн. Тихий молодой человек в углу, с двумя мечами на поясе зовется Два Клинка.
Терций сузил глаза.
– Два Клинка? Как у гладиаторов?
– Точно как у гладиаторов. Только быстрее. Гораздо быстрее.
Терций поднял бровь.
– Хотел бы я на это посмотреть.
– Ты пропустил последнее представление. Теперь придется подождать до следующего раза. Когда он размахивает ими на полной скорости, вокруг льется много крови. В последний раз мы это видели в Битве утраченного орла. Кстати, о ней… Подавальщик! Вина нашим друзьям! Вы спасли наши шкуры на этом сраном холме, и мы этого не забыли.
Вошедшие пододвинули стулья и удобно расположились у стола. Подавальщик поспешил поставить на стол еще две чаши с вином.
– Тост.
Терций поднял чашу.
– За утраченного орла.
Все выпили. Терций вытер губы рукавом и снова заговорил:
– А правда, что тому, кто сумеет вернуть орла, полагается кругленькая сумма?
Руфий кивнул. Терций сделал еще один большой глоток.
– Это хорошо. Скоро мы все отправимся его искать. А заодно и еще голову того идиота, который его отдал. Вот встретим нового префекта, вернемся к остальной когорте и почти сразу же отправимся на север, чтобы посмотреть, как обстоят дела вдоль главной дороги, ведущей к Трем горам.
Марк Трибул Корв скривился и опустил глаза.
– В чем дело, приятель?
Руфий бросил косой взгляд на товарища.
– Не все так плохо думают о покойном легате Солемне. Мы были там, когда этот говнюк Перенн заманил Шестой легион в ловушку, соврав, что дорога свободна. А еще он пытался убить нашего префекта, да только Дубн запустил топором в спину несостоявшегося палача и свалил предателя с лошади на расстоянии тридцати шагов. Бросок отменный вышел… – Он едва заметно кивнул Марку, призывая его к сдержанности, и снова повернулся к новым знакомым: – А что там новый префект? Откуда его прислали?
Терций отхлебнул еще вина.
– Судя по всему, из Германии. Говорят, никому спуску не дает, сам всегда в первых рядах. Мы пришли с двумя центуриями, чтобы сопроводить его к Скале, где он примет командование когортой, и мы двинемся на север. А вас прислали за подкреплением?
– За двумя центуриями настоящих тунгрийцев, вымуштрованных, экипированных и готовых к походу, – пророкотал Юлий. – Нам этого хватит, чтобы восстановить прежнюю силу после потерь в Битве утраченного орла. А больше в порту никаких войск не осталось, если не считать парочки центурий хамианских педиков, теребящих свои луки в соседней казарме. И это, считай, повезло. Сейчас столько желающих получить пополнение, что нам могло бы вообще ничего не достаться. Но наш бывший префект теперь во главе Шестого легиона, а это кое-что значит. Дед и Два Клинка командуют нашими двумя пустыми центуриями, которые расформировали, чтобы пополнить оставшиеся восемь, и мы пришли забрать новых солдат. А Дубн и я отправились с ними за компанию, чтобы по дороге с ними не случилось ничего плохого. Ну и, как оказалось, правильно сделали.